– Лучше нам бы не стало, – сказал Сабло. – Но не стало бы и хуже.
Сэмюэлс кивнул.
– В этом случае – чисто гипотетическом – Ральф просто выкинул бы деньги на ветер, купив дорогущую книгу. Он сказал бы себе, что идея была неплохая, но она себя не оправдала. Книгу он бы оставил себе, поставил бы дома на полку, для красоты. Предварительно сняв с нее пленку, конечно. Ну, а пленку он точно бы выбросил.
Сабло смотрел то на Сэмюэлса, то на Ральфа. Его лицо не выражало никаких эмоций.
– А эти карточки с отпечатками? – спросил Ральф. – Их-то куда?
– Какие карточки? – спросил Сэмюэлс. – Я не вижу никаких карточек. Юн, ты их видишь?
– Даже не знаю, – ответил Сабло.
– Ты предлагаешь уничтожить вещественные доказательства, – сказал Ральф.
– Вовсе нет. Я говорю чисто гипотетически. – Сэмюэлс снова пригладил хохолок, которого не было. – Но тут есть о чем задуматься, Ральф. Ты заехал в участок, но снимал «пальчики» у себя. Твоя жена была дома?
– Дженни была в книжном клубе.
– О том и речь. И вот еще что: книга в обычном пакете из супермаркета. Без маркировки. Значит, ее не вносили в вещдоки.
– Пока не вносили, – возразил Ральф, но теперь, вместо того чтобы раздумывать о разных гранях личности Билла Сэмюэлса, ему поневоле пришлось задуматься о разных гранях своей собственной личности.
– Я просто хочу сказать, что, вероятно, ты тоже не исключал для себя такую гипотетическую возможность.
Так ли это на самом деле? Если по-честному, Ральф не знал. И если действительно что-то такое было, то почему у него возникли подобные мысли? Потому что он хотел избежать уродливой черной отметины на своей безупречной карьере теперь, когда дело не просто пошло вкривь и вкось, а грозило опрокинуться с ног на голову?
– Нет, – сказал он. – Книгу внесут в базу вещественных доказательств и приобщат к делу. Потому что убит ребенок, Билл. И по сравнению с его смертью все, что произойдет с нами, – это такая хрень…
– Я согласен, – сказал Сабло.
– Ты-то да, – произнес Сэмюэлс. – Лейтенант Юн Сабло уцелеет при любом раскладе.
– Кстати, о раскладах, – сказал Ральф. – Что с Терри Мейтлендом? А вдруг мы действительно взяли не того человека?
– Нет, – возразил Сэмюэлс. – Все улики указывают на него.
На этой ноте они распрощались. Ральф вернулся в участок, внес «Иллюстрированную историю округа Флинт, округа Дорей и области Каннинг» в базу вещественных доказательств и убрал в сейф для вещдоков. Он был рад от нее избавиться.
Уже на выходе из здания управления у него зазвонил мобильный телефон. На экране высветилась фотография жены, и Ральф встревожился, услышав ее голос.
– Дженни, ты плакала?
– Звонил Дерек. Из лагеря.
У Ральфа екнуло сердце.
– С ним все в порядке?
– Да. Физически с ним все в порядке. Но ему написали друзья, рассказали о Терри. Он очень расстроился. Он говорит, это наверняка какая-то ошибка. Тренер Ти никогда бы такого не сделал.
– Ага. Это все? – Он зашагал к машине, на ходу выуживая из кармана ключи.
– Нет, не все, – с жаром проговорила она. – Ты где?
– Был в участке. Уже собираюсь домой.
– Можешь сначала заехать в тюрьму? Поговорить с ним?
– С Терри? Да, наверное, могу. Если он захочет со мной разговаривать. Но зачем?
– Забудь на секунду обо всех уликах и ответь мне на один вопрос, честно и откровенно. Хорошо?
– Ну, давай…
Издалека слышался шум машин на шоссе. Сверчки стрекотали в траве у кирпичного здания, где Ральф проработал так много лет. Безмятежные летние звуки. Он уже понял, о чем она спросит.
– Ты сам веришь, что Терри Мейтленд убил того мальчика?
Ральф подумал о странностях в показаниях свидетелей. Человек, которого Ива Дождевая Вода везла из Флинт-Сити в Даброу, обращался к ней «мэм», хотя должен был знать ее имя. Человек, бросивший белый микроавтобус на служебной стоянке у бара «Шорти», спрашивал дорогу до ближайшего травмпункта, хотя Терри Мейтленд прожил во Флинт-Сити всю жизнь. Ральф подумал об учителях – сослуживцах Мейтленда, – которые клятвенно утверждали, что Терри был с ними и во время похищения, и во время убийства. Но потом он подумал о том, как убедительно все получилось, когда Терри не просто задал вопрос мистеру Харлану Кобену, а еще и как нарочно поднялся на ноги, чтобы его точно заметили и сняли. Даже отпечатки пальцев на книге… как-то уж слишком удачно они появились.
– Ральф? Ты еще здесь?
– Я не знаю, – ответил он. – Если бы я тоже работал тренером вместе с ним, как Хоуи… Но я лишь наблюдал, как он тренирует Дерека. Так что я отвечаю на твой вопрос честно и откровенно: я просто не знаю.
– Тогда поезжай к нему, – сказала Дженни. – Посмотри ему прямо в глаза и спроси у него самого.
– Сэмюэлс меня прибьет, если узнает, – заметил Ральф.
– Мне плевать на Сэмюэлса, но на нашего сына мне не плевать. И тебе тоже. Сделай это для Дерека, Ральф. Сделай это для нашего сына.
19Как оказалось, у Арлин Питерсон была оформлена ритуальная страховка, так что проблема расходов на похороны разрешилась сама собой. Олли нашел все необходимые документы в нижнем ящике маминого стола, в папке, лежавшей между «ИПОТЕКОЙ» (которая была уже почти полностью выплачена) и «ГАРАНТИЯМИ НА БЫТОВЫЕ ПРИБОРЫ». Он позвонил в похоронное бюро, и человек с мягким голосом профессионального плакальщика – может быть, кто-то из братьев Донелли, может быть, нет – поблагодарил его и сообщил, что «ваша матушка прибыла». Как будто она добралась туда самостоятельно. На такси. Профессиональный плакальщик спросил, нужен ли Олли бланк для некролога в газете. Олли ответил, что не нужен. Перед ним на столе уже лежало два чистых бланка. Видимо, мама – аккуратная и скрупулезная даже в горе – сделала несколько фотокопий с бланка, который ей дали для некролога Фрэнки. На случай, если ошибется, когда будет писать. На вопрос, не заедет ли Олли завтра в контору, чтобы обговорить все детали, связанные с погребением, он ответил, что нет. Этим займется его отец.
Когда вопрос об оплате маминых похорон был решен, Олли уткнулся лбом в стол и заплакал. Он плакал тихо, чтобы не разбудить папу. Когда слезы иссякли, он заполнил бланк для некролога печатными буквами, потому что почерк у него был хреновый. Справившись с этой нелегкой задачей, он пошел в кухню и встал в дверях, глядя на царивший там беспорядок: спагетти, рассыпанные по линолеуму, куриная тушка на полу под часами, все эти блюда и пластиковые контейнеры на столах. Как всегда говорила мама после больших семейных торжеств: будто тут свиньи кормились. Олли достал из-под раковины большой плотный пакет для мусора и сгреб туда все, начав с недоеденной куриной тушки, смотревшейся как-то особенно жутко. Потом он вымыл пол. Когда все заблестело
