Среди других романов Кюрваля выделяются «Пески Фалона» (1975) — сюрреалистическая притча о превращенной в тюрьму планете— океане («Солярис» к тому времени уже был переведен на французский!), и «Тайный лик желания» (1980), вызывающий неизбежные ассоциации с романами Филипа Дика.
Творчеством все того же Дика, его неустанными «тестированиями» реальности — насколько она реальна, не иллюзия ли восприятия? — навеян и первый роман Пьера Пело (псевдоним Пьера Сюраня) «Горячечный цирк» (1977). Зато его следующая книга — «Вечеринка в зародыше» (1977) — представляет собой самостоятельную и жесткую сатиру. В мире будущего, задыхающемся от перенаселения, супружеские пары имеют право всего на три попытки обзавестись потомством. И на пятом месяце беременности врачи с помощью новейшей техники задают вопрос зародышу: желает ли тот жить в кошмарном, программируемом мире? При отрицательном ответе, или если плод слишком слаб, чтобы вступить в общение — его убивают…
Вообще, если говорить о тематических пристрастиях авторов французской «Новой Волны», то вторым «идолом» после политики должен быть поставлен секс. Ну, разумеется, фантастический! Кроме ранее упомянутых книг, можно отметить впечатляющий дебют способного Франсиса Вертело — роман «Черная линия Ориона» (1980), в котором вышедшее на галактические просторы человечество, уже полностью превратилось в гомосексуальную расу… Эротикой пронизано большинство рассказов сборника «Золотая книга Алана Доремье» (1981) — автора, одного из признанных мастеров короткой формы во французской фантастике, особенно интригует перспектива интимных взаимоотношений людей и инопланетян (назвать их «половыми» рискованно — с полами у звездных жителей дело порой обстоит столь запутанно, что черт ногу сломит!).
Справедливости ради надо сказать, что Доремье (как и другой яркий автор — Даниэль Вальтер) весьма далек от коммерческой «сексплуатации» выигрышной темы, его творчество скорее элитарно и несколько заумно. Тонкий стилист и поэт, он исследует вечные темы искусства; жизнь, смерть, любовь — ив фантастике ищет лишь новые средства выражения.
С другой стороны, еще один enfant terrible «Новой Волны», Серж Бруссоло, в романах «Вид больного города в разрезе» (1980) и «Портрет дьявола в котелке» (1983) активно заимствует все, что можно, именно со склада научной фантастики — традиционной и новейшей. Литературная «окрошка» из готического романа ужасов (и более современных кафкианских кошмаров), психологических парадоксов a la Дик[4], «строгой» научной фантастики, стилистической пиротехники, сюрреализма, имитаций Балларда и прочих англичан — «нововолновихов»… Блюдо явно переперченное и у иного читателя может вызвать изжогу.
Так сколь же нова французская «Новая Волна»?
Формалистические стилевые изыски? Это во Франции уже проходили (например, в «новом романе»). Расщепленное сознание, психологические (быстро, впрочем, переходящие в физиологические) «экзерсисы»? Да разве после Жана Жене и абсурдистской прозы местного читателя чем-нибудь удивишь??.. «Подсознательные пейзажи» в духе сюрреализма? Тем более старо на родине его идеолога и провозвестника Андре Бретона. А новизна-то, новизна — где?
Видимо, чувствуя это, многие молодые авторы быстренько и без внутреннего сопротивления проделали любопытную эволюцию от шумных бунтарей — к благопристойному литературному истэблишменту, от экстравагантной прозы — к коммерческому «проходняку».
Начинавший как отчаянный экспериментатор Мишель Жери впоследствии вырулил на темы более надежные — с точки зрения рынка. В его романах «Неопределенное время» (1973), «Обезьяны времени» (1974), «Жаркое солнце глубинная рыба» (1976) и «Пони-Дракон» (1978), составивших тетралогию «Хронолиты», речь идет о некоей объявленной вне закона «надвременной» корпорации, с помощью особых наркотиков управляющей ходом времени. Однако то, что поражало новизною четверть века назад («Конец Вечности» Азимова), в 70-х годах читалось как скучное повторение пройденного. Тем более эго относится к роману «Гигантские глаза» (1980), в котором, в духе модных интерпретаций феномена НЛО — это никакие не космические корабли инопланетян, а физическое воплощение «коллективного бессознательного», открытого швейцарским психологом Карлом-Густавом Юнгом! — излагается, в общем, сюжет типичного бестселлера, ни на что другое, кроме «продажности», не претендующего.
Как предельно политизированный авангардист начинал и Жоэль Хюссен. Но, почувствовав вкус к гонорарам и тиражам, не сравнимым с теми, что достаются «революционерам», он быстро переключился на конвейерную выпечку «медтриллеров» в духе Робина Кука и Майкла Крайтона — о кражах донорских органов, пандемиях и прочем. И много обещавший Патрик Дювик, чей первый роман «Рождайтесь, об остальном позаботимся мы!» (1979) запомнился как элегантная пародия на «генно-инженерную» утопию, — уже в следующей книге «Рыба-пилот» (1979) представил на суд читателей утомительную мешанину из затасканных НФ-клише; автора спасло то, что, в отличие, скажем, от поднаторевших в таких делах американцев (критика сравнивала роман с «Миром Нуль-А» Ван-Вогта), все это подано откровенно «несерьезно»…
Итак, все говорит за то, что французская «Новая Волна», побурлив немного, утихла. Те, кто продолжают писать в экспериментальном стиле, уже не вызывают того ажиотажа, что раньше — и в результате известны очень узкому кругу эстетов. А более прагматичные почли за благо «завязать» со своей революцией и переключились на традиционную фантастику, которая во все времена может рассчитывать на своего — массового и благодарного — читателя.
…Обычная проблема для автора обзора — каким произведением его закончить. Так вот, на закуску я оставил молодого автора, чье творчество позволяет мне «зациклить» рассказ о научной фантастике во Франции и вновь вернуться к политике.
Зовут его Антуан Володи́н. Ударение, как положено, делается на последний слог, но то, что он по рождению Волдин, ясно даже при беглом знакомстве с двумя его книгами, вызвавшими восторг читателей и критиков — романом — дебютом «Сравнительная биография Джориаиа Масгрейва» (1985) и вышедшим год спустя «Кораблем ниоткуда». О чем же там шла речь? В первом рассказывается история «узника совести» на другой планете, весьма напоминающей СССР недалекого прошлого. Во втором же — действие происходит в самой России, только из «альтернативной истории» — в той России социализм прекрасно сосуществует с черной
