И если я когда-нибудь рожу детей – я обязательно продолжу семейную традицию, потому что всякий закон следует обязательно оспаривать, а по возможности и преступать.
Это укрепляет и сам закон, и того, кто его преступает.
Настоящая твёрдая истина только укрепляется от оспаривания.
Любой постулат можно и нужно подвергать сомнению, любые правила можно и нужно нарушать; разумеется, если на то есть веская причина.
Итак, триста лет понадобилось Первожрецам для того, чтобы закончить опыты и вычисления, и создать новую живую разумную породу: птицечеловеков, летающих людей, могущественных, неуязвимых, прекрасных видом.
Их кожа бронзового цвета умела поглощать силу солнечных лучей и напитывать этой силой все члены и органы тела.
Новые люди – независимые от источников пищи, невосприимчивые ни к жаре, ни к холоду – с восторгом и восхищением осваивали свою блестящую ипостась, понемногу свыкаясь с ролью хозяев земли, фактически – полубогов.
И вот – Первожрецы решили, что всё готово.
Небесный город был построен на земле, из самого лёгкого и прочного дерева, которое существовало в природе: из бальсы, бамбука и пробки.
Сначала собрали горизонтальное круглое основание, в тысячу шагов от края до края; на нём воздвигли двумя кругами жилища, – точно так же, как в земном Аркаиме.
Когда город был готов, все птицечеловеки, сколько их было, взошли на него, и постройка сама собой поднялась в небеса, поддерживаемая летательной силой его жителей.
Ош и Хур руководили первым подъёмом и успокаивали тех, кто был напуган.
Вертоград, небесный город, второй Аркаим, парит в воздухе не сам по себе – а благодаря его жителям.
Наша подъёмная сила настолько сильна, что поддерживает не только нас самих, но и наш дом.
Когда, наконец, город поднялся на нужную высоту, в холодный воздух высокого неба, когда были проведены последние проверки, проделаны последние опыты и тщательные измерения, когда стало ясно, что дело удалось, новый небесный народ родился и готов жить дальше, – тогда наша земная обитель, наш Аркаим, был предан огню.
В течение трёх дней и трёх ночей Аркаим горел, подожжённый со всех сторон, обильно политый горючими смесями.
Всех животных, служивших нам едой и помогавших нам жить, выгнали и отпустили: но многие собаки, кошки, коровы и кони отказались уходить из домов и загонов, и их пришлось умертвить и бросить в огне.
Сожжением Аркаима руководили Ош и Хур лично: остальные птицечеловеки остались в небесном городе – все стояли у краёв настила и смотрели, как далеко внизу, на поверхности, пылает их земная родина.
Всё было обставлено, как внезапно наступивший мор, как вспышка чумы или другой смертельной заразы: в пламени погибли одежда, посуда, все запасы продовольствия, и даже оружие и женские украшения; прежде чем вознестись, мы оставили внизу всё имущество: в новую жизнь шагнув обнажёнными и налегке.
Следующие столетия ушли на то, чтобы юная и маленькая наша раса привыкла к новому способу существования.
Нам не требовались ни вода, ни пища, только чистый солнечный свет.
Мы не страдали болезнями.
Мы жили в невесомой деревянной конструкции, парящей в небе на высоте от десяти до двадцати тысяч локтей над поверхностью.
Конечно, все мы часто бывали внизу, на земле.
Самые быстрые из нас могли за один световой день облететь четверть земного шара.
Мы изучили весь мир, мы множество раз побывали во всех уголках планеты, видели жизнь всех рас, народов и племён на протяжении весьма длительного исторического промежутка.
Мы обнаружили, что кроме срединного материка – нашей Ойкумены – существуют и другие обширные материки, разделённые ещё более обширными океанами.
Мы смотрели, как рождаются и гибнут скотоводческие, осёдлые, мореходные империи.
Мы наблюдали, как движутся народы, плодясь и вымирая, погибая и возрождаясь.
Из дальних перелётов путешественники привозили удивительные находки, артефакты, свидетельства силы человеческого гения: золотые изделия, оружие из крепкого металла, меха удивительной густоты, черепа и останки древнейших животных.
Так наш народ осознал свою миссию: нас, птицечеловеков, родили, чтобы мы хранили человеческий гений: бешеную, неостановимую страсть к познанию и созиданию.
Когда это высшее качество укрепилось в народе – Ош и Хур покинули наш мир.
Считается, что к тому времени они прожили по восемьсот лет.
Конечно, в таком возрасте уже не имеет значения, кто из двоих был отцом, а кто сыном; достоверно известно, что Первожрецы скончались в один день и в один час, предварительно объявив всем о своём уходе: сошёлся весь народ, и на глазах у двух тысяч птицечеловеков оба основателя расы обратились в чистый солнечный свет и исчезли.
От тел не осталось ни малейшего следа.
Это всё, что я знаю о древней истории; учителя рассказывали много больше – но я их не слушал; я не люблю науку.
Я люблю риск, приключения и жизнь в сегодняшнем дне.
Нет.
Вот, ещё вспомнил.
Наше исчезновение – побег шестидесяти семей – ничего не изменило в общей картине мира. Образование новой расы бронзоволиких полубогов не повлияло на общее движение людских масс.
Мы были слишком малой группой; о нас сложили несколько легенд, но с течением столетий память стёрлась.
И нас – бескрылых и крылатых – навсегда разделил воздух, холодная прозрачная пустыня.
Мы уже никогда не объединимся: за тысячи лет наши пути разошлись.
Огромный дикий нижний мир давно развивается в одном направлении, а раса птицечеловеков – в другом.
Внизу племена вымирали от чумы, оспы и холеры – наверху мы исправно плодились, рождая красивых и сильных детей, пусть немногочисленных, но любимых.
Два или три раза за тысячу лет нам пришлось перестраивать город, доставляя с поверхности новое дерево и поднимая над жилищами первого яруса второй и третий.
Так наш Вертоград приобрёл нынешний вид.
Вывезенные с поверхности редкие и ценные предметы, драгоценные камни и металлы заполнили наши сундуки.
Мы могли бы управлять миром, если бы захотели.
Но Ош и Хур оставили Завет: правила, по которым живёт небесный город.
И одно из правил запрещало показывать себя дикарям и вмешиваться в их жизнь.
Со временем в нашем обществе произошли изменения. Как в любой другой закрытой системе – в нашей, внутри небесного города, непрерывно происходило обновление и усложнение. Шестьдесят семей увеличились числом до четырёхсот. Семьи воров, воинов и авантюристов, живущие во Внешнем Круге, благодаря частым визитам на поверхность накопили значительные богатства, – а семьи жрецов и вельмож из Внутреннего круга, наоборот, обеднели и даже выродились. Многие из них продали свои дома во Внутреннем круге и перебрались во Внешний; в их жилища переселились разбогатевшие семьи из Внешнего круга. Бывшие родовитые сановники расставались со своими резиденциями, с видом на Главный Храм, и уезжали жить на край города –
