– Я понимаю тебя, Сэрен. Все в порядке.
Ничего не в порядке!
– Прошу тебя, – сказала она ему, – возвращайся.
– Я вернусь. Иначе я просто не могу. Все мое у тебя, все, что от меня осталось.
– А больше мне ничего и не нужно, – ответила она.
Он вытянул руку, ласково погладил ее по щеке.
И ушел.
Трулл Сэнгар вышел из дворика, позвякивая по камням мостовой тыльным концом копья, словно посохом.
И направился в сторону Вечного дома.
Из тени переулка напротив за ним наблюдал Странник.
– Я себя уже получше чувствую.
Брис Беддикт улыбнулся брату.
– Ты и выглядишь получше. Так, значит, Тегол, ты взял себе в слуги Старшего бога?
– В моем положении не до капризов, беру кого получится.
– А почему у тебя теперь глаза разного цвета?
– Точно не знаю, но подозреваю, что Бугг – дальтоник. Знает только два цвета: синий и зеленый, а про коричневый даже не догадывается.
В комнате появился означенный слуга, он же Старший бог.
– Я ее нашел.
Тегол вскочил на ноги.
– Где? Она жива?
– Да, но нам придется… повторить.
– Надо будет разыскать этого мерзавца, этого Танала…
– Уже не надо, – ответил Бугг, переводя взгляд на труп Кароса Инвиктада.
Брис последовал его примеру. По вывалившимся кишкам медленно ползло двухголовое насекомое.
– Это еще что, во имя Странника?
– Верно, – прошипел Бугг сквозь зубы. – Его имя – следующее в списке.
Снаружи, на подворье и на улице за его пределами, собирались горожане. Голоса их звучали как нарастающий гул прибоя. Со стороны Вечного дома донеслось несколько громоподобных взрывов и безошибочно узнаваемый рев магии, но все это быстро утихло.
Тегол повернулся к Буггу:
– Ты слышишь эту толпу? Как по-твоему, удастся нам отсюда выбраться? Я что-то нынче не в настроении для Утопалок. Особенно своих собственных.
Брис хмыкнул:
– Брат, ты просто невнимательно слушаешь. Ты герой. Они хотят тебя видеть.
– Я герой? Никогда бы не подумал, что они догадаются.
– Они и не догадались бы, – с кислым видом проговорил Бугг. – Ормли и Рукет целое состояние потратили на наемных крикунов.
Брис улыбнулся:
– Скромнее надо быть, братец.
– Вот еще. Бугг, отведи меня к Джанат. Прошу тебя.
Брови Бриса Беддикта поползли вверх. Вон оно как.
Ну и…
И отлично.
Один из немногих уцелевших офицеров гарнизона формально капитулировал перед адъюнктом сразу за западными воротами, и сейчас Тавор вступала в Летерас во главе оккупационной армии.
Оставив Кулака Блистига распоряжаться остальными силами, она построила около пятисот выживших морпехов вместе с Кулаком Кенебом, и, добавив к ним собственный конный отряд, направилась к императорскому дворцу. Который здесь весьма некстати звался Вечным домом.
Ехавшая позади Лостары Йил Синн громко вскрикнула, когда над городом появился дракон, затем расхохоталась и захлопала в ладоши, когда по меньшей мере две «ругани» и волна за волной яростной магии обратили его в бегство.
Передовые взводы капитана Фарадан Сорт все еще действовали в городе – чему наблюдались многочисленные свидетельства. Сейчас они были уже во дворце, или как минимум у самого дворца. И, похоже, настроены весьма серьезно.
Типичный командующий был бы сейчас в бешенстве – где-то впереди творят резню никем не управляемые солдаты, кучка заросших грязью морпехов, позабывших, что такое жить не в лесу, ломится сейчас в двери дворца, ведомая лишь жаждой крови и мести. Разве так она хотела бы объявить о своем вступлении в город? Да эти придурки могут во дворце никого живого не оставить!
