— Да, капитан.
— Что ж, теперь ты заслужил отдых. Иди спать. Я тебя разбужу, когда ты снова понадобишься.
Морин Макхью
После апокалипсиса
Морин Макхью опубликовала свое первое произведение в 1989 году и сразу произвела мощное впечатление на мир НФ; несмотря на относительно небольшое количество написанного, она стала одним из наиболее уважаемых сегодня авторов. В 1992 году у Морин вышел один из самых широко признанных и обсуждаемых дебютных романов года под названием «Китайская гора Чжан» («China Mountain Zhang»), который получил премию журнала «Локус» за лучший дебют, литературную премию «Лямбда» и премию имени Джеймса Типтри–мл. «Нью–Йорк Таймс» назвала этот роман «выдающейся книгой», и он попал в списки финалистов премий «Хьюго» и «Небьюла». В дальнейшем вышли ее романы «Половина дня — ночь» («Half the Day Is Night»), «Дитя миссионера» («Mission Child») и «Некрополис» («Nekropolis»), встреченные с таким же восторгом. Потрясающие рассказы Макхью публиковались в «Asimov’s Science Fiction», «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Starlight», «Eclipse», «Alternate Warriors», «Aladdin», «KillingMe Softly» и другой периодике, а также вышли в сборнике «Матери и другие чудовища» («Mothers and Other Monsters»). Она живет в Остине, штат Техас, вместе с мужем, сыном и золотистым ретривером по кличке Хадсон.
В этом рассказе автор отправляет в нас в пугающе правдоподобное будущее, в котором апокалипсис произошел не мгновенно, а скорее подкрадывался мелкими шажками.
Джейн вылезла из спального мешка на заднем дворе пустого дома возле сарая. У нее были висячий замок, задвижка и старый коловорот, так что они могли бы запереться в сарае, но спать там слишком жарко, а людей на дороге было немного. Лучше переночевать на улице. Франни тараторила без умолку. Обычно к концу дня она уставала от ходьбы — как и Джейн — и замолкала. Но сегодня она принялась болтать о своей подружке Саманте. Все размышляла, ушла ли Саманта из города, как и они.
— Наверное, они все еще там, потому что у них очень хороший дом, в безопасном районе, а у отца Саманты отличная работа. А когда у человека есть такие деньги, он может себе позволить охранную систему или еще что–то. У них в доме пять спален и подвал, который на самом деле не подвал, а гостиная, потому что дом стоит на небольшом холме, и, хотя передняя часть подвала под землей, из задней части можно выйти во двор.
— Уютно. — согласилась Джейн.
— А чуть дальше их дома была ферма, где разводили лошадей. У них богатые соседи, но не такие богачи, каких показывают по телевизору.
Джейн уперла руки в бока и посмотрела вдоль линии домов.
— Думаешь, там кто–нибудь есть? — спросила Франни, имея в виду дом — пригородное ранчо 60-х годов.
Ей было тринадцать лет, и пустые дома ее пугали. Но и оставаться одной девочке тоже не нравилось. Ей хотелось, чтобы Джейн сказала, что они могут съесть еще один пакетик с тунцом.
— Перестать. Франни. Тунец у нас кончится задолго до того, как мы доберемся до Канады.
— Знаю, — угрюмо буркнула Франни.
— Можешь остаться здесь.
— Нет, я пойду с тобой.
Господи! Иногда Джейн была готова отдать что угодно, лишь бы на пять минут избавиться от Франни. Она любила дочку, но все же…
— Тогда пошли, — решила Джейн.
У этого дома был старый квадратный внутренний двор, залитый бетоном, и раздвижная стеклянная дверь. Она оказалась грязной. Джейн прислонилась к стеклу, сложив руки домиком, и заглянула внутрь. Там было темно и почти ничего не видно. Электричество, конечно, отсутствовало, как и во всех поселениях, через которые они прошли за два с лишним месяца. Кондиционер. И кровать с пружинным матрацем. Джейн отдала бы что угодно за комнату с кондиционером и кроватью. С чистыми простынями.
Район выглядел благополучным. Если им не удавалось прибиться на ночь к большой группе, Джейн в конце дня сходила с шоссе. В окрестностях были заметны следы стычек, а несколько домов в конце улицы сгорели. Но стычки остались в прошлом. Некоторые дома уцелели. В этом все окна были целыми, но автоматические ворота гаража открыты, а сам гараж пуст, если не считать опавших листьев. Владельцы выехали и не потрудились запереть за собой ворота. И Джейн решила, что этот большой двор с сараем будет хорошим местом для ночлега.
Женщина видела свое отражение в грязном стекле — волосы превратились в нечесаное воронье гнездо. Пальцы путались в немытых космах с колтунами. Надо будет поискать внутри шарф или что–то вроде. Джейн ухватилась за ручку и сильно дернула ее вверх, пытаясь сдвинуть язычок замка. После пары попыток ей это удалось: опыт последних двух месяцев не прошел даром.
В дом царил беспорядок. На кухне все было перевернуто, валялись столовые приборы, выдранные выдвижные ящики, битые тарелки, рассыпанная мука и крупа. Джейн медленно пошла через кухню. Под ногой звякнул консервный нож. Франни испуганно пискнула.
— Черт! Держи себя в руках! — выругалась Джейн. Консервированная еда давно испортилась.
— Извини. Я испугалась!
— Если не будем мародерствовать, то помрем с голоду.
— Знаю!
— А ты знаешь, насколько еще далеко до Канады?
— Но я же не виновата, что испугалась!
Умей она лучше готовить, Джейн, возможно, смогла бы собрать муку, просеять ее и что–то из нее сделать. Но мука перемешалась со всяческим мусором, а каждый раз, когда она пыталась приготовить что–то на открытом огне, у нее получалось или полусырое, или подгоревшее. А чаще всего и то и другое — подгоревшее снаружи и сырое внутри.
Для очистки совести Джейн заглянула во все шкафчики. Иногда люди держат продукты в разных местах. Однажды они отыскали тюбики со сладким кремом для украшения тортов, а потом писали на руках друг у друга разные слова и слизывали их.
Франни закричала, и это был не вскрик от испуга, а настоящий вопль.
Джейн резко обернулась и увидела в соседней комнате парня с монтировкой.
— Что вы здесь делаете? — рявкнул он.
Джейн схватила с пола тяжелый консервный нож и швырнула его точно в голову парня. Тот не успел увернуться и получил удар в лоб. За прошедшие годы Джейн доводилось бросать немало разных предметов в своих приятелей, в этом она стала мастером. Нашарив на полу еще парочку обломков, она отправила их следом за ножом в матерящегося парня. Тот лишь пытался уворачиваться.
А потом они с Франни выбежали через заднюю дверь и пустились наутек.
Гребаный скваттер! Она ненавидела скваттеров. Если в доме оставался хозяин, то он старался превратить дом в крепость и ясно давал понять,
