– Я пойду, – произнесла глухо и быстро вышла за дверь. В горле стоял ком. Даже Василий Семенович не верит в благоприятный исход…
Хотела немедленно спуститься обратно к Волку, но все-таки заставила себя сходить в комнату и ополоснуться.
Всю дорогу до изолятора сердце гулко колотилось в груди, я боялась и в то же время надеялась, что за время моего отсутствия состояние Волка изменилось. Но нет. Он все так же неподвижно лежал на кровати, окутанный вечерним полумраком.
– Почему он не приходит в себя? – спросила в пустоту.
– Отбросило слишком далеко, – неожиданно ответил Азарий.
– Что?! Ты знаешь, как это происходит?
– Нашла чему удивляться, – хмыкнул он. – Забыла, кто я?
– Да. Нет. Ты видишь его? – выдохнула я.
– Нет, – ответил Азарий, вдребезги разбив вспыхнувшую было надежду. – Но поискать могу, – добавил он.
Я открыла рот, закрыла и уставилась на «котика» широко распахнутыми глазами. Он усмехнулся и серьезно сказал:
– Хорошенько подумай, что ты хочешь сказать ему. Только одну, самую важную мысль я смогу передать, если отыщу его.
– Ладно. – Я села и, опустив голову, погрузилась в себя. Потом резко встала и произнесла: – Скажи ему, что он мне должен.
Зарик удивленно хмыкнул, но говорить ничего не стал, просто растаял в воздухе, оставив меня с бессознательным Волком и посапывающим Джеком.
Не находя себе места, я ходила по палате из стороны в сторону, не спуская при этом глаз с Волка. Но ничего не происходило. Азарий, который обычно управлялся с любой задачей в мгновение, тоже не возвращался.
Устав ждать, я перенесла крепко спящего щенка на самый край койки, придвинула стул вплотную к изголовью Волка и устроилась, положив голову на краешек его подушки.
Стресс и усталость давали о себе знать, и глаза буквально сами собой закрывались. Я почти заснула, когда Волк вдруг шумно вдохнул и закашлялся. Повернул ко мне голову и хрипло спросил:
– И что же я успел тебе задолжать?
– Признание, – глухо выдавила я, даже не пытаясь сдержать ручьями текущие по щекам слезы.
Волк усмехнулся и прошептал:
– Я люблю тебя, неугомонная. И теперь знаю точно, что ты достанешь меня даже с того света.
– Тебе обязательно надо испортить такой момент, да? – рассмеялась я.
– Иди ко мне, – сказал он, касаясь моего лица и вытирая с него слезы. – Я уже и не надеялся, Окси, не смел мечтать, что смогу… быть как все, быть с тобой.
– Как все и не выйдет, – хмыкнула я.
– Это верно. Демона больше нет, и я рад. Только теперь я буду беспомощным, как котенок.
– Не будешь, – начала я бодро. – Во-первых, у тебя есть я, а во-вторых… Черпать энергию можно из огня, воды, солнечного света, да из чего угодно! Главное – знать как. И у нас есть тот, кто научит.
– Постовой? Он в самом деле останется?
– Да! – воскликнула я. – И знаешь что? Мне все-таки придется тебя огорчить. – Я сделала паузу, а потом, смеясь, добавила: – Учиться теперь придется по-настоящему!
– Какой кошмар, – простонал Волк шутливо и притянул меня к себе. Вернее, на себя. – Мне ведь полагается больничный? – выдохнул он мне в самые губы.
– Ну… Разве что совсем крохотный? – Волк потерся о мою щеку и невесомо поцеловал за ушком, потом в шею… – Ну или не совсем крохотный… – прошептала я, и его губы наконец отыскали мои.
Он целовал осторожно, нежно и умопомрачительно. Внутри как будто лопались тысячи пузырьков, наполняя невероятной легкостью и негой. Казалось, еще чуть-чуть, и я взлечу.
– Я так люблю тебя…
– Ну нет! Лучше бы я этого не видел, – возмущенно прошелестели у меня над ухом. – Теперь это зрелище будет преследовать меня во всех перерождениях!
– Азарий? – Я приподнялась и, задрав голову, вгляделась в потолок. – Я тебя не вижу. Погоди, перерождений?! Ты пошутил или…
– Он послушал и вернулся, а я теперь могу наконец уйти, – прозвучало в ответ, и я все-таки увидела смутные очертания длинноволосого улыбающегося мужчины. – Благодарю тебя. Быть твоим духом-фамильяром было честью для меня. И забавным опытом.
– И я благодарю тебя, – с чувством сказала я. – Без тебя я бы… Ты правда можешь теперь уйти? Совсем?
– Да, я свободен, – едва слышно шепнул он и, обдав дуновением прохладного ветерка, исчез.
– Я буду скучать…
– Значит, счастливый конец? – спросил Волк через пару мгновений.
– Ну нет, это только начало, – усмехнулась я, устраиваясь на нем поудобнее. – Все самое интересное впереди.
– И приятное, – добавил он, хитро улыбаясь. Неотрывно глядя мне в глаза, он заскользил руками по моей талии, недвусмысленно опускаясь все ниже. Пока ему на грудь не прыгнул проснувшийся Джек. Радостно виляя хвостом, щенок метил слюнявым языком ему прямо в рот. – Это что такое?! – ужаснулся Волк, вынужденный уворачиваться. – Окси, забери его!
– Кажется, у Джека теперь новый любимец, – рассмеялась я. – Надо отнести его к Альбине.
– Нет, погоди, – остановил меня Волк. – Это ведь твой щенок? Мы поладим. – И он погладил Джека, отодвигая при этом подальше от себя. – Расскажи лучше, что же все-таки произошло в лесу?
– Знаешь, а ведь я только сейчас до конца поняла все, что втолковывал мне Василий Семенович, – улыбнулась я. – У подпространства, тонкого или потустороннего мира, называй как хочешь, есть несколько уровней, и неподготовленным или попросту эгоистичным открываются только нижние из них. Мир, что тот, что этот, не так плох!
– С этим не поспоришь, – улыбнулся Волк и вновь притянул меня к себе. – Выходит, вернуть тебя в школу было самой большой их ошибкой, – сказал он. – И самой большой моей удачей, – добавил совсем тихо и поцеловал.
* * *Волк восстановил силы удивительно быстро, и уже через неделю мы полноценно влились в кипевшую в школе жизнь. Все, и учителя, и ученики, наконец словно бы очнулись от спячки. Они улыбались, смеялись, встречались после занятий в комнате отдыха или ходили гулять в лес, где, к слову сказать, случались теперь удивительные вещи вроде радужных зарниц и сияний, совершенно не свойственных этой местности, да и вообще небывалых и невероятно прекрасных.
На большом всешкольном собрании Василий Семенович был единогласно выбран новым директором и незамедлительно приступил к реорганизации. Учителя, с каждым из которых он побеседовал лично, остались ответственными за теоретическую подготовку младших групп с тем дополнением, что факультативы и тренировки теперь возлагались на плечи старших учеников. И такая преемственность, безусловно, была оправданна. Так уж вышло, что аналитики и борцы оказались куда подкованнее в практическом применении магической силы. Кроме того, по словам Василия Семеновича, в скором времени нас ожидал наплыв одаренных и, соответственно, новый набор.
Учителя хватались за голову, уверяя, что с большим количеством учеников просто не справятся. На что Василий Семенович, как умел только он, ободряюще улыбался и обещал связаться с другими постовыми и пригласить
