А потом душу Фейд возьмет Мать Тьма – после того, как та наконец с визгом родится в неблагих схватках справедливой казни, выбора, который на деле никакой не выбор. Почему же? Потому что больше ничего нельзя сделать. Для таких, как она, – ничего.
И Рейк принял бы на себя эту кровь. Взвалил бы на себя ужасную ношу, еще одну среди многочисленных прочих, что влечет он уже сто тысяч лет. Детоубийство. Дитя его собственной крови.
Храбрость того, кто обладает силой. И зияющая пустота в самой середине собственной души Нимандра. Пусть мы его дети, его внуки, его кровь, но мы неполны. Фейд и ее злобная дыра на месте совести. Ненанда и его приступы беспричинной ярости. Араната и ее глупые надежды. Кэдевисс, просыпающаяся с криком каждое утро. Клещик, для которого все существующее не более чем шутка. Десра, готовая раздвинуть ноги перед каждым, если это поднимет ее на следующую ступень лестницы по пути к той славе, которой она, по ее мнению, достойна. И Нимандр, воображающий себя главой всего этого скорбного семейства несостоявшихся героев, готовый идти хоть на край света в поисках… храбрости, убежденности, причины хоть что-то сделать и почувствовать.
Но нет, Нимандру в таком случае остается лишь пустая улица посреди ночи. Обитатели которой погружены в жалкий, беспокойный сон – как будто в забытье заключается избавление, хотя бы какое-то. Нимандру остаются лишь бесконечные мгновения, когда он колеблется – не пора ли и в самом деле принять решение и в самом деле встать между ни в чем не виноватой старейшиной тисте анди и своей собственной кровожадной сестренкой. И сказать: «Нет, Фейд. Достаточно. Хватит. Ты больше не тайна. Пусть все знают».
Если бы он мог это сделать. Если бы он только мог.
Он услышал звук. Вращение, шепот прорезающей воздух цепочки – близко, так близко, что Нимандр резко обернулся – но рядом никого не было. Он один. Вращение, разматывание, шипящий звук – и внезапный щелчок, два отчетливых мягких позвякивания, словно от двух небольших предметов на обоих концах тонкой цепочки – да, тот самый звук, как в пророчестве, – храни меня Мать, это же пророчество?
Тишина, однако окружающий воздух дрожит, а его собственное дыхание вырывается наружу хриплыми всхлипами. «Говорят, Нимандр, что он несет с собой врата. Разве не достойное дело? Для нас? Искать по всем мирам и найти – не нашего славного предка, но того, кто несет врата.
Наш путь домой. К Матери Тьме, в ее объятия – о Нимандр, любовь моя, давай же…»
– Хватит, – прохрипел он. – Умоляю, хватит.
Она мертва. Умерла на Плавучем Острове. Зарублена тисте эдуром, который на нее даже внимания не обратил. Ни малейшего. Она мертва.
Она была его храбростью. Теперь ничего не осталось.
А пророчество? Для таких, как Нимандр, не бывает пророчеств.
Не думай о славе. Она тоже мертва.
Она была для меня всем. А теперь мертва.
Холодный ветер, вздохнув, унес напряжение – которое, как он понял, он сам же и вообразил. Просто мгновенная слабость. Какой-то шорох на соседней крыше.
С теми, кто неполон, ничего не происходит. Пора бы уже привыкнуть.
В ночной тишине три раза негромко звякнуло, обозначая время для очередной пересменки. Солдаты поднимались на ноги, почти никто не говорил ни слова, темные силуэты двинулись от передовых позиций назад, их место быстро занимала следующая смена караула. Шуршало оружие, щелкали застежки, кожаные доспехи попискивали, словно мелкие зверушки. По равнине взад и вперед перемещались неясные фигуры. Где-то во мраке впереди, по другую сторону гребня, среди высоких трав и по оврагам скрывался противник.
Солдаты знали, что Биватт ожидала битвы еще вчера. Красная Маска и оул’даны быстро приближались. Казалось, что вечер прошедшего дня не обойдется без кровопролития. И да, солдаты на передовых постах могли подтвердить, что дикари действительно явились. Атри-преда отрядила им навстречу своих магов. Злобное волшебство трещало и плевалось огнем, выжигая обширные травяные пространства, пока от пепла не стало невозможно дышать.
Однако враг так и не пошел на сближение, проклятых оул’данов даже в лицо никто не разглядел. Они перемещались за пределами обзора, окружая летерийскую армию со всех сторон. Перспектива, казалось бы, довольно зловещая, но на деле не столь трагичная – оул’данские варвары никогда не смогут сдержать хорошо организованный прорыв, и сотни тактических гениев из нижних чинов, недостатка в которых ни одна армия не испытывает, именно это раз за разом и предсказывали: Биватт выстроится клином, ударит по оул’данам и разнесет их по косточкам.
По мере того как вечерело, сгущались тени, и наконец ночь окутала все вокруг непроницаемым покрывалом, предсказания постепенно утрачивали силу.
Что ж, говорили предсказатели, разумеется, она не клюнула на удочку. Ловушка совершенно очевидная, наивная настолько, что уму непостижимо. Красная Маска хотел, чтобы мы оставили позиции, начали метаться из стороны в сторону. Чтобы расстроили ряды, вы поняли? Ну, Биватт же не дурочка?
Теперь они сидели без сна, усталые, взвинченные, и слышали в каждом звуке скрытное приближение убийц. Там что-то шевельнулось, приятель, точно тебе говорю! Что ж эти ублюдки задумали?
Они просто выжидают. Чтобы обнажить клинки с рассветом, как и в прошлый раз. А у нас сна ни в одном глазу, мы чего-то ждем, но напрасно. Поутру у нас глаза будут слипаться и все члены одеревенеют, но только пока не начнется схватка, а уж там-то мы с них шкуру спустим. Меч и магия, приятель. Утро покажет.
Атри-преда беспокойно расхаживала из стороны в сторону. Брол Хандар вполне мог ее рассмотреть, но даже если бы и не мог, ее выдавал бы шепоток доспехов. И даже не видя мельчайших подробностей, тисте эдур знал, что та перевозбуждена; знал, что ей сейчас недостает так необходимого командиру спокойствия; так что оно и к лучшему, заключил он, что от ближайшего бивуака их отделяет не меньше двадцати шагов.
Хотя это означало уязвимость, и не самую маленькую. Если враги просочились через караулы, они могут прятаться в каких-нибудь десяти шагах, прямо сейчас ухватывая кинжалы поудобней, прежде чем броситься на них. И убить сразу двух военачальников армии вторжения. Разумеется, для этого дикарям пришлось бы преодолеть сотканную магами защиту, что казалось маловероятным. Похоже, не у одной Биватт нервы расстроены, надо бы не забывать.
Красная Маска был мастером неожиданностей, что уже доказал, и ожидать от него внезапной перемены, резкой утраты изобретательности было бы большой глупостью. Так неужели дело лишь в том, что он ждет восхода, чтобы начать битву? Слишком просто.
Атри-преда подошла поближе.
– Наместник, – сказала она негромко, – я хочу, чтобы вы выслали своих эдур на разведку. Мне нужно знать, что происходит.
От неожиданности Брол ответил не сразу. Она восприняла это как неодобрение и правильно
