Спокойно вздохнуть получилось, когда я оказалась у себя в комнатах. Нэри (взволнованные, со сверкающими глазами) пожелали мне спокойной ночи и с моего разрешения удалились к себе. Я же с наслаждением выпуталась из подарка дракона и, когда служанки разобрали прическу, едва не застонала от блаженства. Отпустив девушек, направилась в купальню, чтобы расслабиться перед сном.
Опустившись в подогретую, благоухающую цветами воду, закрыла глаза. На пару минут, не больше, как мне показалось, но открыла я их от ощущения растекающегося по телу огня, который отзывался в самой глубине меня так сильно и яростно, как никакой другой. Осознание этого обрушилось вместе с волной всепоглощающей мощи, когда Даармархский шагнул ко мне и рывком вытащил из воды.
ГЛАВА 9
Зингсприд, Аронгара
Танни
Наверное, стоило продолжить внеклассное чтение про Ильеррскую, но у меня в голове не было ни единой связной мысли. Не было с вечера субботы, когда я, отложив мобильный, все-таки позвонила Леоне. Немалым облегчением оказалось узнать, что сестра ни о чем не догадывалась, когда Рэйнар при первом знакомстве «исследовал» ее прошлое, акцент он делал именно на нее, а не на меня. Собственно, наш разговор вышел коротким: пообещав не убивать папашу и разобраться в вопросе, сестра поблагодарила за откровенность и отключилась. В том, что Леона в бешенстве, я поняла, когда она произнесла сокрушительно спокойным тоном:
— Ты правильно поступила, Танни.
Мы с ней никогда не отличались сдержанностью, но сейчас, спустя столько лет, положение в обществе сделало свое дело. Леона злилась так, что у меня мобильный только чудом не раскрошился льдом прямо в руках. Я чувствовала ее, а еще понимала, что для нее действительно очень важен мой звонок. Оставалось только надеяться, что я действительно поступила правильно, но выкинуть мысли о Диране и маме из головы не получалось.
Ведь что-то же в нем было, если мама вышла за него замуж, но сейчас я решительно не представляла что. Кусок дерьма, который общался со мной, ничем не напоминал мужчину, который водил нас с Леоной в парк, и на те крохи, которые мог выкроить из зарплаты, покупал леденцы, замороженный крем и билеты на аттракционы. Но даже, учитывая то, как он поступил позже, и то, что его характер оставлял желать лучшего, шантаж совершенно не вписывался в этот образ. Хотя бы потому, что смелостью Диран Барт никогда не отличался, а здесь фактически шел против Председателя. Конечно, существовала маленькая вероятность, что он искренне верил в успех своего бизнес-предприятия и думал, что я поведусь на угрозы, но у любого идиотизма должен быть предел.
Словом, вместо того чтобы отдыхать и расслабляться, я ходила и думала только об этом. О том, кто на самом деле может оказаться моим отцом, если Диран сказал правду, о том, что у мамы был роман сразу с двумя мужчинами, и о том, что будет, если Леона подтвердит его слова.
Захочу ли я узнать, кто он?
Захочу ли я с ним встретиться? Захочет ли этого он?
Но главное — что между ними произошло, если мама вышла замуж не за него, а за это вот?
Я думала об этом, бесцельно шляясь по зингспридской набережной, глядя на накатывающие одну за другой волны. Думала, рассекая дорожку в бассейне (да, я все-таки туда дошла и выяснила, что теперь умею плавать). Думала, когда мы с Бэрри трусцой скакали по парку: она за любимым мячом, я за ней, а за нами вальцгарды. Думала, когда засыпала, глядя сквозь балконные двери на искрящийся огнями город.
И совсем чуть-чуть думала о Гроу.
Самую капелюшечку.
О том, что могло бы быть, если бы меня не швырнули в тот ров с водой. Не знаю, с чего, возможно, как раз из-за бассейна, в котором я сначала взяла дорожку с глубиной мне по плечи, а потом перебралась на ту, где стояли тумбы для ныряния. Пару раз я даже открывала чат сообщений, но потом закрывала. Что, спрашивается, я ему напишу? «Ты, конечно, хрен драконий, но я теперь умею плавать».
В итоге я так ничего и не написала, зато поучила роль в соответствии с новым графиком. В киноверсии Ильеррской из нее выдрали до чешуи значимых моментов (в частности, то самое вступительное испытание), но съемок это не отменяло. Поэтому я сидела и зубрила, отмахиваясь от не дающих покоя мыслей с переменным успехом и вспоминая старую добрую школу, в которой точно так же надо было заучивать наизусть тексты.
Особенно на фервернском языке.
В общем, к тому моменту, когда я снова оказалась в гримерной, в голове у меня творилось непонятно что. Мысли об отце, желание позвонить Леоне и спросить, как идут дела (честно говоря, останавливала только вся эта тема с драконами, которая набирала обороты с каждым днем). Об этом говорили везде: в прессе, на телевидении, в кофейне, даже девочки-ассистентки Геллы. Я застала обрывок их разговора, влетев в гримерную на полном ходу.
— …Я все равно не представляю, как это — если драконы будут в городе?
— Не в городе, над нами просто не будет щита.
— Но это же значит, что они в любой момент могут напасть… — Она увидела меня и осеклась.
В глазах отразился испуг, словно я сейчас схвачу ее за руку и потащу к Рэйнару за инакомыслие.
— В древности иртханы оберегали города без всяких щитов, — сказала я, сбрасывая сумку. — И ничего, человечество не вымерло.
— В древности случались налеты, — возразила ассистентка.
Продолжить разговор мы не успели, потому что влетело их начальство. Раздувая ноздри, шваркнула по стулу так, что он проскрежетал по полу и подъехал к зеркалам.
— Тебе особое приглашение нужно, Ладэ? — сверкая глазами, поинтересовалась Гелла.
— А тебе нужно к психоаналитику, — не осталась в долгу я.
Гелла скривилась, но я уже плюхнулась на стул,
