— Но… он отсюда не выходил! — воскликнула женщина. — Перед тем как вы вернулись, господин Диксон, я слышала, как он расхаживал по библиотеке.
— Хорошо, миссис Кроун, можете идти. Думаю, вы не услышали, как уходил Том.
— Ну, вот. Вы уже считаете меня глухой, — проворчала гувернантка, хлопнув дверью.
Диксон медленно направился к библиотеке и положил руку надверную ручку. Почему и он, и Банни Липтон именно в эту минуту заколебались? Почему сразу не распахнули дверь, дверь, за которой была знакомая комната?
Им показалось, что что-то неясное, ужасающее было настороже.
— Диксон, — с тяжелым вздохом выдавил Липтон, — не знаю почему, но я испытываю страх перед этой дверью… перед дверью, где в последний раз слышались шаги Тома. В Китае я неоднократно оказывался в подобном положении. Будьте осторожны!
Но сыщик уже преодолел оцепенение. Прорычав от ярости, он распахнул дверь, протянул руку и повернул выключатель. Яркий свет залил комнату. Гарри Диксон и Банни Липтон отшатнулись, настолько неожиданной была сцена, открывшаяся их глазам.
Уродливое до отвращения существо, скорчившись, сидело на стуле, его невероятно огромные глаза мигнули от яркого света.
Рот свисал невероятной губой; лицо было искажено отвратительной гримасой и излучало откровенную животную силу. Оно угрожающе зарычало при виде приближающихся людей.
— Осторожно! — закричал Банни Липтон. — Не дотрагивайтесь до него. Он силен, как десятеро человек, и убьет вас одним движением руки. Он нас не признает… Я знаю это отвратительное колдовство.
— Не признает нас… — ошеломленно пробормотал Гарри Диксон, начиная догадываться.
Он узнал одежду, исполосованную острым когтем.
— Том Уиллс! — вскричал он.
Существо злобно зарычало.
— Что с ним случилось? — обеспокоенно спросил он.
Банни Липтон удержал его руку.
— Китайская дьявольщина. Ему вкололи Юн-Юн, некое масло, которое за час превращает разумное существо в чудовище.
— И это неизлечимо? — закричал Гарри Диксон.
— К счастью, излечимо… Через некоторое время воздействие сойдет на нет. Антидот есть… Но черт меня побери, если я могу найти его в Лондоне! Подождите…
Том Уиллс не двигался. Но из его горла вырывалось угрожающее рычание, с губ стекала слюна. Он выглядел полным кретином, но в его расширенных глазах горел дикий, смертоносный огонь.
Банни Липтон после недолгого раздумья тряхнул головой: бедняга-полицейский не мог помочь другу.
Вдруг Диксон открыл дверь, быстро обогнул стул, на котором сидел Том Уиллс, напрягся и вытолкнул его на лестницу.
Угрожающе прорычав, молодой человек спрыгнул вниз и выбежал на улицу.
— Бегом за ним, Банни, — приказал Гарри Диксон. — Не хватает, чтобы он причинил зло кому-либо. Несомненно, бандиты, которые сотворили с ним это, постараются поймать его.
Стояла непроглядная ночь, и кое-где еще плавали облачка тумана. Поколебавшись, Том Уиллс бросился бежать. Сыщики с трудом следовали за ним.
Погоня за Томом Уиллсом
Том бежал, не соблюдая никакой логики. Иногда колебался в выборе направления, его походка напоминала походку пьяницы.
Он миновал Госвелл-род, свернул под прямым углом на Сити-род, спустился по ней до Олд-стрит.
— Честное слово, он направляется к дому, который мы только что покинули, господин Диксон, — сказал Банни Липтон, с трудом отдышавшись.
— К Денвертон-Хаузу? В конце концов…
Гарри Диксон не договорил, черты его лица посуровели, и он приноровился к скорости Тома Уиллса, силуэт которого исчезал в ночном тумане.
— Столько событий за несколько часов! — пробормотал Банни. — Одному дьяволу известно, что может скрываться в Денвертон-Хаузе.
— Осторожно! — вдруг воскликнул сыщик. — Он добрался до дома… Ну, это уже слишком!
Как и Гарри Диксон, Банни Липтон увидел, что Том Уиллс исчез, словно его поглотила земля.
