Она пока не могла представить жизнь других божьих отпрысков, раскиданных по мирам, но некоторые из них могут в ней нуждаться. Сарай даже подумала, что все ее годы кошмаров могут помочь разобраться в чужих, например, чтобы провести их через ужасы и показать выход по другую сторону. Если они захотят. Если сами пригласят. Быть может, ей удастся помочь.
Девушка по-кошачьи потянулась и покрутила шеей из стороны в сторону.
– Разве не забавно, что у меня нет реального тела, но я все равно отчетливо представляю, как оно затекает, будто настоящее? Почему бы не опустить эту часть, мое внутреннее «я»?
– У тебя есть настоящее тело, – возразил Лазло. – Я его прекрасно чувствую, – добавил он, со всей ответственностью начав его щупать.
– Ты знаешь, что я имела в виду. – Сарай закрыла глаза, когда Лазло начал массировать ее воображаемые мышцы, чтобы избавить от воображаемого напряжения.
– Если бы ты опустила эту часть, – сказал он, – то чувствовала бы себя менее настоящей, верно? Жизнь подразумевает как неприятные ощущения, так и удовольствие.
– Любопытно… – мечтательно задумалась Сарай, пока волны воображаемого удовольствия раскатывались по ее телу.
– Что любопытно?
– Из всех божьих отпрысков, во всех мирах, со всеми дарами, может ли существовать тот, кто… не знаю. – Что ей поможет? Тела больше нет. Как она сможет снова жить нормально? – Тот, кто создает новые тела для нуждающихся душ? – Сарай сама над собой посмеялась. Это чрезвычайно конкретный и сомнительный дар. – Каковы шансы?
Лазло, услышавший от Рузы за ужином все о драконьих яйцах и теорию Тиона, сказал:
– В одном из сотни миров? Было бы странно, не будь там кого-то с таким даром.
– Что ж, – выдохнула Сарай, желая в это поверить, – тогда я хочу их найти, где бы они ни были, чтобы прочувствовать все приятные и неприятные ощущения, которые являются привилегией живых. – Произносить желание вслух, как она обнаружила, лучший способ нарисовать вокруг него мишень Сухейлы. – А тем временем тебе придется делиться своими.
Девушка вытянулась напротив него, и Лазло сжал ее в объятиях, свою призрачную девочку, богиню, музу чудес, и заверил ее, что очень серьезно относится к своей обязанности. И пока большой металлический орел, «Астрал», рассекал ночной воздух и туман, они терялись друг в друге – в том самом месте, где друг друга обрели.
Эпилог
Так уж случилось, что в Амезру одна парочка тоже размышляла о желаниях.
Эрил-Фейну с Азарин до сих пор не верилось, что их небо свободно и они остались живы. Мужчина и женщина устали, они все еще поправлялись после того, как их сердца срослись заново. Дел было невпроворот: нужно восстанавливать город и постараться вернуть своих людей из Энет-Сарры.
И все же им удалось выделить время на отдых, и Азарин наконец задала вопрос, застывший на ее устах с тех пор, как муж умирает в ее объятиях.
– Любовь моя, – начала она, пытаясь прочесть его лицо, как все эти годы. – Ты сказал, что хотел бы… Чего бы ты хотел?
Эрил-Фейн смутился – великий Богоубийца покраснел, как мальчишка, который подарил своей партнерше по спаррингу браслет на ее шестнадцатый день рождения и танцевал с ней, пока его крупные руки дрожали на ее талии. На протяжении долгого времени он чувствовал себя отравленным и ядовитым, а теперь… чистым, измученным жаждой и разрастающимся, как дерево, что пересадили в новый роскошный сад.
– Я хочу… – напряженно произнес он, не сводя с нее своих круглых глаз с милым, мальчишеским страхом. – Жениться на тебе, – закончил он шепотом, а затем достал что-то из кармана.
Эрил-Фейн не забыл о своем предсмертном желании и последние пару недель думал о нем не реже Азарин. Люди учатся понимать свои желания, когда думают, что они не сбудутся, и Эрил-Фейн хотел быть со своей женой. Он поднял кольцо на ладони. Не то, что подарил ей прежде, украшение, которое она надевала перед сном все эти годы. А новое, из золота и лиса, с кристаллами, выложенными в форме звезды.
– Мы уже женаты, – ответила Азарин дрожащим голосом, ведь в ее разуме разразилась буря, и это первые слова, которые вылились из нее.
– Я хочу начать все заново, – ответил Эрил-Фейн. Мужчина смотрел на нее с надеждой и тревогой, словно существовал малейший шанс, что она ему откажет. – Ты сможешь начать заново? Со мной?
Азарин не могла отказать.
Жрица сможет провести обряд в какой-нибудь другой день. Пара закрепила свой брак самостоятельно. Эрил-Фейн с Азарин на руках поднялся по лестнице в их маленькую квартирку в Ветропаде. Захлопнул за ними дверь, как восемнадцать лет назад. Восемнадцать лет. С тех пор как они были близки, прошло больше, чем они жили до своего первого раза.
Они не спешили. Столько всего забылось в потоке времени. Но память медленно возвращалась.
Должно быть, Судьба сочувствовала всему, что они потеряли. В ту ночь пара зачала сына, хотя пройдут недели, прежде чем они об этом узнают, и месяцы, прежде чем познакомятся с ним и назовут Лазло, – и годы, прежде чем он встретит тезку и призрачную сводную сестру, и бабушку, и многих других. «Астрал» вернется в Амезру по дороге к новому приключению, в противоположном направлении, к Мелизу, родине серафимов, и к чему угодно – или кому угодно, – кого повстречает на своем пути.
Но это уже другая история.
КОНЕЦ
Примечания
1
Sinister – «зловещий» (англ.).
