Капитан остановился у кресла в конце стола, прямо напротив Боэмунда, помедлил и сделал глубокий вдох. Затем он посмотрел на офицера Кулаков Образцовых.
— Я — Курланд из Имперских Кулаков. Имею честь знать по именам и титулам всех воинов на совете, за исключением вас, к сожалению.
— Тейн, — назвался космодесантник. Перед тем как продолжить, он замешкался; его правый глаз чуть подергивался. — Последнюю пару недель — магистр ордена Тейн.
— Искренне рад нашему знакомству, — сказал Резня с поклоном и сел.
— Приветствуем тебя, капитан Курланд! — раскатился но залу голос маршала. — Мы рассудили, что на встрече следует поделиться сведениями о неприятеле и планами по его истреблению. Некоторое время мы провели, оценивая, чего нам удалось достигнуть, и я не желаю повторять все отчеты без нужды, но ради вновь прибывшего кратко обрисую общее положение.
Оглядев собравшихся воинов, Боэмунд не услышал возражений.
— Так вот, — начал он, — орки продолжают наступать на Терру по всем фронтам, и ситуация, без того плачевная, грозит обернуться почти полным коллапсом. Эвакуировав наших братьев, Кулаков Образцовых, из их крепости-монастыря, я отозвал несколько крестовых походов, до сих пор сражавшихся в сегментуме Солар. Как вы понимаете, эти относительно спокойные системы почти ничем не привлекали моих маршалов, поэтому наши основные силы расположены намного дальше от центра Империума. Для возвращения им потребуется время.
— Былая безмятежность затмила взор, помешала разглядеть угрозы вблизи, — вставил Иссахар.
Боэмунд нахмурился, приняв его комментарий за обвинение, но не стал возражать и продолжил доклад:
— Маневренную войну против наступающих чужаков ведем в первую очередь мы и Багровые Кулаки, а также иные родственные капитулы. Имперский Космофлот практически бездействует. Мы затыкаем бреши, насколько хватает сил, но нас слишком мало, чтобы биться за каждую оспариваемую звездную систему. Орки с каждым днем приближаются к Терре, пока Имперская Гвардия бездельничает на сборных полях, а Флот равнодушно наблюдает со стороны. Будь у меня лишние болты, я сам истребил бы предателей, но пока что нужно бороться с зеленокожими. Изгнав ксеносов, мы найдем время покарать всех, кто так легко забыл свои клятвы.
— Ежесуточно поступают рапорты о падении очередной системы, новом вторжении орков. Все разорения приписываются Зверю, — сообщил Квезадра. — Мы атакуем где можем, но убиваем сотни чужаков, когда обязаны уничтожать тысячи, и тысячи, когда должны истреблять миллионы. Мы пришли на помощь Империуму, как требуют древние обеты, но Империум словно бы не готов биться за себя. Далее. Зеленокожие не представляли такой опасности со времен Улланора. Им нет числа, и они выказывают хитроумие, которое мы считали невозможным для них. Орки воюют согласованно и сосредоточенно, тогда как армии людей разделены и окружены.
— Не будем забывать о жертве многих тысяч храбрецов, что пролили кровь, защищая свои дома, — добавил Тейн. — Они также нанесли урон ксеносам-захватчикам.
Кое-кто из космодесантников безмолвно склонил голову. Курланд последовал их примеру, вспоминая павших стенных братьев.
— Да, но жертвы прекратятся еще не скоро, — сказал Иссахар. Он взглянул на Боэмунда, тот кивком разрешил Сдирателю продолжать. — Задействовать протокол «Последняя стена» — серьезнейшее решение, однако я считаю, что примарх разработал его именно для таких ситуаций. Империум осажден врагом, который наверняка одолеет все прочие войска людей. Никакой орден в одиночку не выстоит против подобной угрозы, поэтому старинные узы, откованные рукой Императора и разбитые эдиктом лорда-командующего, должны быть спаяны вновь. Сыны Дорна опять встанут единым фронтом.
— Верно! — снова прогромыхал маршал. Затем он нахмурил бровь и продолжил уже тише: — Но меня удивило, что сигнал о сборе отправил не Касс Мирхен.
— Магистр капитула мертв, — ответил Курланд.
— Мы недавно пережили такую же трагедию, — понимающе кивнул Тейн. — Он был великим командиром. Ты, насколько я понимаю, старший из уцелевших капитанов?
— Единственный уцелевший, — тихо произнес Резня.
— Скажи мне, капитан Курланд, почему ты прибыл сюда один, да еще на борту корабля Имперского Космофлота? — спросил Боэмунд, недовольно взглянув на перебившего его Тейна. — Где твои воины и звездолеты ордена? Ты призвал нас к «Последней стене», а сам явился в одиночестве.
— Вы не поняли, братья. — Имперский Кулак склонил голову. — Я не единственный выживший на Ардамантуа офицер. Я единственный выживший вообще.
После его заявления наступило безмолвие.
Квезадра хотел что-то сказать, но потерял дар речи. Оглядев космодесантников за столом, Резня увидел на их лицах одни и те же чувства. Закаленные воины были парализованы смятением, гневом и жалостью. Именно последняя эмоция причинила капитану самую сильную боль и заставила вскочить на ноги.
— Имперских Кулаков больше нет, — сказал он и ощутил прилив стыда, услышав собственные слова. — Все мертвы, кроме меня.
Курланд сглотнул комок в горле. Он тысячу раз без страха смотрел в лицо смерти. Он получал раны, трижды — очень тяжелые, и техножрецы лишь недавно оттащили его от края пропасти забвения. Даже кошмары Ардамантуа не смогли по-настоящему испугать Резню. Но стоя здесь, готовясь произнести следующую фразу, он был охвачен неведомым прежде ужасом. Капитан не знал, что случится, когда он выговорит эти слова. Будущее казалось черной бездной, готовой поглотить его, но Курланд не имел другого выбора, кроме как броситься сломя голову в ее темные объятия.
Резня поочередно оглядел каждого из магистров ордена и озвучил фразу, которую не желал слышать никто из сынов Дорна. Она означала потерю. Для любого воина не из Имперских Кулаков и их Наследников эти слова прозвучали бы банально, но за ними скрывался разгром настолько окончательный и позорный, что почтенная кровь примарха застыла в жилах его генетических потомков. Курланд признал худшую из возможных неудач.
— Последняя стена пала.
Глава 15
Порт-Санктус — внутренняя система— Всему экипажу! Всему экипажу! Слушать обращение по флоту! Всему экипажу! Слушать обращение верховного лорда-адмирала!
Голос Шаффенбека гремел из каждого внутреннего динамика «Колосса», и тот же самый приказ повторялся на десятках звездолетов, которые продвигались в глубь системы, по направлению к орочьей штурмовой луне. Основные силы зеленокожих по-прежнему ждали впереди, десятки кораблей мчались со стороны гигантской станции наперерез атакующим имперцам. Офицеры наблюдения на борту флагмана рассчитали, что во вражескую армаду входят примерно сорок восемь звездолетов первого ранга и больше сотни малых эскортов.
— Откуда у них столько кораблей? — спросил Кулик у Прайса. В ожидании выступления Лансунга офицеры перешли в рубку связи. Их не особо радовала перспектива выслушивать помпезные речи лорда-адмирала, посвященные самовосхвалению, поэтому они на время покинули командный мостик. — Я имею в виду, не только здесь, по всему сегментуму. Если любую штурмовую луну сопровождает такая армада, на их постройку должны были уйти десятилетия, даже века.
— Да, но не все корабли тут орочьи.
Прайс разложил на столе пикт-захваты техники
