— А с чего вы взяли, что мы примем в подарок дары от магини Смерти, если всегда выступали на стороне Света? — спросил я.
— Но, защитник, род Грелов и все герцогство всегда выступали на стороне представителей церкви Святого Порога — по сути, на стороне Света, постоянно посылая своих учеников снимать с алтарей церкви темную энергию, накапливающуюся при исповедях и молитвах. Что дает церкви еще большую силу. К слову сказать, это могут сделать только темные маги, причем не всякие, а только изучившие плетения школы темной магии Грелов.
Тузик, гад, молчит, как партизан! Он что-то чувствует или знает; может, узнал после того, как капитан положил сверток на алтарь. Интересно, что там может быть такое? Уж очень хотелось наказать девчонку за пусть и непредумышленное, но убийство. А барбос, гад, помогать мне в этом не хотел. Будь что будет, устрою я вам всем головоломку.
— Прикажи положить на алтарь вашего товарища. И пусть воины отойдут подальше к дороге, не стоит им видеть, что сейчас произойдет с их госпожой.
Дама рванулась из рук капитана, но была так слаба, что не удержалась на ногах и снова рухнула на колени. Молчаливые воины в красивых доспехах, со сжатыми от волнения губами осторожно поднесли и уложили на алтарь тело своего товарища, облаченного, как и они, в гвардейский доспех. И один из них положил рядом с ним мешок.
Капитан, не дожидаясь от меня естественного вопроса: «Что там?» — быстро произнес:
— Лейтенант был одинок, и звание рыцаря заслужил, а не получил по происхождению, и наследников у него нет. И вы, Великий, сами назначите наследника, кого вы признаете достойным принять и звание сэра Вилье, и его имя, пусть это и произойдет через тысячу лет, а нет так нет. Все вещи нашего товарища достаются вам. — При этих словах капитан снова отвесил поклон. — Вы согласны, Великий?
— Хорошо, меня устраивают такие условия договора. А теперь, капитан, отойдите, мы будем решать участь вашей госпожи. И предупреждаю: что бы ни случилось — будьте добры, удержитесь сами и удержите своих подчиненных от необдуманных поступков. Вам ясно, капитан? — наконец-то вклинился в разговор Тузик.
— Да, Великий! Надеюсь на вашу мудрость! — Снова грациозный поклон, и капитан с прямой спиной, как терминатор в этих латах, развернулся и отошел метров на десять от алтаря.
«Ты придумал, как ее наказать?» — спросил Тузик меня.
— Я-то придумал, но пока ответь мне, что в свертке и из-за чего ты перестал с ними говорить, а?
Бобик снова замолчал. Пауза затянулась, а я из вредности не пытался продолжить разговор первым. Бобик не выдержал:
«Ты сам заключил эту сделку и согласился побыть могильщиком. Естественно, я тебе помогу, но плату получаешь ты. Я к ней никаким боком, ты понял?»
— Хорошо!
«Так что ты придумал?»
— Разреши мне провести эту беседу, и сам все увидишь!
— Ладно, действуй!
Дама стояла на коленях возле основания постамента, желтый тревожный свет придавал ей неживой вид.
— Ты нас слышишь, леди Кастелла де ла Грел? — торжественным голосом нарушил тишину Бобик.
— Я вас слышу, лорды.
«Ого, мы уже лорды! А неплохо держится девочка», — подумал я.
— Наш вердикт по вашему вопросу зачитает мой защитник, так как является и обвинителем и судьей в вашем деле. Приступайте, защитник.
Я собрался с мыслями и начал свое сольное выступление:
— Миледи, вы признаетесь виновной в совершении непредумышленного убийства с отягчающими обстоятельствами. Вы не признали вину, для вас лишить жизни разумного — пустяк, и вы — женщина, рожденная дарить жизнь, — с легкостью, не задумываясь, ее лишаете других. В наказание вы сегодня ночью выйдете замуж и уже завтра на рассвете со своим избранником прибудете снова к нам, чтобы засвидетельствовать факт совершения бракосочетания и главное, факт зачатия ребенка. За смерть верного вам человека, который служил честно, до конца выполняя свой долг, вы родите и вырастите не менее десяти детей, пол их не имеет значения; при нарушении данной договоренности ваш род прервется. Вы также прямо сейчас передадите в дар за сохранение вам жизни то, без чего до этого вы не могли существовать: ваш меч и книгу магии. Кладите на алтарь, герцогиня!
Алтарь затянуло дымкой, а Тузик ожил и неспешной уверенной походкой направился к ней.
Надо было видеть ее лицо: ужас застыл на нем…
— Вам надо повторять, герцогиня, или вы хотите, чтобы ваш род прервался уже сегодня?! — поставил точки над «i» грозный пес.
— Нет!.. — проблеяло юное создание.
Но сила воли у нее оказалась железная. Поднялась, шатаясь. Молча отстегнула черный меч, вытащила откуда-то из-за спины книженцию. Постояла, помолчала, что-то обдумывая, и наконец спросила:
— В чем состоит мое наказание, еще кто-нибудь, кроме нас, слышал?
— Из вашей компании больше никто, только вы.
— Я сама выбираю мужа?
— Да. Вы принимаете условия договора?
— Да! Но я хотела бы знать, почему именно такое наказание и могу ли я о нем когда-нибудь рассказать мужу?
Я немного помолчал, придавая торжественность моменту.
— Великий хочет, чтобы вы на своем опыте узнали, как трудно родить, вырастить и воспитать детей, что такое настоящий страх за них. Понятно?! Чтобы вы уже никогда так легкомысленно к жизни не относились. А говорить мужу или нет — это на ваше усмотрение. И помните: пока вы не забеременеете, никто в брод войти не сможет, движение по дороге будет перекрыто. Торопитесь, вам сегодня ночью еще трудиться и трудиться. Вы свободны, ждем вас завтра.
Гости ушли, а я принялся рассматривать доспехи лейтенанта гвардейцев. Блестящие, серебристого цвета, наплечники с гравировкой, что там изображено — при таком слабом освещении не разобрал, нагрудник выпуклый, на груди рельефный, повторяющий формы тела. Пояс широкий, такого же цвета, что и нагрудник, с мечом и длинным кинжалом, прицепленными к нему. Меч длинный, прямой, рукоять крестообразная, кинжал длиной сантиметров семьдесят, тех же цвета и формы, что и меч. Видимо, это единая форма в гвардии герцога, что говорит о налаженном массовом производстве вооружения и амуниции, и армии здесь уделяется очень много внимания.
Мешок воина большой, плотно чем-то набитый. Что там говорил капитан о наследстве?.. И это все, что успел нажить офицер на службе у герцога? Смешно.
Надо распаковать мешок, посмотреть, что в нем, и перетаскать хотя бы за живую изгородь из кустов, куда я перекидывал остальные подарки
