Как только мы въехали во двор, Амар спрыгнул с буйвола. Я тоже попыталась, но ноги не слушались. Амар осторожно помог мне спуститься и, прежде чем отступить, задержал руки на моей талии. Щекам стало жарко, и я обрадовалась, когда кто-то вышел из тени.
Нам поклонился гладко выбритый мужчина с похожим на луковицу носом. Его парчовый шервани на фоне черного одеяния Амара сверкал серебром и богатством. В руках незнакомец сжимал множество свитков, на пальцах виднелись чернильные пятна. Он напомнил мне усердных придворных архивистов. Я пригляделась повнимательнее в поисках какой-нибудь неизбежной странности. Что он скрывал? Хвост? Когтистые лапы?
Глаза его были устремлены в землю, и мужчина поднимал их медленно, будто сражался с необходимостью наконец на меня посмотреть. Когда же наши взгляды встретились, улыбка его дрогнула. Он задушенно вскрикнул, одновременно удивленно и неверяще. Я рискнула улыбнуться, но, похоже, только все усугубила. Мужчина тяжело сглотнул и отчаяннее вцепился в свитки.
– Позволь представить тебе Гупту, моего советника и дорогого друга.
Гупта откашлялся и вновь уставился в землю:
– Добро пожаловать в Акаран, рани [18].
«Рани», – мысленно повторила я. Я действительно стала королевой. Гупта говорил тихо, срываясь на нервное заикание. Таким же тоном Аджит обычно возражал радже. «Он считает, что мне здесь не место?» Шагнув вперед, Амар хлопнул советника по спине, и тот поднял лицо, полное неуверенности и изумления.
– Гупта незаменим для королевства.
– Не так, как другие. – Гупта покачнулся на пятках, избегая моего взгляда и рассматривая свитки в своих руках. – Прошу прощения, мне нужно кое-что уладить.
– Присоединяйся к нам за ужином. Прежде ты не стеснялся делить со мною пищу. – Амар улыбнулся и шутливо добавил: – Никто не осудит тебя за попытку упорядочить рисовые зерна в тарелке.
На лице советника мелькнула усмешка.
– Мне тоже есть что рассказать о вашем обращении с едой на тарелке. – Но затем он повернулся ко мне, и от улыбки не осталось и следа. Гупта покачал головой: – В другой раз, мой друг.
Все придворные архивисты Бхараты сочились высокомерием, но хитрые ответы и прищуренные взгляды Гупты граничили с оскорблением. Я все-таки была принцессой, а не найденышем с обочины дороги. Когда наши глаза вновь встретились, я вскинула подбородок, чувствуя, как вспыхнули уши. И впервые Гупта широко ухмыльнулся.
– Надеюсь, вас не расстроит тишина в наших залах и коридорах, рани.
В памяти зазвенели скрестившиеся мечи и всплыли лица солдат с искривленными в крике ртами.
– Я пресытилась шумом.
Гупта склонил голову набок:
– Впрочем, может, теперь наши залы и не будут молчать. Раджа очень долго вас ждал.
– Долго ждал возможности жениться? – нахмурилась я.
– Нет, именно вас. Буду рад завтра утром обсудить ваши обязанности, рани.
Он отвесил мне еще один поклон, кивнул Амару и скрылся за колонной. Амар со вздохом потер виски сквозь ткань капюшона – плащ он так и не снял.
– Гупта не привык к компании. Надеюсь, он тебя не обидел. Он может часами вести беседы о разумных подводных существах, но протокол и этикет ему не даются.
– Возможно, это к лучшему.
– Тебе нет дела до цветистых речей советников?
– Я им не доверяю. Опыт показал, что красивыми словами прикрывают дурные вести.
– Хорошо подмечено, – улыбнулся Амар. – Прошу, следуй за мной.
