Как только О’Флинн уселся, по двору начали сновать слуги, разнося еду. Тогда Дэвид повернулся чуть в сторону и передал браслет Гиллападригу, сидевшему рядом.
— Доводилось видеть такое? — прошептал О'Флинн.
— Аккуратная работа, — ответил доверенный, — но вот камни всего лишь отполировали, оставили без огранки.
— Главное, что сделано хорошо. — Дэвид натянул браслет и закрепил его поверх переплетения татуировок. — Но кто и когда видел распростертого орла, усевшегося на солнце?
Он оглядел собравшихся в поисках того, что рассчитывал увидеть. Тем временем О’Флаэрти протянул ему тарелку с жареным мясом кабана.
— Он же лично прислуживает тебе, — прошептал Гиллападриг. — Ему определенно что–то нужно.
— Да уж… этот день полон сюрпризов.
Среди присутствующих на пиру были члены семьи О’Флаэрти и союзных ей кланов. Дэвид приметил даже нескольких крепких ребят из Коннемары, самой каменистой части Коннахта. Достойные рубаки ощущали себя неловко в лучшем обществе. Коренастые фигуры и темные волосы свидетельствовали об их пиктских кровях на фоне высокорослых рыжих и блондинистых кельтов.
Прибыли и двое датчан, заплетавших волосы в длинные косы. У того, что поменьше, было широкое, плоское и более темное лицо.
Дэвид прожевал кусочек мяса, наслаждаясь вкусом.
— Славный кабанчик, — похвалил он, не прекращая оглядывать собравшихся.
— Сам его на копье насадил, — ответил О’Флаэрти.
— Достойный подвиг.
Дэвид не питал ни малейших сомнений, что кабан был давно мертв к тому моменту, как свита позволила О’Флаэрти хотя бы приблизиться к нему. Короли и без того встречаются слишком редко, чтобы разменивать их на пару хряков.
— И кого же ты выглядываешь? — наклонился поближе Гиллападриг.
— Турлоха и Маленького Хью.
— О'Флаэрти не будет столь беспечен!
— Неужели? Он уже и так изгибается, как те прописные буквы, что малюют в своих книжонках монахи. Сыновья Рори помогут ему покончить с детьми Кахала, а сыновья Кахала — с детьми Рори. Он получает удовольствие от хода событий, а не от итогов. Меня же зазвали сюда, чтобы передать весточку Кормаку. Вопрос только в том, что именно мне предстоит передать.
Наконец Дэвид кое–что заметил. Хоть и не сыновей Рори, но пищу, украшенную странным узором в виде орла. А еще полдюжины мужчин и женщин, столпившихся у края двора. Они были брюнетами, как жители Коннемары, но пикты и ирландцы смазывали свои волосы жиром, делая из них шипы, а эти люди заплетали косы на манер датчан. Чужаки обладали такими же плоскими лицами, как и низкорослый датчанин, а кожа их отливала темной бронзой.
Краем глаза Дэвид уловил кошачью ухмылку О’Флаэрти.
* * *Ничто так не радует того, кто верует в собственную мудрость, как удачная уловка. Но Дэвид был вовсе не удивлен, встретив сыновей Рори, когда О’Флаэрти повел его в свои покои после пира. Турлох стоял спиной к огню, сцепив руки сзади. А его брат, Маленький Хью, сидел за длинным столом перед кружкой с вискбеатой[100], видно, не первой за этот вечер. Когда Дэвид вошел, оба повернулись к нему.
— Так что? — Хью рыгнул. — Ты с нами?
Турлох опустил руку на плечо брата, призывая замолчать. О’Флаэрти закрыл дверь.
— Я еще не обсуждал ничего с ним, — сообщил он сыновьям Рори.
Дэвид подошел к полке на стене, взял кувшин с вискбеатой, чтобы наполнить кружку и себе.