И потом, еще этот неубиваемый император. Лостаре Йил не верилось, что такое вообще возможно. «Ругань» между ног, прямо на троне, и его потом месяц будут по клочкам собирать. А ведь со Скрипача станется. Один шаг в тронный зал, чпок огромного арбалета, и сержант ныряет обратно в двери, а внутри словно вулкан взрывается. Да он ради такого удовольствия, пожалуй, и себя не пожалеет.
Без сомнения, Тавор на ум должно было прийти то же самое, однако она ничего не говорила. И не требовала от своих солдат поторапливаться – да те и не были к тому способны, особенно морпехи. Они двигались размеренным шагом, из улочек, переулков и боковых проходов начали появляться горожане, чтобы поглазеть на марш. Некоторые даже выкрикивали приветствия, в срывающихся голосах явно слышалось облегчение.
Город выглядел далеко не лучшим образом. Бунты, землетрясение, морантская взрывчатка. Лостара Йил начала понимать, что если явление Охотников за костями что-то и означало для горожан, то это была надежда на возвращение порядка, возрождение цивилизации, закона – как ни странно, на мир.
Однако, адъюнкт, если мы задержимся здесь, все изменится. Так оно всегда и бывает. Никто не любит жить под пятой оккупанта. Это в человеческой природе – придать собственному отчаянию лицо чужеземца, а потом спустить на него всех собак.
Видишь этих горожан? Светлые, радостные лица? Любой из них может вскорости ударить нам в спину. За самым добрым лицом, за самой ласковой улыбкой может скрываться убийца и насильник.
Колонна замедлила ход – впереди собиралось все больше и больше народу. То тут, то там люди принимались что-то скандировать. На летерийском, в тоне голосов звучало нечто среднее между требованием и надеждой.
– Адъюнкт, что они такое выкрикивают?
– Имя, – ответила она. – Вернее, кажется, два имени. Одного они называют Спасителем, другого…
– Другого… как?
Она бросила на Лостару быстрый взгляд, поджала губы, потом все же ответила:
– Императором.
Императором?
– Но я думала…
– Это новый император, капитан. Похоже, только что провозглашенный.
А нас, выходит, забыли спросить?
Прямо впереди горожане стояли сплошной стеной, пройти сквозь которую не было никакой надежды, однако навстречу им оттуда кто-то сейчас пробивался.
Адъюнкт подняла руку в перчатке, командуя остановиться.
Наружу из толпы появилась небольшая группа, впереди шла чрезвычайно толстая женщина, за ней – маленький приземистый человечек, в карманах плаща у него, кажется, крысы, следом еще двое мужчин, похоже, что братьев. Оба худые, один – в офицерской форме, другой завернут в драную окровавленную простыню.
Тавор слезла с седла и сделала Лостаре знак поступить так же.
Обе шагнули навстречу группе. Когда они приблизились, толстая женщина отступила на шаг в сторону, с неожиданной грацией взмахнула пухлой рукой и сказала:
– Командующая, позвольте представить вам Бриса Беддикта, некогда – до эдурского завоевания – поборника короля Эгзары Дисканара, а ныне провозглашенного Спасителем. И его брата, Тегола Беддикта, финансового гения и освободителя порабощенных, а также как минимум наполовину достойного любовника, которого любящие подданные прямо сейчас провозглашают новым императором Летера.
Адъюнкт, похоже, потеряла дар речи.
Лостара уставилась на этого самого Тегола Беддикта – хотя, сказать по правде, предпочла бы подольше задержать взгляд на Брисе – и не могла не нахмуриться при виде отвратительной простыни. Вот это – финансовый гений?
Брис Беддикт выступил на шаг вперед и, как и огромная женщина, заговорил на торговом наречии:
– Мы сопроводим вас к Вечному дому, командующая, где, я полагаю, сейчас находится император без империи, которого следует низложить. – Чуть помедлив, он добавил: – Я полагаю, командующая, что вы здесь в качестве освободителей. И, как следствие, не намерены злоупотребить нашим гостеприимством.
– Под этим вы, видимо, подразумеваете, – ответила адъюнкт, – что у меня
