В несколько ударов сердца, раскрываясь как диковинный цветок, перед защитной сферой Телирона на краткий миг застыла нечеловечески хрупкая полупрозрачная фигура девушки-подростка. Голову этого полупрозрачного призрака скрывала серебристая вуаль, не давая рассмотреть лицо. Привстав на миг на носочках, она изогнулась как древко лука в направлении сферы.
Казалось, само мироздание потряс леденящий душу крик. В нем было что-то нечеловечески извращенное, словно сами ворота бездны раскрылись на миг, позволяя заглянуть в мир безграничной тоски и отчаяния.
Этому крику вторили вопли боли попавших под его действие свидетелей битвы демонов. На крыше здания каталась в припадке болезненных конвульсий женщина-вампир, тщетно зажимая окровавленные уши руками. Не менее отчаянно кричал воин-эльф, колотясь головой об обломки камней, маг же, как наиболее чувствительный к тонким эманациям, потерял сознание, упав лицом в грязь.
Ударившись о защитную сферу, призрак исчез, оставив после себя смерзшуюся в камень землю. Удар был столь же силен, сколь и внезапен. Телирону, в один момент потерявшему концентрацию и полностью лишившемуся защиты, оставалось лишь спешно формировать повторную линию обороны, надеясь на медлительность соперника. Надежда не продержалась и доли мгновения.
Второй удар недруга был столь силен, что погасли все амулеты, призванные защищать своего хозяина от магических атак. Преодолевая болезненный откат, демон, оставив все усилия сформировать атакующие конструкции, потянул запасы силы из алтаря, который во время битвы располагался в сфере и поэтому не пострадал от буйства магической схватки.
Запуская третью атакующую конструкцию, Кха-Белет злорадно оскалился, наблюдая за попытками недруга сформировать хоть какую-то защиту, он не сомневался в искусстве и способности своего старого соперника, вот только удар был направлен не в него, а в алтарь, лишившийся последней защиты.
Руины площади озарила ярчайшая вспышка, после которой в центре битвы демонов сформировалась глубокая воронка, а камни, лежащие недалеко от центра, превратились в озеро кипящей лавы.
В цели Кха-Белета не входило поджариться на собственноручно сделанных угольях, поэтому, укрепив защитную сферу, он следующим своим действием сформировал охлаждающий контур и с помощью него понизил температуру вокруг себя до приемлемого уровня.
Риск стоил того, чтобы увидеть своего старого недруга в таком состоянии. Пошатываясь от магического истощения и ран своего вместилища, Телирон стоял в десятке локтей от него и единственной оставшейся рукой опирался на свой смешной меч. Правая сторона его тела жестоко обгорела, огонь слизал кожу с этой половины лица до черепа. Однако уцелевшая половина лица выражала не боль, а дикую злобу. Несмотря на свое внешне побитое состояние, враг не был сломлен, Телирон успел восстановить защитную сферу.
– Это еще не конец, тварь!
– Что? Говори громче. Я тебя не слышу, со слухом что-то. – Позволил себе издевку Кха-Белет, приложив руку к правому уху.
– Мы еще встретимся!
Успев ещё ухмыльнуться бессильной злобе своего оппонента, Кха-Белет с удивлением увидел, как в его сферу врезается сгусток энергии, разом проедая один из слоев защиты. Мгновенно сконцентрировавшись, демон начал действовать.
* * *Тень переместилась ближе к центру площади и на какое-то время замерла в бездействии, но это только на первый взгляд. Женщина-вампир не стала бы ручаться, что это эхо магии крови, но она как-то увидела, что от темной фигуры, словно от камня, упавшего в воду, начинают расходиться такие же черные волны. Однако, в отличие от волн на воде, частота их только нарастала.
Темная фигура сделала движение, словно собираясь хлопнуть в ладони. Успев удивиться бессмысленности действий непрошеного гостя, женщина вампир почувствовала приближение чего-то столь ужасного, что, будь она на земле, предпочла бы отрыть норку и трусливо спрятаться. Следом за этим ощущением её накрыло какофонией звуков и голосов, как будто сотни и тысячи существ внезапно закричали и завыли вразлад. В криках было все: и ярость схватки, и боль поражения, страдания и безграничная злоба, предвкушения и тоска, но все эти оттенки объединяло между собой всё сметающее чувство Голода. Женщина-вампир сразу пожалела о сверхъестественной регенерации её расы, позволившей ей восстановить слух за столь краткое время.
От навалившегося на неё животного ужаса Лиланда вжалась в черепицу крыши, наблюдая за заполонившими площадь призрачными фигурами, которые, повинуясь воле своего кукловода, напали на сражающихся существ.
Начало нападения хоть и вышло внезапным, однако жертвы нападения вовсе не торопились погибать. Исчезнув поначалу под сонмом вопящих и беснующихся духов, сферы терзающих друг друга противников озарила вспышка, которая серьезно проредила строй призраков. Женщина-вампир успела заметить, как один из противников исчез, зато второй, заставив свою сферу приподняться над землей, вполне успешно от духов отбивается.
Все же призраков было очень много, и сфера постепенно все реже и реже отзывалась губительными вспышками на нападения этих эфирных сущностей. На каждого разорванного магией духа тут же появлялся десяток не менее яростных его собратьев, словно они только этого и ждали и с истошными звуками набрасывались на защитную сферу.
Тем не менее, магическая сущность была упорна в своей обороне и, вскоре уловив явную закономерность, ударила по зловещему хозяину духов, нащупав его каким-то образом среди теней. Несколько ударов тень отбила неким подобием щита, отразив сгустки энергии в стороны от себя, однако широкий жгут слепящей молнии, выпущенный из сферы, вбил темную фигуру в развалины строения. И как будто этого было мало, магическое существо обрушило на руины ряд мощных ударов, похоронив своего противника под курганом дымящихся обломков.
Духи, потеряв связь со своим кукловодом, с тоскливыми завываниями разлетелись во все стороны, в поисках менее опасной добычи. Сфера, замерцав, покрылась черными разводами, делающими её почти невидимой в неверном свете ночного светила, и, беззвучно поднявшись в воздух, исчезла в вышине.
В качестве эпилога
Вжжжжж. Вжжжихх. Жжжжжжссс.
Эльф повернул лезвие режущей кромкой вверх, подставив её под свет костра. Безупречное зеркало клинка без искажений отражало предметы. Пруток масляного камня отправился в поясную сумку к своим восьми разноцветным братьям. Протерев меч маслянистой тряпочкой, мечник осторожно вложил его в ножны.
Немного помедлив, словно в сомнении, он вытянул второй меч и довольно ухмыльнулся, заметив гримасу, исказившую лицо женщины.
Вжжжихх. Вжжжихх.
От спины отвернувшейся от него женщины веяло недовольством и презрением. Приятно. Ухмылка на лице эльфа погасла, когда он наткнулся взглядом на сидящую в стороне от костра фигуру в плаще. Проклятье! Мечник поспешно перевел взгляд на ночное небо, старательно выбрасывая яркие эмоции из головы. Нечисть в плаще способна читать мысли – колдун уже успел пояснить, чем чреваты неосторожные речи и действия, и эти объяснения были более чем доходчивыми. Учитывая то, что случилось с магом, следовало быть более осмотрительным, нет никакого желания умирать от рук поганого выродка. Только не так. Смерть скота, а не воина.
Эта обгорелая тварь – с такого расстояния чуткое обоняние лесного воина легко различало запах
