– Я не оставлю Ваше Величество наедине с нею. Это может быть опасно.
– Разумеется, девушка с такой дурною репутацией, как моя, может скомпрометировать своим обществом даже Ваше Величество!
В чем они меня подозревают?!
– Риньяст, выполняй приказ.
Для Риннэн или для Эльяс в императорской заботе не было бы ничего унизительного. Но не для меня. Получить помощь от того, кто одним приказом унизил тебя до простолюдинки, кто так ясно подчеркнул, что твое общество ему неприятно.
Практически навязать Его Величеству личную встречу, пусть и кратковременную.
Фу. Я чуть не плакала от досады. А пахнет от него и впрямь хорошо. Огнем. Похоже, на этот запах я и пришла.
– Вы дрожите. У вас ледяные руки. Вам холодно?
– Нет. Нет, ну что вы! Мне не холодно!
Он снял свой сюртук и набросил его мне на плечи! Это уже было слишком для моей гордости! Стягиваю с себя, пытаюсь вернуть обратно.
– Л’лэарди Верана, когда же вы наконец научитесь не лгать своему повелителю и выполнять его приказы? Я вас недостаточно наказал?
– Простите, Ваше Величество. Мне неловко принимать из ваших рук эту жертву.
Да я не то что лгать, я вас видеть не хочу. Вообще. Никогда в жизни. Он не знал моих мыслей. Он меня обнял.
– Чтобы согреть вас, я готов пожертвовать даже остатками своего тепла.
Все равно не прощу вам служанку и ящера, Ваше Величество. Да, знаю, что мое непрощение вас никак не заденет, оно важно только для меня. Я уже не мечтаю о вас. Теперь еще бы научиться даже не вспоминать.
Прибежал горбоносый.
– Я отдал все необходимые распоряжения. О-о!
– Идемте, – Его Величество галантно согнул руку в локте.
Идти с ним под руку крайне неудобно. Моя макушка не достает ему и до плеча, она немногим выше его локтя. Драгоценный сюртук то и дело съезжает с плеч, как крепко ты его ни сжимай. Карета уже стоит у входа. Возничий склоняется перед императором, распахивает дверцу для меня. Его Высочество лично помогает забраться внутрь и запрыгивает следом. Горбоносый остается внизу, дверной фонарь высвечивает его растерянное лицо с открытым ртом.
– Нехорошо незамужней л’лэарди ездить в одиночестве, да еще и ночью. Небезопасно, – поясняет Его Величество родственнику. Берет меня за талию и усаживает себе на колени.
Пытаюсь не дышать.
– В путь! – велит император возничему.
Горбоносый протестующе мычит. В последнее мгновение успевает заскочить внутрь, падает в сиденье напротив. Что-то очень тихо бормочет себе под нос. Улавливаю «недопустимо» и «безобразие».
«Я сплю, – пытаюсь себя успокоить. – Надо относиться к этому как ко сну. Сейчас мы доедем, и я освобожусь»
Он устроил подбородок на моей макушке. Мой нос утыкается в его голую шею. С ума сойти. А горбоносый все бормочет.
* * *Возница грохочет в ворота. В окнах бабушкиного дома горят свечи, как и везде, но царит тишина. Наконец горничная Имина распахнула калитку. Я молча поклонилась императору. Я не знала, что говорить, как проститься с Его Величеством согласно этикету, будет ли невежливостью с моей стороны не пригласить его в дом или, наоборот, неслыханной дерзостью – пригласить?
– Доброй ночи, л’лэарди Верана.
– Доброй ночи, Ваше Величество.
Он почему-то казался мне кошмарно уставшим и даже больным.
– Вы разрешите прийти к вам сегодня во сне? – не удержалась я. Правда, сказала это очень тихо.
– Что?
Но я уже убегала за ворота. Меня встречала только мама.
– Почему ты так поздно?
– А почему вы не прислали за мной экипаж?
– Как не прислали? Я думала, свекровь распорядилась. Как же ты доехала? Расскажи, каким был день? Его Величество все еще гневается?
Она хотела меня обнять, но я убежала в свою спальню и закрыла дверь на замок.
* * *Во сне я увидела императорскую спальню. Темные стены, красный балдахин над кроватью. Его Величество сидел на полу. Из-под подола белой рубахи выглядывали костлявые ступни. Ночные сорочки всегда как‑то нелепо смотрятся на мужчинах. Горела одна-единственная свеча. Его Величество молча и недвижно наблюдал за игрой огня.
Мне показалось, его глаза блестят влагой. По комнате волнами тьмы разливалась тоска. Спина и плечи императора дрожали от какого-то внутреннего напряжения. Я, невидимая, молча села рядом. Я принесла в комнату соленый кусочек морской бури, маленький – сколько смогла удержать.
Глава 17
– Л’лэарди Верана, как я вижу, вы с большим энтузиазмом приступили к выполнению обязанностей сестры милосердия.
Саган-водяной стоит за моей спиною. А я не услышала вовремя его шагов. Не обратила внимания на скрипнувшую дверь.
А у меня на руке, прикрытый длинным рукавом, браслет-эскринас. Расстегнутый. Попала. А ведь этот золотистый осенний денек обещал быть таким хорошим!
* * *Утром я помирилась с мамой. Рассказала, как сам император провожал меня домой, правда, умолчала, что сидела у него на коленях. Мама так радовалась!
В полдень восемь императорских невест собрались вместе, чтобы вершить в столице добрые дела. Платья их были скромны и строги, лица серьезны и решительны. Восемь, потому что л’лэарди Эльяс осталась дома с очередным «стихийным приступом». Ее мать приехала к принцессе Варагад с извинениями.
– Бедное дитя. Это так ужасно. Но вы, мать, как вы могли столько лет спокойно смотреть на ее мучения? Вы уже давно должны были найти для нее жениха! – Варагад не удержалась от шпильки. Ох и невзлюбила она златовласку!
Мать Эльяс покраснела от гнева, но не посмела ответить. Потом невест стало семь.
– Вы вели себя недостойно, л’лэарди Бараз, – сказала Варагад сизоволосой водяной. – Грустный день памяти нашего отца вы опошлили мелкой подлостью. Его Величество разгневан. Он просил передать вам это.
Она протянула Бараз бархатную коробочку, в которой поблескивал рубиновый перстень бывшей невесты.
– Меня изгоняют из невест? – пролепетала водяная с таким растерянным и жалким лицом, что мне стало ее жаль. Император все-таки жесток. Мог бы ведь расстаться с ней на торжественном ужине, как с другими, зачем так унижать деву? А как подобная новость разгневает ее родителей!
Водяная безутешно рыдала и умоляла дать ей шанс. Дозволить хоть на минуту повидать императора! Она не хотела! Все произошло нечаянно! Другие невесты могут это подтвердить! Она извинится!
– Позовите целителя, – хладнокровно сказала Варагад слуге. – У л’лэарди нервный припадок, она нуждается в медицинской помощи!
– Но ведь до очередного отбора невест еще целая неделя! – не выдержала я. – Неужели Его Величество не пожалеет деву, не разрешит ей хотя бы попытаться показать себя с другой стороны? Вполне возможно, ее поступок был действительно случайностью, и было бы несправедливо…
– Его Величество не отдает поспешных приказов и не меняет своих решений по прихоти легкомысленных дев, – сверкнув глазами, прервала меня Варагад. – Но для л’лэарди Бараз действительно еще не поздно изменить мнение повелителя о себе в лучшую сторону. Например, она может вместе с невестами посвятить эту неделю благотворительной деятельности.
Риннэн, как дочь генерала, вызвалась
