– Какая красота! – прошептала Фиби. – Это и есть лист, который мы искали?
– Он, – ответил Галлоглас. – Древо Жизни.
Фиби вложила лист в мои ожидающие руки. Едва пергамент их коснулся, они ярко засветились. В воздух полетели разноцветные искры. Из пальцев потянулись нити магической силы, соединяясь с пергаментом. Легкий треск напоминал треск электрических разрядов.
– Этот лист полон энергии, но не вся она благоприятная, – сказал Тимоти, отходя назад. – Нужно поскорее вернуть лист в книгу, которую вы обнаружили в Бодлианской библиотеке.
– Вы отказываетесь продать нам иллюстрацию. Может, вы одолжите мне ее? Всего на день.
Я могла бы отправиться в Болдианскую библиотеку, заказать «Ашмол-782» и назавтра вернуть лист Тимоти… если, конечно, Книга Жизни, заполучив лист, позволит снова его вырвать.
– Не-а, – покачал головой Тимоти.
– Вы не желаете продавать лист. Одолжить его мне вы тоже не хотите, – сказала я, чувствуя нарастающее отчаяние. – Вас что-то связывает с ним? Какие-то чувства?
– Естественно. Ведь он мой предок!
Глаза собравшихся устремились к листу с красочной иллюстрацией, который я по-прежнему держала в руках. Даже Лужица с возросшим интересом смотрела на пергамент, втягивая воздух длинным, тонким носом.
– Откуда вы это знаете? – шепотом спросила я.
– Я вижу разные штучки. Микрочипы, нужные слова в кроссвордах, вас, того беднягу, чья кожа пошла на пергамент. Я понял, кто вы такая, едва увидев вас в читальном зале герцога Хамфри. – Лицо Тимоти опечалилось. – Я вам так и сказал. Но вы не захотели меня слушать и ушли с большим вампиром. Вы – та, кому откроется.
– Что откроется? – спросила я.
У меня сдавило горло. Видения демонов были причудливыми и сюрреалистичными, но порой оказывались шокирующе точными.
– Откроется то, как все это началось: кровь, смерть, страх. Вы – та, кто сумеет раз и навсегда положить этому конец. – Тимоти шумно вздохнул. – Вы не можете купить мне деда. И одолжить на время – тоже. Но если я отдам вам лист на хранение, вы сделаете так, что смерть деда обретет какой-то смысл?
– Этого, Тимоти, я обещать не могу. – Я не могла давать обещаний исполнить столь значительную и неясную просьбу. – Мы не знаем, как поведет себя Книга Жизни. Я никоим образом не могу гарантировать, что все изменится.
– А вы можете обещать, что его имя не будет забыто… после того, как узнаете значение имени? – спросил Тимоти. – Вы же знаете, как важны имена.
Мне стало жутковато. Те же слова я слышала от Изабо вскоре после нашей первой встречи. Перед мысленным взором мелькнуло лицо Эдварда Келли. «Вы найдете здесь и ваше имя!» – крикнул он, когда император Рудольф велел ему отдать Книгу Жизни. У меня зашевелились волосы на затылке.
– Я не забуду его имя, – пообещала я.
– Иногда этого достаточно, – сказал Тимоти.
Глава 28
Время перевалило за полночь. Прошло еще несколько часов, унесших с собой все мои надежды уснуть. Туман немного рассеялся, и яркий свет полной луны пробивал его серые клочья, цеплявшиеся за стволы деревьев и парковые овраги, где ночевали олени. Но не все. Кому-то тоже не спалось, и эти полуночники бродили среди пожухлой травы в поисках корма. Скоро ударит мороз. Я это чувствовала, ибо была настроена на ритмы земли и неба. Настроенность я начала ощущать сравнительно недавно. Она бы пригодилась мне в прошлом, где людям было привычнее определять время по солнцу, а не по циферблату часов и сезоны года диктовали не только род занятий, но и лекарства, прописываемые врачами.
