– Венецианцы хорошо понимают два языка: богатство и власть. Де Клермоны свободно говорят на обоих. И потом, если бы не забота Мэтью и Болдуина, город давным-давно ушел бы под воду. Венецианцы это знают. И у твоего мужа, и у Болдуина нет причин скрывать свою значимость. – Фернандо отдал Санторо мой плащ. – Идем, покажу твою комнату.
Убранство спальни, приготовленной для меня, было выдержано в красных и золотых тонах. В камине, выложенном глазурованными плитками, горел огонь. Но ни языки пламени, ни яркие краски не согревали меня. Через несколько минут я опять спустилась вниз.
Я села на мягкую скамейку в эркере с видом на Большой канал. Камин в гостиной был гораздо больше того, что затопили в моей комнате. В нем тоже ярко пылал огонь. На деревянной полке над камином я увидела знакомый девиз: «ЧТО МЕНЯ ПИТАЕТ, ТО И РАЗРУШАЕТ». Он напомнил мне Мэтью, наши дни в Лондоне и деяния прошлого, которые даже сейчас угрожали моей семье.
– Тетушка, тебе все-таки стоит отдохнуть, – сказал Галлоглас, отыскавший меня здесь. – До заседания Конгрегации еще далеко.
Но я даже не шевельнулась. Я осталась сидеть в эркере, где каждое переплетчатое окно показывало кусочек города. Удары венецианских колоколов возвещали об очередном прошедшем часе. А время тянулось медленно.
– Пора. – Болдуин тронул меня за плечо.
Я встала. На мне был ярко расшитый жакет Елизаветинской эпохи, в котором я вернулась из прошлого, толстый черный свитер с низким воротником и шерстяные брюки. Дорожная одежда для поездки в Хелм, куда я намеревалась отправиться сразу же после окончания встречи.
– Ключ при тебе? – спросил Болдуин.
Я полезла в карман жакета. К счастью, старинная одежда была сшита под нужды домохозяек того времени и имела множество карманов и карманчиков. Однако ключ от зала заседаний Конгрегации отличался внушительными размерами и едва помещался в самом большом кармане.
– Тогда пошли.
Галлоглас и Фернандо уже ждали нас внизу. Оба были в черных плащах. Такой же плащ Галлоглас набросил и на мои плечи. Плащ был старинным, из плотной тяжелой ткани. На правом рукаве, в складках, я увидела эмблему Мэтью.
Ветер дул с прежней свирепостью, и мне пришлось крепко вцепиться в капюшон плаща. Фернандо и Галлоглас поспешили к катеру. Тот вздымался и опускался вместе с волнами канала.
Болдуин крепко держал меня под локоть, помогая ступить на скользкую палубу катера. Едва я оказалась на палубе, как она опасно накренилась. Это Галлоглас надавил сапогом на металлическую планку, намереваясь сделать катер чуть устойчивее. Я юркнула в каюту. Галлоглас перебрался на палубу, и мы отчалили.
Мы выскочили из устья Большого канала, пронеслись мимо площади Святого Марка и свернули в канал поменьше. Он пересекал район Кастелло, выходя к лагуне на северной оконечности города. Наш путь лежал мимо острова Сан-Микеле с его высокими стенами и кипарисами, охраняющими могилы. Я согнула пальцы, соединив внутри синие и черные нити, и прошептала несколько слов поминальной молитвы об усопших.
Катер мчался мимо островов Мурано и Бурано, где и сейчас жили люди. На других островах остались лишь развалины и фруктовые деревья, погруженные в зимнюю спячку. Когда впереди появились белые стены, ограждающие Изола-делла-Стелла, у меня закололо все тело. Болдуин пояснил, что венецианцы считают остров про́клятым. Ничего удивительного. Остров был пронизан магической силой: магией стихий и многовековыми наслоениями заклинаний, которые охраняли это место и отвращали от него глаза любопытствующих людей.
– Остров почувствует, кто я, и может помешать мне пройти через дверь, куда входили вампиры, – сказала я Болдуину.
Я слышала голоса духов ведьм и колдунов, связанных с этим местом. Они бдительно несли свою незримую вахту. Те, кто ограждал заклинаниями Изола-делла-Стелла и Челестину, были куда искуснее колдуна, создавшего магическую систему слежения в Бодлианской библиотеке. Интересно, как скоро обнаружится, что она выведена из строя?
– В таком случае иди быстро, – посоветовал Болдуин. – Правила Конгрегации запрещают изгонять всякого, кто войдет в стены монастыря. Он находится в центре Челестины. Поскольку ключ у тебя, ты имеешь право войти с двумя сопровождающими. Так было всегда.
Санторо заглушил двигатель, и катер плавно достиг крытого причала. Пока двигались под аркой, я разглядела на замковом камне изображение уробороса де Клермонов. Время и соленый воздух сгладили контуры эмблемы. Неискушенный глаз не увидел бы ничего, кроме борозд.
Ступени, ведущие к высокой мраморной площадке причала, были густо покрыты водорослями. Вампир вполне мог рискнуть подняться по таким ступеням, но только не ведьма. Раньше, чем я успела подумать, Галлоглас уже был на площадке. Санторо бросил ему канат, и он с привычной ловкостью привязал катер к швартовой тумбе. Болдуин дал мне последние наставления:
– Когда войдешь в зал заседаний, занимай свое место, не вступая в разговоры. Наша публика привыкла увязать в болтовне, но сегодняшняя встреча непростая. Представитель семьи де Клермон всегда председательствует. Не стесняйся призвать их к порядку и не особо тяни с этим.
– Понятно. – Мои полномочия меня отнюдь не радовали. – Имеет значение, где я сяду?
– Твое место напротив двери, между Гербертом и Доменико. Buona fortuna[60], Диана, – сказал Болдуин, поцеловав меня в щеку.
– Болдуин, привези его домой! – выпалила я, хватаясь за рукав брата.
Это было последнее проявление слабости, которое я могла себе позволить.
– Привезу. Бенжамен рассчитывал, что Мэтью будет его искать, а ты помчишься вслед за мужем. Встреча со мной окажется для него полной неожиданностью.
Где-то в вышине ударил колокол.
– Нужно идти, – сказал Фернандо.
– Позаботься о моей сестре, – напутствовал его Болдуин.
– Я постоянно забочусь о супруге моего сира, – ответил Фернандо. – Можешь не волноваться. Я буду оберегать ее, не жалея жизни.
Фернандо взял меня за талию и поднял на вытянутых руках, передав Галлогласу. Через мгновение я уже стояла на площадке. Следом туда выбрался Фернандо. Болдуин перепрыгнул с нашего катера на соседний, поменьше. Махнув нам, он направил катер к концу причала, где и остановился. Там он будет ждать, пока колокола не пробьют пять часов и не возвестят о начале встречи.
Дверь, за которой находились владения Конгрегации, была массивной, почерневшей от времени и влаги, однако замочная скважина сверкала так, словно ее только что начистили. Я отнесла этот блеск за счет магии, и покалывание в пальцах подтвердило мою догадку. Еще одно ограждающее заклинание, которое уберегало замочную скважину и механизм замка от воздействия природных стихий и неминуемой ржавчины. Мне вспомнилось то, что я видела из окон Ка’-Кьяромонте. Какой-нибудь предприимчивый венецианский колдун мог озолотиться, заговаривая городские кирпичи и штукатурку от разрушения.
Я достала ключ, ставший в моей руке теплым. Бородка скользнула в замочную
