И если в воде находились возбудители инфекции, Гари, несомненно, получил наибольшую дозу.
— Извините меня, — сказал Гари, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я действительно ничего не могу с собой поделать.
Изувеченная рука скользнула в карман. Сверкнуло что–то серебряное, и через миг из горла Эллиса хлынула кровь.
Гари выдернул обагренные ножницы и выронил из рук. Когда Эллис упал на колени, Гари вырвался и бросился к лестнице. Трип помчался за ним, остальные — следом; Мэг крикнула Дон, чтобы та скорей несла аптечку. Выбегая из кают–компании, Трип успел заметить, что уже мертвый осьминог покоится на дне аквариума.
На палубе колко хлестал дождь. Огоньки осьминогов вокруг яхты пылали пуще прежнего. В холодном люминесцентном свете Трип заметил, как на корме кто–то движется. Это Гари стоял в отсеке для погружений, сжимая здоровой рукой гарпун.
— Не подходи! — срывающимся голосом предупредил Гари. — Еще один шаг, и я проткну тебе сердце гарпуном. Ты мне нравишься, но это не значит, что я не смогу тебя убить. Может, так даже будет легче.
— Знаю, — сказал Трип. По лицу струился дождь. — Не стану принимать это на свой счет.
— Говори за себя. — Рядом с Трипом встал готовый к прыжку Киран, но на миг замешкался. Ставрос занял позицию неподалеку. Они молчали, смотрели и ждали под дождем.
— Я не хотел, чтобы так вышло, — сказал наконец Гари. — Я убил Рэя, но у меня не было выбора.
— Я тебе верю, — ответил Трип, потому что понимал: чем дольше им удастся занять Гари разговором, тем больше шансов захватить его врасплох. — Ты нанес ему рану только потому, что не хотел причинить вред самому себе.
Гари покачал головой:
— Кроме того, я был зол на него. Он скрыл самые важные результаты наших исследований. Вы знали об этом? Я сразу понял, когда увидел первый опубликованный им документ. Я же с самого первого дня работал в лаборатории и точно знал, что мы нашли. Рэй был жадным. Такой же, как Эллис. Такой же, как я.
Сжимающая гарпун рука чуть опустилась. Трип ощутил, как напрягся стоящий рядом с ним Киран, но и Гари это почувствовал тоже и снова поднял оружие.
— Ты вовсе не жадный, — проговорил Трип. — Ты хотел сделать то, что правильно.
— Думаешь? — переспросил Гари. — Когда пару дней назад я услышал, как Рэй разглагольствует о том, что собирается сделать свои исследования общедоступными, я больше не мог этого выносить. Отправился работать в лабораторию и сердился все сильнее. Не знаю, откуда брался этот гнев. Я подумал о самоубийстве — взять и перерезать себе горло, чтобы не участвовать в паутине сплошной лжи…
— Дело не в тебе, — сказал Трип. — Это вода виновата. И Рэй тут ни при чем.
— Но отступничество было вполне реальным. После ужина я пытался работать, но не мог сконцентрироваться. И увидел, что вытворяю нечто ужасное — отрываю собственные пальцы. Я поднялся на палубу, чтобы побыть одному. Думал броситься за борт, лишь бы прекратился гул в голове. И тут появился Рэй. — Глаза Гари затуманились. — Он пришел посмотреть на огоньки, но, когда увидел меня, мы разговорились. Я хотел побеседовать с ним наедине, поэтому мы через люк спустились в его каюту. Тут я уличил его в сокрытии результатов. Сначала он отпирался, потом грозил снять меня с проекта, если я откажусь сотрудничать; я жаждал покончить жизнь самоубийством, а затем мне захотелось убить и его тоже…
Не опуская гарпун, Гари взял грузовой пояс для погружений и надел на себя. И второй пояс тоже. По одному на каждое плечо так, что они перекрещивались у него на груди наподобие патронташей.
— Я даже не знал, что у меня в кармане лежат ножницы. И мог думать только об огоньках в море. Когда он умер, я пошел ополоснуть руки в отсек для погружений, а потом вернулся в лабораторию. Никто меня не видел, но, пока ждал, когда вы обнаружите тело, я обгрыз кончики пальцев.
Из–за дождя лицо Гари было сложно рассмотреть. Он продолжал:
— Так что самым жадным оказался именно я. Я убил Рэя, чтобы не покончить с собой. Теперь я сделал то же самое с Эллисом. — Он с трудом сглотнул. — Пора для разнообразия совершить что–нибудь бескорыстное.
Он отшвырнул гарпун. Никто не успел сориентироваться, как Гари перемахнул через перила вместе с двумя грузовыми поясами поперек груди и прыгнул в воду.
Трип и все остальные бросились к перилам. Гари уже и след простыл: тяжесть двух поясов тянула его вниз, воды мигом сомкнулись над его головой. Трип долго смотрел на поверхность океана, глаза его щипало от капель дождя, но Гари так и не всплыл. Вокруг яхты по–прежнему плясали призрачные огоньки, косяк осьминогов подсвечивал холодным сиянием безымянный саван океана, как делал уже миллионы лет.
* * *Желтая стена сводчатой аркады госпиталя Холбертсон отражала лучи солнца. Сложив руки, Трип сидел в плетеном кресле под потолочным вентилятором и смотрел в сад. И не думал ни о чем определенном.
Соседнее кресло скрипнуло под весом того, кто решил составить ему компанию. Мэг.
— Как дела?
Трип обдумал вопрос. Посмотрел на свои руки и с некоторым удовлетворением отметил, что пальцы уже заживают, хотя ногти по–прежнему обглоданы.
— Ничего. А ты как?
— Хочу навестить нашего друга в соседнем отделении. Пойдем вместе?
Трип молча поднялся. Пока они шли по аркаде, им встретились две медсестры в белых хирургических масках, при их приближении вежливо склонившие головы, но державшиеся на расстоянии.
Яхта пришла в Антигуа два дня назад. После починки путешествие заняло три дня, учитывая частые остановки во избежание перегрева двигателя. Обеззараженная вода и соли магния помогали сдерживать разрушительные импульсы, только никто не знал, надолго ли хватит этих мер безопасности.
Пока они шли, Мэг тихонько призналась:
— Знаешь, когда я закрываю глаза, я их вижу.
Трип понимал, о чем она говорит. Всякий раз, стоило ему самому закрыть глаза, он видел огоньки осьминогов, мерцающие в темноте. Картинка навсегда отпечаталась у него в подсознании. Магнезия контролировала порывы, но не устраняла их полностью.
И тут он был не одинок. Он заметил на локте Мэг свежую повязку.
Они дошли до палаты в следующем отделении. Эллис с перевязанным горлом сидел в постели, на коленях у него были разбросаны записи. Удар ножниц пришелся всего в нескольких миллиметрах от сонной артерии.
Эллис посмотрел на них, когда они вошли. На вопрос о самочувствии он сначала опустил