— Я с вами в том смысле, что мы сейчас находимся в одном помещении. Если же интересует, буду ли я и дальше с вами, то это уж зависит от того, где еще вы намереваетесь побывать.
Маленький Хью, едва начавший расплываться в улыбке при первых словах, состроил гримасу, услышав продолжение. Турлох тоже нахмурился.
— Не смешно, Дэвид.
— А я и не шучу.
— Все вожди с ними, — заметил О’Флаэрти. Заперев дверь, чтобы никто не помешал их небольшому собранию, он тоже направился к кувшину. — Они пришли и принесли присягу.
— И, без сомнения, шли вереницей, — сказал Дэвид. — Думаю, я даже могу назвать имена. Клятвы, видимо, ничего не значат в наши дни, раз их так легко забывают.
О’Флаэрти налил себе выпить и сел рядом с Турлохом и Дэвидом.
— Я-то не клялся в верности О’Коннерам из Круахана, — сообщил он.
Дэвид пожал плечами. Яр Коннахт никогда не считался частью королевства. О’Флаэрти были изгнаны оттуда всего пару поколений назад… теми самыми О’Коннерами из Круахана.
— А что насчет остальных?
— Те клятвы, — подал голос Турлох, — что они давали моему родственничку, уже не имеют силы благодаря его никчемному, бесчестному правлению.
— Смею возразить. Есть и положительные стороны.
Турлох поднялся и оперся о стол обеими кулаками.
— Он не король! Мы все согласились с этим: О’Тайг, О’Фланниган, Макгаррити…
Дэвид сохранял самообладание. Чтобы провозгласить нового короля Коннахта, нужно согласие четырех главных вождей, а Турлох пока назвал имена трех. Сразу стало понятно, почему О’Флаэрти так старательно потчевал своего гостя и ублажал его слух сладкими речами. Если Турлох привлечет на свою сторону еще и О’Флиннов, он сможет повелевать всеми камнями Круахана!
Дэвид опустошил свою кружку и толкнул по столу. Та упала и закружилась.
— Вот только Кормака ты не упомянул, — заметил О’Флинн. — Войсковой маршал может иметь свое мнение касательно того, нарушили ли четверо вождей свои клятвы.
— Ты его офицер, — сказал О’Флаэрти. — Он прислушается к твоему совету.
— Макдэрмот обладает исключительным слухом… воспринимающим только то, что он дозволяет говорить.
Турлох грянул кружкой по столу.
— Белый жезл принадлежит мне! — заявил он. — Мой отец был верховным королем!
— И к чему это привело? — сказал Дэвид. — А что насчет чужеземцев, прибывших в Ирландию? Они — тот самый камушек, о который спотыкаются ваши планы. Если я соглашусь и даже сумею убедить Макдэрмота… Аэд бросит на нас своих ребят в железных рубашках. Они и без того захватили Мит и Ленстер. Хотите подарить им и Коннахт? — Он изобразил приступ тошноты и отвернулся.
— Сыновья Кахала, — тихо и несколько надменно произнес О’Флаэрти, — не единственные, кто дружит с железными рубашками.
* * *Слуга О’Флаэрти сопроводил их в комнату, где ожидали незнакомцы, которых Дэвид приметил ранее. С ними там ждали и оба датчанина. Теперь, когда они стояли рядом, стало ясно, что тот низкорослый был полукровкой, его родители принадлежали к обеим народностям.
О’Флинн настороженно разглядывал чужаков, понимая, что О’Флаэрти пытается втянуть его в какие–то пока ненепонятные затеи. Судя по всему, в смущении пребывали и иноземцы, кидавшие косые взгляды на хозяина и при всей своей заносчивости не скрывавшие обеспокоенности.
Зато четырех доверенных Дэвид опознал тут же. Двое вошли раньше, и еще двое потом. Они парами расположились по разные стороны собравшихся. Одежда их была пошита из мягкой кожи с бахромой на рукавах и штанах. С