Он провел меня в огромный зал с низко висящими светильниками. Вдоль правой стены тянулись зеркала, вдоль левой – окна. За открытыми створками виднелась ночь во всем ее великолепии. Светильники окрашивали комнату в бледно-золотистый цвет. По центру, возле небольшого столика, заставленного тарелками с дымящимися рисовыми лепешками, маслянистыми кусочками наана [19] и чашами с горячим дхалом [20], лежали две подушки шафранового цвета. Шагнув ближе, я устремила взор на замысловатый ковер с изображением гигантского макара. Телом ему служил струящийся изумрудный шелк, мерцающий в золотом свете, так что морской дракон казался почти живым. Я вновь вспомнила Гаури и последнюю нашу ночь вместе. «Мы могли быть звездами или близнецами-макарами с хвостами такими длинными, что ими можно дважды обхватить океан».
Амар пристроился на одной из подушек и протянул мне золотое блюдо:
– Прошу.
Мои единокровные сестры вечно разыгрывали плохой аппетит, но наан был слишком притягателен, чтобы отказываться от него в угоду скромности. Целый час я наслаждалась пищей, желудок мой согревался дхалом и едва не лопался от сытости. Когда мы закончили, на столике появился стеклянный поднос с мятным чаем и чашей, полной засахаренных семян фенхеля.
– Что скажешь о моем королевстве? – спросил Амар.
– Оно прекрасно. – «И здесь так пусто. Куда все подевались?» – Наверное, даже опасно жить в такой роскоши и вечном отдохновении.
– Это не место отдыха. – Амар глянул в окно, где мерцал за облаками осколок луны. – Дождемся, когда луна позволит мне раскрыть тебе все здешние секреты. А до тех пор ты должна осваивать науку правления. Я буду испытывать тебя, и сам дворец будет, по-своему.
Я резко распрямилась.
– Испытывать?
– Можешь считать это знакомством. – Голос его стал ниже. – Испытанием всех обычных качеств правителя. Я проверю твои клыки, когти и кровожадность.
Амар умолк и провел пальцем по внутренней стороне моего запястья, и от едва заметного прикосновения мой пульс ускорился. Я нахмурилась и отдернула руку. Предательская кровь.
– Я испытаю твои глаза, уши и мысли.
– То есть никакой географии? – уточнила я полушутя.
– Здесь она бесполезна. – Амар пожал плечами. – Сама увидишь.
– История?
– Написана победителями, – пренебрежительно отмахнулся он. – Мне не интересны односторонние байки.
– Легенды? Народные сказания?
На сей раз Амар усмехнулся:
– Возможно. У тебя есть любимая сказка?
Горло перехватило. Я представила Гаури, что стоит под моей дверью и требует сказку на ночь.
– Их много… а у тебя?
– Все. Кроме трагичных. Терпеть их не могу.
Жены в гареме как раз предпочитали трагедии. Они нуждались в историях о несчастных влюбленных. Они жаждали предательств и признаний в любви, которые завершались смертью сказителя у их ног.
– Ты не считаешь их романтичными?
– Нет, – напряженно ответил Амар. – В истинном горе нет романтики. Лишь тоска и ярость. – Затем поднялся на ноги. – Завтра ты сможешь осмотреть дворец целиком. Теперь он твой.
Его слова эхом отозвались в голове. Весь Акаран – его необъятные просторы, величественная роскошь и волшебная аура – теперь мой. Даже после прогулки по Ночному базару и вкуса фруктов из его сада я все еще не уставала поражаться. Но радость казалась призрачной, словно я не до конца ее понимала. Я все время вспоминала миг, когда сжимала в руке флакон с ядом: я не имела ничего, была никем и почти… ушла в никуда. И даже став хозяйкой нового королевства, сердцем я все еще стремилась к знакомому и родному.
– Мое королевство… – неуверенно начала я, – не пострадало? Ты знаешь, что случилось с моей сестренкой Гаури?
Плечи Амара напряглись.
– Твоя сестра в безопасности. А теперь идем, я покажу тебе наши покои.
Каждая кость в моем теле
