Скользя по заливающей палубу крови, прорубая цепным мечом просеку в стене неподатливой зеленой плоти, Реох позволил себе одобрительное ворчание, когда догадался о замысле товарища.
— Я должен связаться с первым капитаном, — сказал Алойзий.
— Капитан Гартас сейчас занят, — сообщил Тейн. — Я являюсь старшим офицером на бастионах, и данное действие направлено исключительно на их защиту.
— Да, капитан.
— Как можно скорее, мастер Алойзий, — добавил Тейн. — Наши братья платят жизнями за каждую минуту задержки.
— Да, капитан.
Расстреливая бросающихся на него зеленокожих из болтера, Тейн пробивал себе путь к апотекарию Реоху.
— Брат Церберин, — связался второй капитан с раненым членом почетной стражи.
— Капитан?
— Я хочу, чтобы ты передал всем ротам и всем капитанам следующий приказ. — Тейн продолжил быстрее, чем боевой брат успел возразить: — И если ты этого не сделаешь, то очень пожалеешь меньше чем через минуту.
— Что за приказ? — спросил Церберин после секундного замешательства.
— Все Кулаки Образцовые должны активировать магнитные подошвы своей брони и зафиксировать себя на обшивке.
— Зачем? — уточнил космодесантник в ораториуме.
И снова капитан с апотекарием столкнулись ранцами. Стоя спиной к спине, космодесантники из ордена Кулаков Образцовых прорубали и пробивали бреши в надвигающейся на них зеленой стене, состоявшей из одних мускулов и злобы. Островок жизни, крохотный и отчаянно сопротивляющийся, в море чужеродной жестокости и смерти. Четыре сопровождаемых брызгами текущей по полу крови звонких щелчка разнеслись над полем битвы. Тейн и Реох зафиксировали свои бронированные ботинки на палубе.
— Почему? — повторил капитан вопрос Церберина. — Потому что мы только что собрались полетать.
Глава 16
Ундина — Мыс ОтчаянияСеверо-восточный причал отличался коварным фарватером, но, как и сказала Аллегра, оказался достаточно глубоким, чтобы «Тиамат» могла подойти к нему, не поднимаясь на поверхность. Над волнами показалась лишь верхняя часть рубки, когда капитан Люкс Аллегра вместе с элитным отрядом командира Тирона вышла на маленькую смотровую палубу. Солдаты были вооружены традиционными для маритинцев кортиками и короткоствольными лазерными карабинами в водонепроницаемых чехлах.
Перила обзорной площадки были на одном уровне с поверхностью химического коктейля, который на Ундине заменял морскую воду. Командир отряда и несколько бойцов выволокли на палубу надувные плоты. Каждый из них предназначался для одного человека: легковесная гондола, рули и мощный погружной мотор. К корме каждого плота крепились лестницы из металлического троса, за которые уцепились Аллегра и остальные члены отряда, не имевшие транспорта.
Небо было расчерчено следами от метеоритов и посадочных капсул. При падении в океан они поднимали огромные столбы брызг. Зеленокожие добрались до Мыса Отчаяния первыми.
Как Аллегра и предсказывала, причал был по большей части заброшен. Почти все обитатели мародерской колонии узнали об опасности из вокс-передач. Корабли, увешанные грузозахватными крючьями, световыми ловушками и вспомогательным оборудованием, взяли на борт всех, кто смог позволить себе покупку места, и ушли в море. Даже сейчас суда покидали порт сплошным потоком. Среди них были и изрыгающие клубы черного дыма аутриггеры, и вооруженные транспортники, и обшитые пластальными листами шлюпы.
И хотя в цели маритинцев не входило привлечение к себе излишнего внимания, Аллегре и ее подчиненным не понадобилось никаких специальных мер, чтобы миновать пиратские корабли на подходах к береговой линии, потому что каждый из них брали на абордаж с особой жестокостью. Как только зеленокожим захватчикам удавалось подняться на палубу, они устраивали на ней погром и резню. Твари принимали на себя картечные выстрелы палубных орудий и без труда расправлялись с вооруженными легким оружием матросами. У последних не было иного выбора, кроме как отступать вверх по мачтам и снастям.
Сама колония — хрупкая конструкция из металлолома, переделанных гигаконтейнеров и висящих на цепях мостков — вскоре могла бы превратиться в город-улей на зачаточной стадии развития. Однако особенности лежащего в основе грунта диктовали свои условия, и архитектурные решения становились все более и более причудливыми, а карабкающиеся вверх здания — все менее надежными. В пиратском городе пылали пожары, из наземных строений и цитаделей из гофролиста валил черный дым. Пока командир Тирон вел свой плот по неспокойным водам эвакуирующегося причала, Аллегра крепко держалась за лестницу и наблюдала за последними часами колонии на Мысе Отчаяния.
Отношения с новым элитным отрядом не заладились у капитана с самого начала, и на то был ряд причин. Во-первых, большая часть солдат, как и Тирон, происходили из южных ульев и с недоверием смотрели на капитана-северянина со снежно-белой кожей. Более того, татуировки и пирсинг Аллегры выдавали в ней перебежчика, бывшего пирата, перешедшего на сторону властей. Для них она по-прежнему была отребьем, на которое они, настоящие маритинцы, вели охоту испокон веков. Ее звание тоже не вызывало особого уважения у этих солдат. Ее Клекочущие Орлы были просто бойцами береговой охраны и судовыми матросами и в подметки не годились профессиональным оперативникам, которых генерал Файфер использовал в качестве личной охраны.
Последней каплей стало то, что Аллегра настояла, чтобы солдаты поели перед началом миссии. Тирон заявил, что, по его прогнозам, выполнение задания займет немного времени и тратить провизию бессмысленно, а его подчиненные бросали на нее злобные взгляды. Кроме того, при необходимости эти бойцы могли добывать пропитание в океане и обеспечивать свое существование столько времени, сколько понадобится для выполнения миссии. Аллегра вынуждена была повторить свою просьбу в форме приказа, после чего каждый маритинец получил стандартную войсковую жестянку с плав-травой. Некоторые отказались есть пахучую кашу, и Тирону пришлось повторить приказ. Несмотря на свою доступность и насыщенность питательными веществами, среди представителей среднего класса плав-трава считалась едой для бедняков, потому что выращивали ее на гидропонных фермах в трюмах плавучих трущоб. Большинство солдат в новом подразделении Аллегры происходили из семей потомственных военных со средних уровней улья и потому смотрели на предложенную им вонючую массу с отвращением.
Как только плоты с уцепившимися за них маритинцами отошли на безопасную дистанцию, «Тиамат» скрылась под водой. Командир Тирон, не желая терять время, собирался высадиться прямо на побережье, но Аллегра приказала ему уйти в сторону, к каменистой косе, выступавшей в море. Когда плоты подошли ближе, то обнаружили, что берег острова уже заполонили зеленокожие. Они выходили прямо из океанских глубин, вытрясая воду из грубых механизмов своего оружия. Тут и там в гавани виднелись отдельные островки сопротивления. Пираты мира-океана использовали оборонительные сооружения острова против зеленокожих захватчиков, пока те, против кого они устанавливались, незаметно подбирались к берегу.
На косе, однако, орков практически не оказалось, и очень скоро солдаты поняли почему.
Вода у каменистого наноса бурлила, и не из-за особенностей течения или подводных камней. Блестящие гладкой кожей и кажущиеся от этого похожими на резиновые шланги, собрались в стаю и рыскали у глинистого берега в поисках добычи
