В холле им встретилась хмурая Астрид, с раздосадованным видом сидевшая поодаль от солдат. Патрик не стал расспрашивать ее, что стряслось – и без того догадался, что Дирхейл все же запретил ей участвовать в вылазке. «Ну и правильно сделал – нечего крестьянской дочке ловить на себя пули. Она даже простейшего заклинания еще не сплела».
Астрид угрюмо глядела в скатерть, и на мгновение графу Телфрину сделалось жалко ее. «Если посудить здраво, как человек Астрид не так уж плоха. Просто высокомерна до одури и неоправданно считает себя умнее других. Но ведь и сам Дирхейл точно таков – неудивительно, что они сошлись. Два сапога пара, как говорится». Патрик глянул на Марту, с непроницаемым видом направившуюся за стол к бойцам, и сглотнул. «Мы с ней тоже два парных сапога, в каком-то смысле. Оба не знаем, чего от жизни хотим, и не способны усидеть на одном месте».
Солдаты слегка подобрались, заметив, что к ним подходит барышня Доннер, но все же выдвинули ей стул. Марта коротко поблагодарила, сказала что-то шутливое, усмехнулась. Солдаты усмехнулись в ответ, и вскоре завязалась беседа. От Марты не шарахаются – и то хорошо, отлегло у Патрика от сердца. Смотрят, правда, с опаской. Ничего удивительного, впрочем.
Карло, болтавший с Луисом возле стойки, окликнул графа Телфрина, нерешительно застывшего посреди зала:
– Господин капитан! Вечно вы пропадаете непонятно где. Может объясните, какого лешего происходит? Луис ужом изворачивается и от ответа уходит, как я над ним не бился. Ваш спутник, этот хмурый молодчик с повадками офицера, заперся в моем винном погребе, вознамерившись использовать его заместо стрелкового тира. Вы вознамерились устроить в пресветлом Наргонде маленькую войну? Или даже большую?
– Никакой войны, сплошные маневры, – выдавил Патрик ухмылку.
– Все бы вам шутки шутить, а если серьезно?
– А если серьезно, Карло, то прости, не могу объяснить. И без того голова не на месте. Если вернусь завтра на своих двоих, непременно все расскажу. Либо послезавтра, на худой конец. Пока прибереги наши комнаты и вещи, и жди возвращения в любой момент.
– Приключилось нечто скверное, синьор Телфрин?
Патрик вздохнул:
– До невозможности, немыслимо скверное. Дай знать своим работникам, пусть держат оружие и лошадей наготове. Возможно, придется драться. Возможно, срываться с насиженного места и уходить, куда глаза глядят. Надеюсь, у тебя найдется, где залечь на дно, за пределами города. Только не бледней и прости, что приходится темнить. Сразу всего и не выложишь.
– Не доверяете мне, – вздохнул Карло. – Нехорошо, капитан. Столько вместе прошли, столько пережили.
– Дело не в доверии. Ты все равно не сможешь нам толком помочь. И никто не сможет, а лишний раз болтать о подобном не стоит. Просто имей в виду, что может случиться беда, и беги поскорее, если завтра мы не вернемся. Уезжай из Наргонда, а гостиницу закрой на ключ. Потом вернешься, если все кончится благополучно.
– Капитан говорит верно, – поддержал Луис Патрика.
Бывший боцман «Креветки» хмуро кивнул:
– Я учту. Признаюсь, не такой я представлял встречу старых друзей.
– Сам не знал, что все так повернется, – вздохнул Патрик.
Вскоре появились Кренхилл, Кельвин и Дирхейл. Последний сел подальше от Астрид и старательно избегал встречаться с ней взглядом. Дело постепенно двигалось к вечеру, за окнами начинало темнеть, и пришло время собираться.
Посовещавшись, Делвин и Патрик решили оставить в гостинице, помимо Астрид, также Дейва Лоттерса и четверых его солдат. Они не настолько хорошо владеют оружием, чтобы представлять урозу для имперских волшебников, и во дворце только мешались бы под ногами. Патрик не сомневался, что Карло за вечер сумеет их как следует споить и наконец разузнает, из-за чего весь сыр-бор. «Ничего страшного, что уж теперь поделать».
Луиса Патрик брал с собой. Этот, напротив, орудует кинжалами получше многих, стреляет и фехтует тоже отменно – лишним не будет. В Берланде им уже приходилось сталкиваться с волшебниками, и тогда Луис не оплошал. В бою с магом самое главное – сноровка и скорость.
Итого шесть человек. Патрик, Делвин, Кельвин, Боб, Луис и Марта. Три достаточно опытных волшебника и хороших фехтовальщика заодно; один – гвенхейдский солдат с природным колдовским даром, ничему практически не обученный – зато, кажется, приличный стрелок; еще один хороший боец и бывалый пират, но совсем, ни капельки не волшебник; а также милая девушка, хорошая стреляющая, сносно фехтующая и таящая в себе древнее зло. Прекрасная компания, чтобы бросить вызов всему миру. Следовало впасть в уныние, но Патрик вместо этого ощутил веселье. Происходящее начинало ему нравиться. Напомнило о бесчисленных передрягах, в которых прошла его шебутная юность.
«Хочу вновь ощутить себя молодым и глупым. Пусть даже в последний раз».
Старый Тони назначил встречу на девять вечера. Он приказал графу Телфрину явиться к этому времени в Кудрявый переулок, что в Тихой Низине. Так назывался район, расположенный в трех милях от герцогского дворца, на равном удалении от протянувшихся вдоль берегов Тейлы торговых кварталов, Ремесленной слободы и порта. Здешние улочки, извилистые и кривые, были застроены преимущественно складскими помещениями. По соседству также в большом количестве имелись ночлежки, в которых местным и приезжим бродягам по смешным ценам сдавались жесткие койки, а то и раскинутые прямо на полу матрасы.
Патрик и его спутники прибыли на место пешими, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Лошадей все равно пришлось бы бросить, а так за ними присмотрит у себя Карло. Боб, Марта и даже Делвин, как ни наставлял их Патрик держаться скучающе и безразлично, с любопытством косились по сторонам. Прохожих, по счастью, попадалось немного, а те, что встречались, сами старались выглядеть незаметно. В Низине обретались в основном бедняки, которым и податься больше некуда. Лучше, конечно, чем Отстойник, расположенный прямо подле старых очистных сооружений, но все равно скверный район.
Роскошество центральных улиц, с арочными галереями и колоннадами тамошних дворцов, сменилось разрухой и упадком. Мостовая пошла разбитая, не ремонтированная, судя по виду, крайне давно. Вместо аккуратной прямоугольной брусчатки – потрескавшийся старый асфальт. Сквозь посеревшее от пыли бетонное покрытие пробивались трава и кустарник.
Дома