— Ага! — прошептал Гарри Диксон, ускоряя шаг. — Там должен быть люк! Однако я сильно переживаю.
Действительно, посреди тротуара зиял люк, который, по-видимому, открывал доступ в подвалы Денвертон-Хауза.
— Вы понимаете, как он добрался сюда? — спросил Диксон.
Банни утвердительно кивнул.
— В его нынешнем состоянии меня это не удивляет. Он находится под чьим-то сильным влиянием, и этот кто-то ведет его, как под гипнозом. Но контроль, полагаю, неполный. Нашего друга хотят прикончить. Но мы постараемся сунуть им палки в колеса…
Гарри Диксон промолчал, проскользнул в зияющее отверстие и приземлился на ноги в подвале. Банни Липтон последовал за ним.
На мгновение сыщики застыли, прислушиваясь: вдали затихали шаги. Они были на верном пути.
Тьма была непроглядной, но Том двигался вперед без всякого света. Диксон и Липтон не решались зажечь фонари. Им пришлось идти в полной темноте, ориентируясь на шаги Тома Уиллса. Но их глаза постепенно привыкали к темноте, и вскоре они смогли двигаться, не спотыкаясь и не задевая окружающих предметов.
Впереди открылась дверь, и шаги затихли.
— Он поднялся на первый этаж, — шепнул Гарри Диксон.
Через несколько секунд они наткнулись на каменную лестницу, ведущую к приоткрытой двери. За ней тянулся длинный коридор, а в конце его виднелся слабый свет.
Гарри Диксон узнал место. В конце коридора находился холл и парадный зал, где состоялся смехотворный обед. Опять послышались шаги, и в коридоре возникло глухое эхо.
— Хоть бы никто не появился, — шепнул Банни Липтон. — Они могут его убить, как обычного грабителя?
— Думаю, они завлекли его сюда совсем по иной причине, — ответил детектив. И ускорил шаг, чтобы оказаться поближе к ученику.
Они добрались до холла, который был освещен единственной мавританской лампой, едва светившей и оставлявшей большую часть холла в полумраке.
Обе дверные створки парадного были распахнуты. Там горел свет, но не от громадной люстры, а от стоявших в углу двух ламп с розовыми абажурами.
Перед одной из них темнел силуэт Тома Уиллса.
Он был один и не двигался.
Вдруг оба сыщика вздрогнули. Неизвестно откуда доносившийся пронзительно-визгливый голос распевал нечто вроде молитвы на неизвестном языке.
— Древнекитайский! — шепнул Банни.
— Понимаете? — спросил Диксон.
— Довольно хорошо… Дайте послушать.
Банни потянул за собой друга, чтобы спрятаться за одной из створок, и тихим голосом стал переводить то, что продолжал распевать невидимый голос.
— О ты, кто стоит на Дороге Богов, я взял душу этого молодого варвара, чтобы отдать тебе почести, чтобы страдал его хозяин, чтобы, исполнившись ужаса, он навсегда отвернул свои нечистые взгляды от священной дороги, по которой ты идешь.
Воцарилась тишина. Том Уиллс был также неподвижен, его силуэт вырисовывался в розовом свете лампы.
Голос снова запел, в нем ощущалась настоящая печаль:
— Ты не отвечаешь, о ты, кто стоит на Дороге Богов, ибо еще не пришло время…
— Зато отвечу я! — внезапно рявкнул другой голос.
Это был голос Гарри Диксона, и Банни едва сдержался, чтобы не завопить от ужаса.
— Бедняга! — умоляюще вскричал он.
Но сыщик продолжал:
— Если немедленно не вернешь душу этому молодому человеку, я, Гарри Диксон, взорву парадный зал гранатой. Отвечай.
Прошло несколько секунд, и голос заговорил на чистейшем английском языке:
— Я согласен, Гарри Диксон. Идите в малую белую гостиную, где вы недавно побывали. Через десять минут ваш ученик вернется, полностью владея своим разумом.
Вмешался Банни Липтон, произнеся на китайском языке:
— Поклянитесь именем того, кто на Дороге Богов!
Через несколько мгновений низкий голос ответил:
— Клянусь. Но ваш друг вернет кинжал с нефритовой рукояткой?
— Верну, — немедленно ответил сыщик.
— Уходя, положите его на столик
