Повернулся к алтарю — и обомлел. Тузик, важный такой, расселся посередине постамента и гордо взирает на столпившихся посетителей. Очередь человек пятьдесят. Все стоят нагруженные, часто кланяются, а первые уже выкладывают дары. Так, надо быстро сбегать домой, захватить мяса и фруктов, налить остатки настойки во флягу — и опять сюда: интересно понаблюдать за тем, что здесь происходит.
Сказано — сделано! Нигде не задержавшись, уже через полчаса усаживался на площадке, расстелив покрывало и выставляя на него миски с мясом и фруктами, серебряный кубок и флягу с настойкой. Поток движущегося народа не иссякал, причем прошедшие не спешили уходить дальше, а останавливались уже на противоположной стороне, компактно размещаясь на стоянке и основательно располагаясь на ночлег; и это днем! Видно, сегодня будет грандиозная пьянка! Даже воины сопровождения злобной тетеньки не спешили двигаться дальше, а у самой воды «младшей сестры» устанавливали шатер для своей госпожи. Караванщики, выложив на алтарь нужное количество подношений, спешили к своим попутчикам, чтобы в порядке очереди всем караваном совершить небольшое путешествие и снова расположиться на ночлег: отпраздновать долгожданный переход. Горка даров росла как на дрожжах: желающих внести эту бесхитростную пошлину в обмен на проход меньше не становилось.
Все однообразно, как на конвейере. Интересно наблюдать за проходящим мимо живым потоком. Караваны разделяются по кланам и народностям. Пестрый набор людей разного цвета кожи и в различной одежде, большинство из них вооружены и экипированы как воины. Тут и пигмеи со своими сопровождающими громилами, замаскировались под порядочных купцов или охранников. Женщин видел немного, большинство в ошейниках, ясно, что рабыни, но были и госпожи, красивые, надменные — ехали в открытых повозках, головы покрыты шалями, платья пестрые, дорогие, и драгоценные украшения.
Лежи не лежи, а дела делать надо. Надо возвращаться домой. Поставить готовиться еду; хотя мясо монстрика суперпитательно и отлично восстанавливает силы, но его, я думаю, надо расходовать экономно. Мяса стоит навялить или накоптить побольше, и пользоваться только в крайнем случае — в дороге, например, а тут, на месте, буду готовить каши, пока крупа есть, и мясо с рыбой, если повезет с охотой и рыбалкой.
Арбалет есть, надо пойти в лес, пострелять пернатых, уж очень их много возле лиан. И боевой подготовкой надо заняться, а то стыд и срам, как бросаю ножики, да и в стрельбе из арбалета необходимо совершенствоваться.
Аккуратно собрал остатки пикника и отправился домой.
Дома первым делом принялся за готовку, в планах: мясная похлебка, каша типа «рисовая» с крольчатиной и очередная порция настойки. Надо стараться растягивать приготовленное на целый день и на следующее утро, немного урезонивать аппетит, попробовать держать его в жестких рамках. Представляю, как будут смотреть на меня люди, когда выберусь к ним, если увидят, сколько я ем и какими порциями.
Время — позднее утро, светлого дня еще много, надо в лес наведаться, поохотиться, из арбалета пострелять, ягод, фруктов собрать — а то уже совсем мало осталось, лиан нарубить под мишени к арбалету… короче, дел по горло. Сделать бы коптильню — мяса монстрика много, да и на будущее не помешает.
Освежился в заливчике, попрыгал в воду с карниза, потом понырял за мидиями, собрал пяток штук, решив сделать японские суши с солью на полдник. Завтрак уже все равно пропустил, заменив его перекусом из мяса монстра, а обедать рано — вот и полдник.
После еды собрался в лес. Нацепил все доступное железо, буду заставлять себя ходить с большой нагрузкой для тренировки тела. Привязал веревку к арбалету вождя в качестве наплечного ремня, чтобы в руках не таскать, и закинул его за спину, туда же мешок с нитками, веревкой и перчатками. Топорики за пояс, перевязь с ножами на грудь, черный кинжал с левой стороны пояса. Тесак оставил дома, а на его место повесил нож мага-пигмея. Очень интересная штучка, длиной не более двадцати сантиметров, лезвие тонкое, но широкое, немного загнутое, набольшая гарда и маленькая крестовина. Гарда выполнена посередине, в виде толстой и широкой полоски металла, немного скругленной по бокам, ею и по черепку навернуть — мало не покажется. Только для моей ладони любой клинок — почти двуручник. Комично, наверное, со стороны смотрюсь. Шкет — метр с кепкой, а оружием обвешан, как Рэмбо. Положил еще три магазина от арбалета в мешок, прилаживать их на пояс пока не стал. Пояс — вещь древняя, дорогая, с ней надо бы поаккуратнее обращаться. В пояс положил только кубики, причем боевой отдельно в кармашек с правой стороны. Прикосновением к белому камню кольца включил защитный контур. Вот теперь готов, и — кто не спрятался, я не виноват.
Пройдя по овражку (предварительно проверив его на наличие посторонних), поднялся в лес. Арбалет наперевес, тетива взведена, болт в желобе, глаза горят, чудится олень с большими рогами — в общем, картина «Я на первой охоте». Пострелять по живности не удалось, сработали мои ловушки. Прекрасное место и удачливое нашел я для установки силков, в них еще продолжал трепыхаться большой упитанный кролик. Наверное, даже король кроликов! А на тропинке в петлю попал молодой фазан, с земного бройлера размером.
Надумал испытать черный кинжал, про который бобик говорил, что надо бы его спрятать. Ну уж нет: что ко мне попало, просто так в ухорон пылиться не ляжет; а вдруг стоящая вещь?!
Начать надо с фазана, он поменьше, и если с энергией — или, как сказал Тузик, жизненной силой — совладать не сумею, то и к кролику лезть с ним не стоит, он все же побольше фазана будет. Бедная птица носилась по кругу и старалась взлететь: минут пять пытался ее поймать. Вот смеху-то: Аника-воин привязанную курицу не в силах догнать!.. Запыхался со всем навешанным железом изображать из себя эквилибриста. Тяжело дыша, с трясущимися от усталости ногами и, как бобик, высунув язык, зажал левой рукой шею птахи, а правой поднес вытащенный из ножен кинжал. Резким движением провел по шее, смахивая голову птицы в ближайшие кусты. Не знаю, что со мной произошло, но усталости как не бывало и ноги перестали трястись, только жажда мучила. Я посмотрел на птичку… и пальцы сами собой разжались.
На землю одновременно упали высушенная шкурка с костями от пташки и черный кинжал, а
