Он быстро оглядел комнату. Небольшая стопка книг и бумаг на столе с убирающейся крышкой. Компьютера нет. Горничная прибралась в номере, когда историк спустился пообедать за несколько часов до его убийства. Это было совсем некстати. В номере царил порядок, но заслуга ли это горничной или же свойство характера самого историка, сказать было трудно.
Гэвин подошел к маленькому письменному столу, на котором историк сложил книги и бумаги. Он вытащил свой блокнот и покосился на Констанс. Она осматривала комнату, ее фиалковые глаза не пропускали ничего.
Он перебрал книги: «Шторма и кораблекрушения в Новой Англии» Эдварда Роу Сноу, фотокопия документа под названием «Регистр пропавших кораблей за период 1850–1900 гг.» из архивов Ллойда. Из книг торчали несколько закладок. Записывая названия, Гэвин услышал тихий шорох, и через миг рядом с ним материализовалась Констанс Грин:
– Могу я взять «Регистр», сержант?
– Конечно. Пожалуйста.
Она открыла книгу на закладке и вышла из его поля зрения. Гэвин принялся искать бумажник, часы или деньги. Возле тела ничего найдено не было. Потом он внимательнее пригляделся к книге Сноу и открыл ее на закладке в главе «Таинственное исчезновение парохода „Пембрукский замок“». Гэвин смутно помнил эту историю, но все равно прочел главу с интересом.
Пароход «Пембрукский замок», 1884. В феврале 1884 года, на пути из Лондона в Бостон, пропал у побережья Новой Англии между Кейп-Элизабет (штат Мэн) и Кейп-Энн (штат Массачусетс).
Пароход «Пембрукский замок» представлял собой 300-футовый (100 м) пароход с дубовым корпусом, построенный «Барклай Керл энд Компани» в районе Уайтинч, Глазго, Шотландия, в качестве пассажирского и грузового судна. Его спустили на воду 12 сентября 1876 года. 16 января 1884 года «Пембрукский замок» отправился в свое последнее плавание из Лондона, Англия, со 140 пассажирами, будучи зафрахтован на перевозку груза леди Элизабет Харвелл из Харвелл-Оссори, Уорикшир. 18 января судно пересеклось с лайнером «Уэссекс», о чем имеется запись в вахтенном журнале лайнера. 2 февраля 1884 года «Пембрукский замок» был замечен на закате солнца с рыболовецкого судна «Монктон», приписанного к Портленду, штат Мэн, пароход шел по бурному морю близ Хаф-Уэй-Рок во внешней части Каско-Бей. Они обменялись приветствием с помощью фонарей. Тогда пароход видели в последний раз. Северо-восточный шторм обрушился на побережье и продолжался три дня. Когда пароход не появился в Бостоне в назначенное время 5 февраля, Береговая охрана США выделила на поиски несколько патрульных судов, к которым вскоре присоединились два корабля ВМФ, но попытки найти следы пропавшего парохода не увенчались успехом. По предположениям, пароход исчез между Кейп-Элизабет и Кейп-Энн; если бы пароход обогнул последний мыс, то его бы видел смотритель маяка на Истерн-Пойнт и пароход мог бы укрыться в гавани Глостера. Ни следов парохода, ни людей с него так никогда и не обнаружили, как не были найдены и какие-либо обломки, которые можно было бы идентифицировать как обломки «Пембрукского замка». Страховая премия, определенная «Ллойдом» в размере £16 500, была выплачена 23 марта 1885 года Лондонской и Бристольской пароходной компании, которая владела «Пембрукским замком»; кроме того, 6 апреля 1886 года была выплачена дополнительная сумма в размере £9500 леди Харвелл за потерю груза.
– Видимо, наш историк занимался именно этим, – сказал Гэвин, закрывая документ и кладя его на стол.
– Да, – подтвердила Констанс.
Она стояла рядом с ним, читая текст через его плечо. В ее близости было что-то глубоко волнующее его.
Она отступила на шаг:
– Вам не кажется странным, что, видимо, никаких выплат за утонувших пассажиров не производилось?
– Я об этом не подумал.
– А эта «потеря груза» – интересно, что это был за груз, почему он такой ценный и почему возмещение произвели только два года спустя?
Гэвин пожал плечами.
– Зачем вообще английской аристократке понадобилось фрахтовать пароход? И почему ее самой не оказалось на нем?
Гэвин посмотрел ей в глаза. Констанс и в самом деле была очень молода, не старше двадцати двух – двадцати пяти. Но в ее фиалковых глазах чувствовалась необычайная глубина. Он испытал совершенно непрофессиональное возбуждение.
– Да, – сказал он, – интересные вопросы, но я сомневаюсь, что они имеют отношение к делу.
– Почему?
Он проглотил комок в горле, уязвленный ее резким тоном.
– Потому что я совершенно уверен: нашего историка прикончил какой-нибудь упоротый шизик ради денег и обувки.
– Упоротый? Это что?
Она принадлежала совсем к другому миру или по меньшей мере миру, далекому от Эксмута. И это в ней тоже привлекало его.
– Наркоман. Вы знаете о метамфетамине? Видели сериал «Во все тяжкие»?
Молчание.
– В Дилл-Тауне много наркоманов?
– Несколько лет назад мы накрыли там лабораторию, и мы думаем, там есть еще одна, возможно размещенная на болотах.
– Почему там проблемы с наркоманией?
– «Проблемы с наркоманией», наверное, слишком сильно сказано. Просто… понимаете, нищета, недостаток образования, отсутствие возможностей… Рыбная ловля уже несколько десятилетий как в кризисе. А рыбаки – они такие грубые ребята. – Он помолчал. – Без обид.
– Понятно. Спасибо за ваше наблюдение, сержант. А что найдено вместе с телом?
Этот переход оказался таким неожиданным, что Гэвину понадобилось какое-то время для осмысления ее слов.
– Мм, ничего. То есть наручные часы. Все остальное с него сняли.
Она сама присутствовала там, зачем же спрашивает?
– Если мотив «упоротого» – деньги, то почему он не взял часы?
Гэвин пожал плечами:
– Это была дешевая модель. – Он помедлил. – А что думает Пендергаст?
– О чем?
– Об этих порезах. Отвлекающий маневр или что-то другое?
– Он не сказал.
– А вы?
– Я не знаю.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Наконец Гэвин заговорил:
– Я давно занимаюсь полицейской работой, и я сделал одно существенное наблюдение, касающееся преступлений.
– И какое?
– Большинство преступлений банальны. Глупы. Очевидное объяснение почти всегда является правильным. И в этом случае ограбление – самое простое объяснение, а эти сумасшедшие надписи – дело рук наркомана.
– Если большинство преступлений банальны и глупы, так это оттого, что большинство людей глупы и банальны.
Гэвина удивило ее замечание:
– Таков ваш взгляд на человеческую породу? Вы считаете, что большинство людей глупы?
– Да. У правила есть исключение. Некоторые люди выше простых объяснений. Как и преступления. Это преступление – одно из таких.
– «Некоторые люди выше простых объяснений», – повторил Гэвин. – Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что некоторые исключительные люди стоят выше общей массы. Для них действуют другие правила. Их преступления тоже другие. В этом преступлении не было ничего банального или глупого… как и в преступнике, который его совершил.
Гэвин никогда не встречал такой женщины. Он с любопытством посмотрел на нее, а потом сделал нечто совершенно нехарактерное для
