Но было очевидно — что-то увидел.
Наконец он отстранился. И тишина стала иной.
Клиент впечатлен, поняла Генриетта.
— Йорг проводил экспертизу зеркала и сообщил мне базовую цену, — отстраненно донесся до нее его задумчивый голос.
— Но оно стоит больше, — тут же встрепенулась фрау Лаубе.
— И сколько хотите сверху? — деловито спросил он и бесцеремонно закурил.
— Ну, полагаю, вы убедились, что зеркало необычное. Вас не смущают большие суммы? Как вас, кстати, зовут?
— М-м-м… так сколько? — нетерпеливо спросил он, проводя рукой по краю зеркала.
— Десять тысяч с учетом его комиссионных, — и глазом не моргнув выпалила она.
Тип совершенно не смутился, достал телефон и что-то набрал.
— Пишу Йоргу о договорной цене в десять тысяч. Он оформит контракт. С вас ему двадцать процентов. И, получается, еще двадцать пять — с меня…
Телефон мигнул в руках гостя.
— Йорг ответил, что оформляет контракт. Оплата пройдет через него. Вы получите на ваш счет сумму уже с вычетом комиссионных. Он просит вас попозже отправить ваши реквизиты.
— Вот и ладненько. Передайте, что я позвоню ему в течение дня.
Попрощавшись сквозь зубы, в которых дотлевала сигарета, мужчина убежал, а Генриетта в недоумении осталась торчать на пороге. Неужели так просто? Судьба послала к ней сумасшедшего богача. Ей с трудом верилось, что она урвала столько денег за каких-то пять минут. Почти сразу же она позвонила Бахману и недоверчиво продиктовала данные счета.
Следующие два дня Генриетта занималась своими делами: сводила кота к ветеринару, купила удобрения для цветов, разбиралась с хозяйством. О зеркале и деньгах помнила, но пока не решалась строить планы насчет этой суммы.
На третий день Бахман снова объявился и сообщил, что клиент заплатил и документы о сделке уже отправлены ей по почте. Генриетта сходила в банк и не сразу поверила: ровно восемь тысяч евро упало на ее счет через ателье антиквара.
Старушка в очередной раз впала в раздумья и пребывала в таком состоянии до вечера. А затем ей позвонили, и уже по первым интонациям сдержанного приветствия: «Как поживаете, Генриетта?» — она догадалась, кто это.
— Я заберу зеркало?
— Конечно…
А на что оно ей вообще сдалось? Заплатил, и хорошо.
Через час загадочный незнакомец снова нарисовался на ее пороге вместе с двумя молодчиками. Генриетта и вздохнуть не успела, как те подхватили зеркало и вынесли его из квартиры. Клиент шутливо поклонился и впервые глянул на нее поверх очков:
— Приятного вечера, фрау, и удачи.
Сверкнув какой-то сатанинской улыбкой, он стремительно вышел из комнаты, а Генриетта подумала, что она, наверное, продешевила. Надо было содрать за это зеркало втрое, чтобы окупить содержание свихнувшегося брата. Этот тип заплатил бы и больше…
На пыльном полу остались только две полоски — единственное свидетельство того, что здесь стояло зеркало. Генриетта двинулась к кровати и автоматически взялась за журнал, который мусолила уже несколько дней. Мысли все еще крутились вокруг странного гостя, денег, которые теперь были ее, и проклятого зеркала.
Открыв случайную страницу, она замерла. С разворота на нее смотрел ее визитер. Это определенно был он. Те же бледные скулы и полыхающий взгляд… Большой заголовок гласил: «Люк Янсен и Inferno № 6 завершают свое мировое турне»…
***Алиса положила письмо перед могилой Якоба и присела напротив. С неба струился солнечный свет, и прохладная атмосфера вечного умиротворения, царящая здесь, способствовала стремлению к образованию. Она открыла учебник и погрузилась в чтение.
Здесь всегда кто-то был, и к ее удивлению, не скорбящие, а праздные туристы, фотографы, мамы с колясками и даже целующиеся парочки. Удивительно, как спокойно мертвое сосуществует с живым.
Кладбища вызывали у нее смешанные чувства. С одной стороны, вероятность встретить здесь знакомых была довольна мала. Алиса терпеть не могла поддерживать беседу из вежливости. Если не о чем говорить, то к черту эти неуклюжие попытки.
В этом плане могила Якоба стала идеальным местом.
С другой стороны, это вызывало отвращение на интуитивном уровне. В том, чтобы возводить надгробия и мавзолеи, было что-то противоестественное. Кому нужна эта роскошь после смерти? Явно не тем, кто под землей.
Она старалась получить о смерти как можно больше информации, не только изучая ее, но и пытаясь по-своему… понять. Во время прохождения практики в клинике Алиса могла часами наблюдать, как умирают пожилые, взрослые и дети. Смерть сквозила в их лицах и отражалась в ее глазах. Она отслеживала терминальное состояние, фиксировала его в памяти как посмертные снимки, но момент ухода всегда ускользал. Где пересекалась эта граница между живыми и мертвыми?
А вскрытие… в этом она достигла преждевременного совершенства, быстро и точно диагностируя причины смерти, отчего присвистывали даже опытные патологоанатомы. Алиса разобрала на части множество людей и собрала их снова по заданному образу и подобию. Она являлась чернорабочим безвестного творца человечества, анализируя элементы чужого замысла, ища в них тайну созидания и разрушения. Но никакого секрета не было.
Конец — это просто конец.
Где же так называемая душа? Человек должен быть конструкцией более сложной, чем плоть и кровь. Или же ей очень хотелось верить, что люди — больше чем их физические оболочки.
Эти мысли прервали чьи-то легкие шаги и обрушившийся на нее неожиданный вопрос:
— Алиса? Далеко же тебя Белый Кролик завел…
Подняв голову, она увидела Люка Янсена.
Ее словно по голове чем-то огрели, настолько тот странно выглядел при свете дня.
— Ого. Вот уж не думала, что встречу тебя снова, — пробормотала она. — И впервые вижу тебя одетым.
Он саркастически хмыкнул и заявил:
— Не могу же я по улице бегать, как Маугли. Разрешишь присесть?
— Пожалуйста, — пожала плечами Алиса, отодвигаясь. — Ты… приходил к Сабрине?
Это казалось логичным.
— Нет, она похоронена в Цюрихе.