Я снова лежала в нашей спальне, где мы с Мэтью провели первую ночь в XVI веке. Изменения, которые она претерпела, были незначительными. Появилось электрическое освещение. Возле очага замерла сонетка звонка – реликт Викторианской эпохи. Услышав звонок, слуги спешили в спальню хозяев: выслушать приказание или принести чай. Я только не понимала, зачем такой звонок нужен в доме вампиров. Из соседней комнаты сюда перетащили шкаф. Этим перемены заканчивались.
Наше возвращение в Олд-Лодж после встречи с Тимоти Уэстоном омрачилось неожиданным инцидентом. Получив последний из вырванных листов Книги Жизни, я хотела отправиться в Оксфорд. Я вполне туда успевала: в учебный период читальный зал герцога Хамфри был открыт до семи вечера. Галлоглас заявил, что ни в какой Оксфорд я не поеду. Когда Леонард вызвался меня отвезти, Галлоглас пригрозил убить юного вампира, рассказав со всеми красочными подробностями, как он это сделает. Затем Фернандо и Галлоглас удалились якобы для разговора наедине. После этого разговора Галлоглас вернулся с быстро заживающей рассеченной губой и почти исчезнувшим синяком под глазом. Подойдя к Леонарду, он пробурчал слова извинения.
– Ты никуда не поедешь, – заявил Фернандо, увидев, что я направляюсь к двери. – Завтра я тебя туда отвезу, а сегодня и не мечтай. Галлоглас прав: ты выглядишь как ходячая смерть.
– Нечего сюсюкать надо мной, – процедила я сквозь зубы.
С моих пальцев и сейчас сыпались искры.
– Я буду сюсюкать над тобой, пока не вернется твой муж и мой сир, – ответил Фернандо. – Единственный, кто может заставить меня повезти тебя в Оксфорд сегодня, – это Мэтью. Если хочешь, позвони ему.
Фернандо вытащил свой мобильник. На этом мои возражения закончились. Я с кислой миной приняла ультиматум Фернандо, хотя чувствовала себя никудышно. Голова раскалывалась от боли. За прошедшую неделю я растратила столько магической силы, сколько не тратила за все прежние годы.
– Пока листы находятся у тебя, никто не сможет завладеть манускриптом, – сказала Амира, пытаясь меня утешить.
Слабое утешение, когда «Ашмол-782» находился дразняще близко.
Но даже вид трех листов, разложенных на длинном столе в большом зале, не поднял мне настроения. С самого отъезда из Мэдисона я предвкушала этот момент, испытывая благоговейный трепет, а когда он наступил, во мне не было ни трепета, ни даже радости.
Фиби расположила листы так, чтобы их края не соприкасались. Мы на собственном горьком опыте узнали об их свойстве взаимного притяжения. Минувшим вечером, собираясь ехать в Бодлианскую библиотеку, я сложила листы вместе и вдруг услышала тихие причитания, сменившиеся бессвязной болтовней. Это слышали все, даже Фиби.
– Тебе нельзя везти листы в Бодлианскую библиотеку и пытаться вложить их в заколдованный манускрипт, – сказала Сара. – Это чистое безумие. В библиотеке наверняка окажутся ведьмы. Они сразу к тебе сбегутся.
– И откуда мы знаем, как Книга Жизни ответит на их возвращение, – подхватила Изабо, тыча пальцем в рисунок дерева. – Вдруг манускрипт закричит? Вдруг выпустит на свободу призраков? Не исключено, что действия Дианы могут вызвать потоп или пожар.
После личного участия в бдении ведьм Изабо восполнила пробелы в своих знаниях и теперь была готова обсуждать широкий круг тем, включая явления призраков и оккультные феномены, наблюдавшиеся на Британских островах за последние два года.
– Тебе придется выкрасть манускрипт, – сказала Сара.
– О чем ты говоришь, Сара? Я штатный
