– Бывает, ладно, так если мы все решили, надеюсь, ты замолвишь за меня словечко перед Аленкой…
– Где, где ты их видел? – выпалил Петруха, хватая меня за руку.
– Да тише ты, дурной, что ли! – рявкнул я, возвращая машину в колею проселочной дороги. Петька так меня дернул за руку, что я чуть машину в кювет не отправил. – К ним и везу, успокойся. Только вот есть одна деталька… – чуть смущенно добавил я.
– Ну же, ну, говори! – братуха весь полыхал от нетерпения.
– Ты понимаешь, что теперь в Союзе тебе жить нельзя? Да и жене также.
– Понимаю, к сожалению. А что ты предлагаешь?
– Уйти, – просто сказал я, – ведь ты же не думаешь, что я сюда навсегда приехал? Тебя навестить я обещал, вот и вернулся, но, Петь, эта страна не для меня. Слишком много запретов и гнилья. Если б еще не взяли за жопу за Америку, я бы, может, и подумал, а так… Нет, извини, я сваливаю на хрен. Хотя, в отличие от тебя, я как раз могу начать новую жизнь. Эти ханурики мне документы сделали новые. Того, чьи они, скорее всего закопали где-то, но то, что я абсолютно «чистый», это факт. Хотя и засветился немного. Но, видишь ли, в актерство ударился немного, поэтому вряд ли человека, накуролесившего в Москве, свяжут со мной. Хорошая штука профессиональный грим.
– Ну, ты в своем репертуаре. Тебя командиры еще на фронте хорошим актером называли.
– Правда? – удивился я. – Тогда буду опасаться, что кто-нибудь может догадаться.
– Сань, ты правда сможешь нас вывезти? – Про себя я отметил, что дружбан даже не спрашивает у меня – куда.
– Ты же меня знаешь! – без тени смущения, ответил я. – У меня, в принципе, налаженная жизнь в Штатах. Правда, придется слегка поднапрячься, чтобы объяснить, куда я пропал. Я, блин, во Владике такую комедию разыграл, «Оскар» по мне плачет.
– Кто такой? – не понял Петя.
– Да это приз такой в Штатах. Дают за лучший фильм режиссеру, актерам за лучшую игру в фильме и прочая лабуда.
– Так что, все же в Америку?
– А почему нет? Тоже, конечно, страна не сахар, но для простой жизни, а с деньгами там жить хорошо, подходит идеально.
– Слушай, а у нас ведь все говорили, что вот-вот воевать с ними будут…
– Ты забыл, откуда я? – скорчил я недовольную мину и взглянул на друга.
– Да как же, забудешь тут!
– Вот и я о чем! Не будет, Петь, войны между нашими странами. Не будет. А вот холодная так называемая война уже идет. И выиграет ее, к сожалению, совсем не Союз.
– Да помню я, что ты рассказывал. Я согласен, только вот не знаю, как Алена…
– Ну, тут я тебе не советчик. Свою жену ты явно знаешь лучше. Но, думаю, когда ты скажешь ей, что у нее будет своя машина, дом, что она сможет ездить на море, когда захочет… Это если вы не рядом со мной жить осядете…
– Ты чего, куда уж мы от тебя, с тобой, конечно, вообще думал, что у себя предложишь пожить, ведь у нас-то нет там ни жилья, ни работы…
– Петь, все будет. Ты думаешь, я тут с ворами дела крутил и о себе не позаботился? Да и должен я тебе вообще-то… – Вот и подошло время рассказать Петру о своем стартовом капитале.
Рассказ был недлинным, мы уже подъезжали к конечному пункту, но все же я успел поведать Пете, с чего я сам начал жизнь в Америке.
– А я ведь и забыл напрочь, что у нас там тайник остался, – растерянно произнес друг. – Хоть верь, хоть нет, как-то вот вообще не думал даже.
– Вот, а я его, Петь, еще тогда забрал и перепрятал. А чуть позже и вовсе забрал.
Как встретила Алена мужа, не передать словами. Тут и мне кусочек доброты перепал. Я-то думал, что Аленка меня во всем винит, а она, оказалось, ни о чем таком и не думала, хотя и проскользнуло в ее разговоре, что, дескать, после того как я приехал, все и началось.
Уезжать прямо вот так сразу никто не собирался. Мне потребуются несколько дней, чтобы подготовить отход. Сначала была мысль валить кратчайшим путем, через Европу, но позже я решил попробовать уйти так же, как и пришел, через Дальний Восток. Там бывают американские суда, торговля-то идет, хоть и не очень бойко, возможно, там и легче будет покинуть родину. По крайней мере, взятки пиндосы берут гораздо охотнее советских людей. Наши еще боятся, пока.
Как добраться до Владивостока четырем людям, троих из которых ищет милиция? А возможно, еще и бандиты. С последними, правда, я думаю, все завершилось, по причине скоропостижной смерти главных участников бандитских групп, но, к сожалению, воры и бандиты есть не только в Москве. Так все же как? Да еще и груз надо как-то перевезти. Как-никак, у нас такая куча ценностей, что бросить реально жалко, да и просто глупо. Я в прошлый раз привез с собой в Штаты раз в тридцать меньше, да и были там так себе цацки, дорогие, конечно, но что-то подсказывает мне, что сейчас на руках у нас вообще всякие княжеские украшения. Содержимое чемоданов было запредельно дорогим. Один был полон денег, наших, конечно, но немного валюты все же было. Английских фунтов насчитали десять тысяч, долларов не было. Зато была куча всяких ожерелий, колец, браслетов, цепочек и просто драгоценных камней россыпью. Это станет хорошим подспорьем в Америке, где я, к сожалению, потратил все свои запасы. Вклады были в землю, в несколько в будущем успешных предприятий, а поле деятельности там такое, что развернуться мы с семейством Курочкиных сможем нехило.
На вопрос семейки, что будем там делать, ответил просто:
– Жить будем, растить детей. Уж не думаете ли вы, что я такой старый? Я тоже хочу семью и детей.
– Сань, ну а все-таки, ты вот говоришь, что денег у нас там будет много, а на фига они? Что, жить как баре?
– Почему как баре? – смутился я, ну да, ребята-то не из двадцать первого века. – Там будет много того, что захочется попробовать. Лодки, катера, самолеты, походы в горы и путешествия на автомобиле, да разве все перечислишь!
– А работать когда? – опять глава семейства Курочкиных.
– Петь, да хоть вообще не работай, живи в свое удовольствие!
– Я не знаю, – печально произнес Петя, а Аленка кивала ему в такт.
– Зато я знаю, давайте завязывать уже с такими речами. Если серьезно, я сделаю, точнее найду, как сделать вам хорошие документы, пойдете работать
