17 ноября 312 года от Х.
Страна Дураков, нейтральные территории.
Кажется, утро… да какая разница?
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
Понивилль, р-н Ново-Передково, гор. поликлиника общего профиля № 27
Отдел документации / входящие / 14353911
Отделение гинекологии и акушерства
Дата обращения: 12 марта 310 г.
Полное имя: Ева Писториус
Линия: эпплджек
Возраст: [информация доступна только лечащей медичке]
Жалобы: Раздражительность, плаксивость, головная боль, снижение памяти и интеллектуальных способностей, потливость, тошнота, нагрубание и боли в вымени, расстройства кишечника. Симптомы возникают за один-два дня до начала менструации и исчезают накануне или в первый день. Во время менструации – боль сзади живота, сниженное настроение, отсутствие аппетита. Опрос: Менархе в 7 лет. Месячные устойчивые, цикл 44–45 дней. Симптоматика с 10-11 лет, колебания в течение года по оси древнего цикла (март – октябрь). Половая жизнь нерегулярно. Последняя консуммация около 60 дней назад.
Осмотр: Наружные половые органы в норме, аромат естественный, без ноток гнили и тухлой рыбы. Матка нормального размера, подвижная, безболезненная, придатки без особенностей. Яичники: патологий не выявлено.
Диагноз: Предменструальный синдром.
Назначено: Вдыхание паров валерианы, «Калий+» 300 мг 3 раза в день. Во время менструации – обезболивающие (панацин провит) q.s.[22]
Рекомендовано: Проводить больше времени на выпасе. Перед едой – галоп 10 мин. Регулярно жеребец, консуммация – не реже 4-5 раз в месяц. За три-четыре дня до ожидаемого начала месячных ввести в рацион бананы (с кожурой), курагу, побеги бамбука. Исключить из рациона алкоголь и кофеиносодержащие продукты. Прогноз: благоприятный.
У меня обычно начинается за неделю. Сначала голова слегка так побаливает. Потом схватывает живот: то запор, то льёт. Неправильная температурка: нос то горячий, то ледяной, с давлением тоже туда-сюда.
Потом вроде как прекращается. Я бодра, я весела, у меня даже что-то вроде лёгкой эйфории. Я порхаю, как бэтмен, и с полпинка решаю все вопросы. Море мне по колено, прочие водоёмы – по щиколотку, на душе просто зупа и цветы-цветы-цветы.
А дальше меня прибивает к земле. Я буквально дурею.
Этот пиздец невозможно описать. Настроение меняется ежесекундно. И это не просто милые тихие переливы от печали до радости. Меня пробивает то на истерическое ржанье, то на слёзы, то на тяжёлый депрессняк, когда и слёз-то нет. Но чаще всего это ярость. Злоба, стыд – и ярость. В таком состоянии я начинаю хамить совсем отвязно, орать на всех, бить посуду и научные приборы, потому что меня выбешивает всё, что я вижу, слышу, нюхаю. Вообще всё. Стол. Ложе. Челядь неповоротливая. Голоса за окном. Запах потного вымени. Муха на жопу села. Какие-то совсем уже ничтожные мелочи.
Кстати, запахи. Вот что особенно бесит. У меня и так обоняние выше среднего, а в такие моменты оно обостряется неимоверно. Какая-нибудь кобыла срёт у себя на выпасе, или прибор какой-то перегорел. А я это чувствую. И бешусь, бешусь, бешусь.
Я знаю, что так будет. Я заранее всех предупреждаю, что эти два дня я не работница, а хрупкий сосуд с говном. Что я должна лежать в тёмной комнате и дышать валерьянкой. Все кивают, все всё понимают. И говорят, что на этот раз всё будет нормально. Всё будет хорошо, Ева, ты не переживай, Ева, лежи у себя в комнатке, Ева. Нюхай блюдечко с валерьяночкой и занимайся какими-нибудь несложными расчётиками.
Тут-то как раз и случается очередной аврал, факап и маманегорюй. И мне приходится таскаться по совещаниям, летучкам-хуючкам или бегать по цехам. Лаять как суке, выбивать из кого-то дерьмо и вправлять мозги. Чувствуя каждую секунду, как мои собственные кипят под крышкой.
И ведь главное – я сама виновата, я сама кузни чка своего счастья. Потому что если я всё соблюдаю, что докторка прописала, регулярно хожу на конюшню, ем на обед три банана и не тусуюсь по барам, то уровень пиздеца снижается до приемлемого. То есть, конечно, тоже не аллес гут, но и не ужас-ужас.
Но! По барам – это святое, потому что как снять стресс? Есть альтернативные предложения? Нет? Вот и у меня тоже. А трахаюсь я в основном с чертежами и расчётами. Потому что времени у меня мало, а в институтскую конюшню всегда очередь и жеребцы усталые и заёбанные. Институтским бабам делать нечего, они каждый день ходят и всегда вперёд лезут. Стоишь как дура в случной шлейке, хвостом мотаешь и ждёшь, пока жеребец какую-нибудь жирную коровищу не оприходует. Потом приходит весь такой в мыле, член за собой волочит, извиняется – Ева, дорогая, прости, меня эта скобейда совсем заездила, ну не могу я. Завтра с утра приходи, отымею вот просто как по нотам, Дочкой-Матерью клянусь. Ну ты, естественно, говоришь – ладно, давай завтра, запиши меня первой в очередь. А на следующий день с утречка привозят хаттифнаттские лучевые тетроды, которые ты полгода назад заказывала. И надо всё принять, оформить, отбить претензии – потому что все тут же морды тянут на чужое – и тыр-пыр восемь дыр. В общем, ты освобождаешься около полудня, вся мокрая снаружи и внутри тоже. А в конюшне уже и появляться-то совестно.
А вот к бананам я так се. Не то чтобы совсем не люблю, но три дня подряд жрать – ну как бы это, забываю. Как и таблеточки. Ну забываю я! За что и получаю от собственного организма обратку с оттяжечкой.
И только вот после этого всего ада и пиздеца наступает красный день. Цвета крови, пролитой за. То есть зазря. Типа ещё одна яйцеклетка не понадобилась.
Мне никогда не удаётся угадать, когда начнётся. Иногда целый день бегаешь с ватой в дырке и ждёшь, когда нагрянет. А иногда как ливанёт посреди совещания. Ну там туалетик, крыска за тампончиками сбегает, оближет, впихнёт. Спасаемся.
И тут начинается боль в животе. Не острая, тянущая такая. Но выматывает сильно, особенно к концу первого дня. Хочется лежать в позе креветки и тихонько хныкать. Вместо этого я жру панацин хапками и стою за кульманом. Потому что я терпеть ненавижу лежать в позе креветки и тихонько хныкать. У меня нет к этому таланта, понимаете? Не умею я себя жалеть так, чтобы самой нравилось. Не дано. Мне от этого только хуже становится.
Так что я беру себя в зубы и работаю. Два дня. Или три. Пока не кончается, и я снова сама своя. Тогда я сжираю охапку сена с клевером и потом иду в бар. И живу полной жизнью. Пока головёнка не начнёт побаливать, и всё по новой.
Да, на этот раз я не сдурела. Почти. За это тысяча граций Карабасу. Шеф, оказывается, такие вещи понимает и может влиять. Я ему ещё и нахамить толком не успела, а он мне сразу – «так-так, у
