— Мы кому-нибудь расскажем об этой договоренности? — спросил я.
— Думаю, лучше, если это останется между нами, господин. — сказал он. — и, возможно, нашими самыми близкими советниками. — Он поколебался. — Я могу спросить, чего от тебя хотела Эдгива?
— Моей поддержки.
Он пожал плечами.
— Она честолюбива. — он вложил в эти слова неодобрение. — и, конечно, у нее есть доступ к королевскому уху.
— И не только уху.
— И что ты сказал ей, господин?
— Ничего, Просто пялился на ее сиськи и слушал.
Он скривился.
— Ничего?
— Она слишком умна, чтобы просить у меня чего-нибудь, ибо знает, что я отвечу. весь тот разговор был лишь ради того, чтобы убедить Этельхельма, будто я ее союзник.
— Она умная женщина. — тихо сказал он.
— Но ее старший сын слишком юн, чтобы стать королем. — сказал я.
— Однако половина западных саксов утверждает, что я бастард. — ответил он. — а другой половине известно, что Этельвирд не годится в правители, и потому, возможно, безопаснее будет избрать ее сына-младенца. — Он взглянул на деревянный крест. — Может, он — верный выбор?
— Он слишком молод. Кроме того, ты старший сын. Трон должен стать твоим.
Он кивнул.
— Я чувствую себя недостойным. — тихо сказал он. — но во время молитв уверился, что стану лучшим королем, чем Этельвирд. — он перекрестился. — да простит Господь мою гордыню.
— Нечего тут прощать. — резко ответил я.
— Этельвирд не должен наследовать трон. — сказал он, все еще тихо. — он насквозь испорчен.
— Обо мне люди говорят и не такое, мой принц. — сказал я. — меня называют убийцей священников, язычником, да и похуже находятся слова, но тебе все еще нужна моя клятва.
Он какое-то время помолчал, опустив взгляд и сложив руки, почти как в молитве, потом посмотрел на меня.
— Я тебе доверяю, лорд Утред. Леди Этельфлед перед смертью сказала, чтобы я тебе верил, чтобы доверился тебе, как когда-то она, И потому, господин, если мне суждено исполнять Божью волю, мне нужна твоя клятва, и ты можешь принести ее перед любым богом, каким пожелаешь.
И я согласился, Я встал на колени и дал ему клятву, а он принес клятву мне, встав на колени, Я подумал, что, давая одну клятву и принимая другую, мы создаем общее будущее. Но хотя мы оба сдержали слово, данное этой ночью, будущее все же показало свой нрав, Wyrd bid ful araed.
— Не пойму я. — сказал мне Сигтрюгр, когда мы скакали домой. — для чего им такие проблемы. Почему бы просто не вторгнуться прямо сейчас?
— Потому что они грызутся между собой, как крысы в мешке. — ответил я. — Эдуард хочет вторгнуться, но ему нужна поддержка Этельхельма, Без людей Этельхельма войско Эдуарда уменьшится наполовину.
— Почему Этельхельм его не поддерживает?
— Потому, что сам хочет возглавить вторжение. — предположил я. — и в конечном итоге овладеть большей частью Нортумбрии, Эдуард этого не желает, Он хочет Нортумбрию для себя.
— Так почему бы королю просто не прибить говнюка?
— Потому что Этельхельм силен. Нападение на Этельхельма означает войну между своими, А Этельхельм не поддержит Эдуарда до тех пор, пока тот не объявит Этельвирда следующим королем.
Сигтрюгр фыркнул.
— Чего проще — взять, да и объявить!
— Да, только всякому в Уэссексе, у кого есть хоть немного мозгов, известно, что Этельвирд — кусок дерьма. Если Эдуард назовет его своим наследником, это вызовет новый мятеж. Вероятно, мерсийцы предпочитают Этельстана, Разумные западные саксы хотят кого угодно, только не Этельвирда, но кроме Этельстана, Они могли бы встать на сторону Эдгивы, даже не знаю.
— Почему просто не поддержать Этельстана? Он старший сын!
— Проклятые священники убеждают, что он бастард, И Этельстан провел большую часть жизни в Мерсии, значит, большинство западных саксов его не знают и сомневаются, что они будут благоденствовать под его правлением. Ретивые христиане его, конечно, поддерживают — по крайней мере те, кто не верит, что он бастард, но большая часть епископов и аббатов куплены Этельхельмом и потому хотят Этельвирда, И Эдгива тоже противница Этельстана, поскольку считает, что королем должен стать ее сын. Не сомневаюсь, она обретает сторонников, раздвигая ноги. Такая вот королевская свара.
— Так моя королева незаконнорожденная?
— Нет. — твердо ответил я.
— Но так про нее говорят?
— Так говорит церковь.
— И зачем выдавать ее за меня?
— Они считают тебя настолько тупым и думают, что ты поверишь, будто королевский бастард станет залогом их искренности, И потому, что это собьет с толку скоттов.
— А они-то причем?
— Сделав Эдгиту королевой. — предположил я. — ее отец как бы сказал скоттам, что ты вступил с ним в союз. Возможно, теперь волосатые ублюдки дважды подумают, прежде чем пытаться захватить Нортумбрию, Западные саксы не хотят, чтобы ты потерял половину Нортумбрии раньше, чем ее захватят они.
— И даже в этом случае. — сказал он. — Эдгита не такой уж подарок.
— Она славная. — твердо сказал я. — Мне она нравится.
Он рассмеялся и пришпорил коня. Мне нравилась Эдгита, У нее здравый ум, как у брата, и по-своему приятная манера общения. Она фактически стала пленницей в монастыре, смирилась с жизнью в молитвах, а потом, за шесть дней до витана, ее вырвали из уединения, дали поношенную одежду, принадлежавшую предыдущей жене Эдуарда, и отправили на север, в Тамворсиг, Впечатляла скорость, с какой Эдуард принял это решение, я задумался, зачем он так торопился, и решил, что этот брак был жестом, но предназначенным не Сигтрюгру.
Смерть моей дочери дала Эдуарду или, вернее, его ближайшим советникам, неожиданную возможность сделать Этельхельму хитрое предупреждение, Признавая Эдгиту собственной дочерью и делая ее королевой, Эдуард намекал, что может и ее брата-близнеца сделать королем, а это угрожало будущему Этельвирда, племянника Этельхельма, Однако, сохраняя надежды Этельхельма, Эдуард сделал так, чтобы на витане на почетном месте сидел только Этельвирд, «Двор западных саксов — настоящее осиное гнездо». — подумал я и тайком добавил в королевский рой собственное жало.
А тем временем мы скакали на север, на войну.
Часть III
Орлиная крепость
Глава 9
В Беббанбурге волны всё так же бились о берег, а ветер приносил запах соли и крики чаек. Похоже, я отсутствовал слишком долго.
И в Беббанбурге мне пришлось выслушивать соболезнования по поводу Стиорры, люди гневались на ее убийц, а мне оставалось лишь пообещать отомстить, Выполнить обещание — совсем другое дело, Я знал, что Скёлль где-то в Кумбраланде, И это всё. На побережье он или среди холмов, я не ведал. Брат Бедвульф, оставшийся с Белкой в Эофервике, сказал, что Скёлль захватил серебряные копи в холмах, но, когда я нажал на него, признался, что почти ничего об этом не знает.
— Я слышал, что говорили о нем люди, и всё, господин. Мне известно только, что он жил далеко к северу от
