Но эти исковерканные, растерзанные тела…
Вспомнив о них, Мурдок почувствовал холодный, парализующий страх такой силы, что громко охнул. За шесть месяцев до отставки… и в дополнение к убийствам Данвуди?
Да пошли они все! Он приедет на мост, остановится, запрет машину и будет ждать спецназ из Лоуренса. В такое время суток, да еще во время шторма, на дорогах не будет ни души. Они доберутся быстро.
Но что, если дорогу перегородили упавшие деревья? Что, если дороги заблокированы? Что, если их задержит отключение электричества?
Страх ледяной сосулькой вонзился в его нутро. Мурдок попытался успокоить себя тем, что ему нужно только дождаться спецназа – вот пусть они и берут бразды правления в свои руки. Отодвинут его в сторону, освободят от всякой ответственности и принятия решений. А там – что бы ни случилось, отвечать будет уже не он.
Впереди появился из мрака мост Метакомет, ряд натриевых ламп, которые обычно освещали его, теперь не горели. Мурдок въехал на мост. Дождь хлестал в лобовое стекло, дворники непрерывно работали. Он проехал половину моста, не выключая двигателя, поставил машину в режим парковки и проверил, заблокированы ли двери. Убедившись в собственной безопасности, Мурдок достал микрофон и вызвал диспетчера Лоуренса. Он был уверен, что достаточные силы уже в пути, весь арсенал 10–33, накопленный в Лоуренсе после 11 сентября, будет пущен в дело: бэтээры, бронированные машины, тяжелое вооружение, светошумовые гранаты, слезоточивый газ и два пулемета М2 «Браунинг» калибра.50. Колонна появится в Эксмуте менее чем через десять минут.
А до этого времени, успокаивал себя Мурдок, он может ничего не делать.
Он вдруг засомневался: следовало ли посылать Гэвина в город одного? Но Гэвину ничто не угрожало, убийца наверняка уже покинул Эксмут.
Господи, как же он ждал своей отставки, своей пенсии, дивана и шести банок холодного пивка перед игрой!
Но чем больше Мурдок думал об этом, тем яснее он понимал, что, убьют Гэвина или нет, он будет выглядеть бледно: сидел в запертой машине вдали от города, для защиты которого его и приняли на службу. Первые прибывшие сюда спецназовцы не оставят это без внимания…
Внезапно у него появилась идея. Он может развернуться и поехать по Дюн-роуд к океану, чтобы не появляться в центре города с его хаосом. К югу от города, неподалеку от маяка, есть поворот, на котором он и может подождать. Если он выключит фары, никто и знать не будет. А когда он услышит сирены и увидит огни приближающейся «тяжелой артиллерии», то помчится назад в город, словно все время находился в самом жарком месте.
Тиски страха, сжимавшие его грудь, чуть-чуть ослабли. Трусость? Нет, просто соблюдение своих интересов. В конечном счете он уже отслужил свою двадцатку… ну почти. И потом, ему нужно было защищать свой диван и упаковку из шести банок.
Мурдок переключил рукоятку, развернулся в три приема, отъехал от моста и свернул направо от Мейн, на Дюн-роуд. Слева он видел краем глаза слабое сияние горящего дома. Потом появился луч маяка, подмигивающего шторму.
За маяком Мурдок выехал к повороту и поставил патрульную машину так, чтобы в любой момент рвануть в город, затем погасил фары и габариты, но двигатель выключать не стал. Он бросил взгляд на часы. До появления спецназа еще пять минут, и тогда его пытка закончится…
Неожиданный удар сотряс машину. Мурдок вскрикнул и безумным взглядом уставился в темноту.
Что-то ударило в заднюю дверь с водительской стороны – то ли ветка упала, то ли порыв ветра. Мурдок принялся судорожно нащупывать кнопку, включающую фары, и в этот момент по двери был нанесен еще один мощный удар, от которого стекло превратилось в паутину трещин.
Забыв про кнопку, тяжело дыша, Мурдок схватил фонарь и включил его. Что-то колотило по треснутому окну, вдавливало его внутрь. Сквозь проделанное отверстие просунулась рука – окровавленная, с жуткими, ломаными коричневыми ногтями на дюйм длиннее обычных.
Мурдок вскрикнул, уронил фонарик и потянулся за пистолетом.
Вторая рука – жилистая, бледная – вонзилась в окно, окончательно выбив разбитое стекло. Потом внутрь просунулась ужасная лысая голова, перемазанная в крови и месиве из кусков плоти, а рука в то же мгновение принялась неуклюже, почти детским движением шарить по двери.
– Не-е-е-е-ет!
Шеф вытащил наконец свой «глок», навел его и принялся палить, но тут дверь распахнулась, и маньяк запрыгнул на заднее сиденье. О господи, это действительно был монстр: отвратительный, голый, отощавший монстр с мордой питбуля и выступающим рылом, с громадным рядом тупых зубов, розовым языком и карими глазами, горевшими убийственной злобой.
Продолжая стрелять наугад, Мурдок нащупал рукоятку и попытался выехать на дорожку… но рука протянулась к нему, прилепилась к его лицу, обломанные ногти вонзились в щеку и судорожно сжались.
– Аммм!
Чувствуя, как вонючая ладонь прижимается к его носу и рту, а ногти глубоко вонзаются в плоть, Мурдок попытался закричать и отпрянуть; за этим последовал мучительный рывок с хлюпаньем, и голос Мурдока вырвался наружу вместе с фонтаном крови, хлынувшим, когда его плоть отделилась от черепа, а потом он услышал хриплый булькающий звук так близко от себя, что даже не понял, от кого он может исходить, пока не осознал, что этот звук исходит от него самого.
Южнее города агент Пендергаст потерял след убийцы, но он чувствовал по целеустремленной прямой движения, что существо направляется к Кроу-Айленду. А теперь, когда он пересекал дорогу, проходящую по болотам к берегу, он увидел полицейскую машину – патрульную, ту самую, на которой ездил шеф. Она стояла с выключенными фарами, но работающим двигателем. За пеленой дождя ощущалось какое-то движение.
Вдруг на капот прыгнула странная фигура, стремительно пробежала бочком вдоль решетки радиатора, выхваченная из тьмы молнией, осветившей машину. Через секунду все снова погрузилось в темноту. Но за мгновение света Пендергаст увидел что-то причудливое и невероятное, что-то совершенно не укладывающееся в рамки его опыта, а потому необъяснимое: высокого, костлявого, истощенного человека, абсолютно голого, покрытого многочисленными порезами и шрамами, с лысой головой, собачьей мордой и длинным хвостом с кисточкой на конце.
Потом существо исчезло.
Пендергаст вытащил пистолет и бросился к машине. Существо удалялось от него со скоростью бегущей собаки в сторону заповедника и Кроу-Айленда.
Он всмотрелся в патрульную машину. Лобовое стекло было залито изнутри кровью. Но задняя дверь была открыта, и стекло в ней отсутствовало. Ухватившись за раму, Пендергаст заглянул внутрь. Его фонарик высветил шефа Мурдока, распростертого на переднем сиденье. В его смерти не приходилось сомневаться.
Пендергаст развернулся и побежал к тому месту, где существо сошло с дороги. Держа пистолет наготове, он шел по следам
