И, прилагая микрогрубость,Добиться трепета ресниц.Побрёл и… В жопу экивоки!Двусмысленности – к ебенямВ тот миг, когда срамные строки,Как адский жар палят меня!…И самым кончиком мизинцаКоснулся вашего чела,Сказав: «Замрите! Тут кружитсяНе то оса, не то пчела.Её я прогоню. Уйди же,Отвратный маленький аспид!А Вы сударыня, я вижу,Решили – у меня… свербит?Напрасно. Я простой прохожий,Взыскующий, чтоб жала ядВ такой чудесный день погожийНе отравлял бы всех подряд…»Я не просил у Вас прощеньяЗа этот вызов роковой,Весь озабочен впечатленьем,Что произвёл своей игрой.Но Вы, признательности полны,На грудь мою упали вдругИ к берегу, вздымая волны,Свели. И увлекли на луг.И там узрел я светлый отблеск,Что в Ваших плавился очах.Поставил губ кровавый оттискНа шее, бюсте и плечах.Пусть он открыто указуетНа кое-чей солдатский нрав,На дикость, что кой в ком бунтует(Ужели дикий зверь не прав?),На кое-чьё мужское хамство,На кое-чей бесстыжий вид,Язвительность, непостоянство…Да чёрт со мною! Бог простит.А после с Вами я рассталсяИ лёгким шагом бегунаНавстречу вечеру помчался.Осанну пела мне волна…Но та пчела, что норовилаНа Вашу мякоть посягнуть,За мной украдкою следила.Беспечный повторяла путь,Сзывая родичей кусачихПретонким писком хоботка.Пчелиный рой – не хвост собачий.И здесь – последняя строка…2003, 2004.
Хоть нарежься, не спастись…
Хоть нарежься, не спастись от меланхолии,И синоптик врёт, паскуда, беззастенчиво.А в садах к чертям завяли все магнолии,И плащи надели девушки да женщины.Прячут бюсты в шарфах, ножки… ножки в сапогах.И такая в том, зараза, мизантропия,Что, будь воля мне, хватал бы, раздевал бы, нах!И лупил бы звонко их по голым попам я.
И серп луны, Меркурий-плут и хвост кометы…
* * *…и серп луны, Меркурий-плути хвост кометыменя по-прежнему зовутв начале лета[4]туда, где нет пустых обид.И слов натужных.В обитель трепетных харит –от вас, бездушных.Где Талий облачный чертог,иначе – граций.Куда я лишь однажды смогтайком пробраться.Где жарким пламенем горитпоэтов атом,И звезда с звездою говорит