Ка-марг поспешно отвел взгляд от Гая и арки, но тут же вдруг обнаружил, что кое-кто еще наблюдает за столиком однорувников… Джонни! Тоже сидел одиноко с вилкой в руке и следил за Гаем, красноречиво щурясь и в сторону арки… Ка-Таго замер, а Джон внезапно повернулся и встретился глазами с ка-маргом.
Кортеса терзали сомнения, исподволь разрастаясь тревогой.
Где Мира?!
Должна была вернуться неделю назад, но уже четвертая пошла, а ее все нет. Осведомитель не в курсе, и от этого придурка Ларри разведчик ничего вразумительного не добился. Но по-настоящему Кортеса беспокоило отнюдь не это. Вряд ли с доками и девушкой что-то могло случиться. Иначе бы всех оповестили. Или… Нет! Его Мира там одна с этими… эризийцами. Нет, Кортес не сомневался в дейгарском воспитании, но не доверял близнецам. Неизвестно, чему они могли научить его невесту – юную неискушенную чистую дев… Она ведь учиться полетела? В их обществе… Известно чему! И с кем… Да еще в двойном экземпляре. И на троих. О Доргадах на крейсере разные толки ходили. Те еще… А уж попав в родную среду… Н-даа…
– М-можно присесть? – робкий тоненький голосок прервал тяжкие думы разведчика. Он сперва решил, что это не ему, пока не поднял голову и не увидел ее… Блеклая холдеяночка – волею судьбы теперешняя однорувница Кортеса. Она стояла перед ним и нервно стискивала поднос с едой. У разведчика тотчас пропал аппетит.
– Я п-поставлю? Сюда…
– Чего?
– Т-тут… присяду… – губы у нее затряслись, и она неловко бухнула поднос на столешницу, не дожидаясь разрешения и, к счастью, ничего не расплескав. – С-спасибо… А то… все места заняты.
«Вранье», – Кортес огляделся по сторонам. Некоторые столики вообще пустовали. Дисциплинированные второкурсники быстро обедали и расходились по своим делам.
Кортес не успел опомниться и возразить, а холдеянка уже сидела напротив, вцепившись в стакан с компотом и не спуская с дейгарца глаз. Как там ее зовут? А… Арисса! Кажется… С ней явно что-то творилось. Кортес поддел вилкой жареную картофелину и, сунув ее в рот, вопросительно уставился на девушку, та покраснела и опустила взгляд, а пальцы, сжимавшие стакан, отчего-то подрагивали.
Больная, что ли?
Арисса попыталась поднять и донести напиток до рта, но так и не смогла. Тогда она оставила бесполезные попытки и сдавленно пробормотала:
– Хорошая сегодня погода… П-правда?
– Чего-ммм? – Кортес чуть не подавился.
Точно больная! Какая нахрен погода?! На крейсере…
Он закашлялся. Похоже, все-таки не в то горло попало.
– Ой! – девушка подскочила, намереваясь прямо через стол похлопать мужчину по спине, но только опрокинула солонку с перечницей ему в тарелку с рагу и лихорадочно попыталась дрожащими руками все это собрать.
– Уймись! – рявкнул Кортес. – И садись.
«Курица криворукая!»
– Простите! – Арисса шмякнулась на табурет и совершенно зарделась, лицом напоминая малиновый холдейский стяг. Истинная холдеянка! Или холдейка… Чтоб их всех Тарантул сожрал!
– Да, погодка что надо! – Кортес чихнул и мрачно добавил: – Пылевая буря со вкусом соли и перца. А за бортом еще лучше, – зловеще осклабился он.
Девушка чуть не плакала, а разведчик беспомощно озирался вокруг, соображая, как бы от нее отделаться. Своим присутствием она сбивала его с мысли.
И Гаю тем временем было не до еды. Он переживал за Сэма. Со слов юнги Морони понял – пропало что-то ценное со склада, как раз во время дежурства их РуВа, когда Сэм был командиром и, судя по тому, как тот всполошился, это не какая-то пустяковая недостача, а ЧП крейсерного масштаба… Кокетливое хихиканье за соседними столиками так не соответствовало настроению Гая и раздражало.
Первокурсницы!
И там – среди оживленно болтающих кадеток неизбежно царила Цайла. И не какая-нибудь третьекурсница Цайла, а сама Цайла – с этого года бригадир двадцать четвертого КуКа. Невероятно гордая собой, но все такая же сплетница.
Гай вздохнул.
Вот с чего вдруг ее повысили? Чем она это заслужила? Почему она?! Ну, наверняка Ка-Дуко видней. Это ведь сержант перед очередным набором подавал списки вероятных кандидатов Шадору. И Гаю неожиданно стало жутко обидно за Ярима. Разумеется, тот облажался, но и Цайла-то ничем не выделилась.
Вот же!
И еще Сэм умчался в запарке, даже ничего не доел. Бедолага… В Гая тоже больше не лезло. Он схватил нож и принялся торопливо сляпывать бутерброды из хлебных лепешек, соуса и сосисок.
– А Мира скоро вернется? – Арисса в нечеловеческих муках выискала удобную тему для разговора с Джоном.
Какой же он милашка! С усиками…
«Мира?»
– Что? – при звуках желанного имени Кортес резко подобрался, взгляд его закончил блуждать по залу, заострился и уперся в девушку, отчего та смущенно затрепетала ресничками. – Ты что-то об этом знаешь?
– Ик! – Арисса заерзала и прикрыла ладошкой рот. – Н-нет… Потому и спрашиваю.
Да, Мира ей не писала почти неделю. Совсем не выходила на связь. И на послания не отвечала.
«Она ничего не знает, – разочарованно констатировал разведчик. – Так… Засиделся я тут. Пора…»
– Спроси у Ларри, в госпитале, – отбрехался он, глядя куда угодно, только не на собеседницу, и снова встретился глазами с Ка-Таго. – А я… извини, у меня, э-э… Срочное дело! – Он подхватил поднос и поспешно ретировался за столик ка-марга.
– И не спрашивай, – процедил сквозь зубы, шмякнув свой поднос перед насупленной физиономией однорувника. Тот глянул на Ариссу и понимающе хмыкнул.
Холдейка растерянно хлопала глазками, жалобно открывая и закрывая рот. Кортес забылся и, притворяясь страшно голодным, хватанул из тарелки полную ложку рагу…
– Ашш!
«Черт! Черт! Черт! Каракатица!»
Задыхаясь, кашляя и отплевываясь, дейгарец тиснул стакан воды из-под носа у возмущенного ка-марга, захлебываясь выхлестал все до капли громадными глотками и заел булочкой.
«Уф!»
Гай сунул бутерброды в пакет, сверху же утрамбовал куском персикового пирога – его обожал Сэм – и сорвался к выходу, лавируя между столиками и кадетами. В арке едва не налетел на субъекта – смутно знакомого… Ага, второго пилота-инструктора.
– Бегай осторожнее, – добродушно посоветовал Торрес, придержав парня за рукав.
Гай сконфуженно извинился и двинулся дальше по коридору, уже
