Я попыталась зайти с другой стороны.
– Бернар, а это зелье вас не выдаст? Вы же сами говорили, что по отпечатку магии можно узнать мага. Мне бы не хотелось, чтобы вас с легкостью после этого вычислили. Не так уж много живет в нашем доме…
– Шанталь, не волнуйтесь, не вычислят.
Бернар гордо подбоченился и добавил две капли какого-то красного раствора. Жидкость в колбе вспенилась и позеленела. Она побулькивала, хоть и не стояла на спиртовке, серебристые пузырьки образовывались на дне колбы и взлетали вверх веселыми группами и поодиночке. Смотреть на это оказалось увлекательно, но не настолько, чтобы я забыла, что сейчас делает Бернар.
– Я в этом не уверена.
– Напрасно. В конце концов, кто из нас маг? – подмигнул мне Бернар и прокрутил колбу на столе.
– Вы маг, – согласилась я, – но безответственный.
– С чего это вы взяли, Шанталь? Да меня старшим в группе по практике назначали, а это о многом говорит.
– Группа была из одного человека? – ехидно спросила я. – Тогда очень может быть.
После этого Бернар окончательно на меня обиделся и перестал разговаривать, но, к сожалению, не перестал возиться с колбами и реагентами. Лезть ему под руку я не решилась: перепутает чего и получит не то, что собирался.
Закончил он быстро, после чего забрал два готовых зелья против Анри, которые я уже втайне решила вылить потихоньку и заменить на обычную воду, и ушел к себе, оставив мне колбу с отстаивающимся зельем против «куклы» и кучу грязной лабораторной посуды. На мой возмущенный стук в дверь между нашими комнатами он никак не отреагировал.
Пришлось все перемыть самой, после чего обиделась уже я. Настолько, что забыла, что собиралась поплакать из-за вероломства Анри, и вспомнила об этом лишь следующим утром. Плакать уже не хотелось, но вот план Бернара, пусть я о нем и не знала, стал выглядеть намного привлекательней. Если я вволю посмеюсь над Анри, возможно, мне уже не захочется ему ничего прощать. Тот, кто смешон, не вызывает симпатии. И желания убить тоже не вызывает.
За завтраком «инора Маруа» холодно напомнила, что мы собирались в город за необходимыми покупками. Я столь же холодно ответила, что до свадьбы времени много, съездим как-нибудь потом, ничего срочного нет.
– Шанталь, это вам только кажется, что времени полно, – с нажимом сказала «гувернантка». – На самом деле его нет совсем. Поэтому я и предлагаю поехать сразу после завтрака.
– Мне не хочется никуда с вами ехать. Я на вас очень обижена, Клодетт.
– Вы? На меня? Это после того, как вы же меня и оскорбили? – взвилась «инора Маруа».
– Шанталь, – укоризненно сказал папа, – мне кажется, по отношению к Клодетт ты позволяешь себе некоторые вольности. Недопустимые вольности, я бы сказал. Клодетт, прошу прощения за поведение дочери и могу съездить с вами, если уж Шанталь так безобразно себя ведет. Ради вас я готов отложить все свои дела.
Хмуро посмотрела на него не только «инора Маруа», но и я. У меня так мнение было полностью противоположное. Видел бы папа, как эта наглая особа лезла ко мне с поцелуями. Не инора Маруа, конечно, а Бернар, но сейчас под личиной иноры находился именно он.
– Не знаю, чем уж я вас так обидела, Шанталь, – внезапно сказала «гувернантка», – но прошу прощения. Надеюсь, этого достаточно, чтобы закрыть этот вопрос и больше к нему не возвращаться?
Мне хотелось немного покапризничать и ответить «нет», но у нас действительно было дело, которое не требовало отлагательства.
– Хорошо, Клодетт, – кивнула я, – давайте забудем вчерашнее. – А потом добавила так тихо, чтобы слышал только Бернар: – Но если вы еще раз за собой не уберете посуду, то я не знаю, что с вами сделаю. Одними извинениями не отделаетесь.
«Инора Маруа» смущенно потупилась. Наверное, не я первая требовала убрать рабочее место. И если он забывал про это в Академии, то моя версия о количестве персон в студенческой группе на практике выглядит очень правдоподобно.
Глава 29
В городе мы не стали тратить время на походы по модным лавкам для отвлечения наблюдающих, так как решили, что покупки книги по алхимии достаточно, чтобы объяснить интерес к тем ингредиентам, которых нет в наборе юного алхимика.
По дороге к книжному магазину «инора Маруа» неожиданно спросила:
– Шанталь, а нельзя ли как-нибудь оградить меня от вашего отца? Поначалу его ухаживания казались забавными, но теперь он словами не ограничивается. Ему было уже несколько раз отказано, но он считает это проявлением кокетства и постоянно пытается прижать меня в коридоре. А с виду такой приличный инор!
Бернар горел праведным возмущением сразу за всех особей женского пола, подвергнувшихся мужским домогательствам, но я не впечатлилась его страданиями, напротив, оскорбилась за папу:
– И вы производите приличное впечатление, что не мешает вам лезть ко мне с поцелуями, хотя я тоже вам отказала.
– Но это же совсем другое! – возмутилась «инора Маруа».
– Совсем другое, потому что в одном случае пристают к вам, а в другом вы? – ехидно уточнила я. – Ситуации-то одинаковые: мужчина пристает к нравящейся ему женщине, невзирая на то, что ей это не нравится.
– Но я же не женщина!
– Но папа этого не знает. С виду вы очень привлекательная особа, поэтому желание за вами по-ухаживать вполне понятно. И… Осмелюсь спросить, Бернар, если бы вы были женщиной, вам бы подобное поведение кавалера понравилось? Когда не то что без разрешения, но и вашего желания лезут с поцелуями, это, знаете ли, не слишком приятно. Особенно если учесть, что вы намного сильнее меня.
«Инора Маруа» остановилась и пораженно посмотрела.
– Но я же не в таком виде к вам лезу, как сейчас. Неужели вам действительно неприятно?
– Действительно, – ответила я и тут же попыталась смягчить свои слова, увидев, как вытянулось лицо «моей собеседницы»: – Бернар, мы же с вами союзники, а все эти попытки скрепить союз таким странным образом…
Я сделала паузу, намекая, что без подобных скреп уж я-то точно обойдусь.
Бернар обиженно посопел, что в его нынешнем обличье смотрелось очень забавно, но промолчал. Молчал он всю дорогу до магазина, что-то сосредоточенно обдумывая. И вот эта сосредоточенность меня немного пугала. Надеюсь, он не предложит немедленный поход в Храм, уж слишком странно смотрелись бы две особы в платьях, требующие сочетать их законным браком. Боюсь, нас бы не поняли и вызвали целителей.
Но маркиз ничего такого говорить не стал, наверное, в его представлении для полноценных скреп общей постели предостаточно, и жениться он наверняка собирался исходя из нужд герцогства, а не
