И внезапно меня пронзило ощущение, четкое и непреложное, как сама истина.
Этот год – последний. Следующего может не быть. Лови минуты, дыши ими, как весенней сиренью, как летним дождем, как снежной метелью.
От пришедшего, будто с небес, откровения я вдруг задрожала, как продрогший щенок. Полезла в карман за сигаретами и только с третьей попытки смогла прикурить.
Эй, Арина, что за настроения?!.
Я поперхнулась горьким сигаретным дымом.
Неожиданно в голове всплыли пророчества гороскопа.
«Все еще можно изменить, однако времени на это остается совсем немного…»
Не пойму, о чем речь, но состояние настолько тягостное, как будто со всем тем, что вижу сейчас, предстоит проститься навеки.
Если я не изменю чего-то.
Мысли суетно забегали в голове, из глубины груди застучало сердце, прорываясь к разуму – вспомни все и действуй!
Откуда-то налетел резкий ветер, он колыхнул еловые ветки, и крупные алые шары зазвенели, стукаясь друг о друга.
Этот звон прозвучал, как поминальный набат.
Я стряхнула пепел. Да что это со мной?! Неужели я что-то предчувствую? Или вся цепь разрозненных странных бесед, обрывков фраз, таинственного шепота, обступает меня и затягивает в свое сужающееся кольцо так, что даже дышать тяжело?..
А ведь, если вдуматься, то каждый раз гороскоп говорит правду! Впервые я краем уха услышала его в тот день, когда он предрекал перемены. И действительно, все изменилось, и не просто изменилось, а поменялось полностью. Наступила другая жизнь.
Именно в этот день.
Следующее его предсказание гласило что-то вроде «Сегодня имеет значение все услышанное, даже мимолетно…»
И как раз после этого я бог весть зачем полезла под стол Ивана Ильича… Неужели это правда? А если все услышанное имеет значение, тогда и шепот у двери, и речи водителя Сергея о дурной славе бара…
тоже имеют значение.
Но самую большую тревогу вызывали у меня слова человека в зеленой шляпе. Простые, но пробирающие до самой глубины.
… А где ты видишь людей-то? Здесь людей всего двое, а остальные…
Эти слова не шли из моей головы всю вчерашнюю ночь. И они же были первыми, о чем я подумала, проснувшись.
…и этим двоим нужно держаться вместе. Поодиночке им не спастись. Да и вместе будет сложно…
Я пыталась забыть эти слова, выкинуть из головы, как случайно услышанную ничего не значащую чушь, дурацкую шутку, но нет. Они прочно укоренились в моем сознании. И если прибавить к ним якобы дурную славу бара, дрожь в руках шофера, который впервые отвез меня туда, то их смысл становится еще более жутким.
Срок близок, и тогда…
А что за срок? И что случится тогда?
Те же вопросы, которые вдруг созрели в моей голове, помнится, задал мужичок в сером – собеседник того, что в шляпе. И на них был дан тихий ответ. Но как раз в эту секунду завопила взбежавшая на сцену Лилька.
Бог ты мой, как невовремя! Помедли она хотя бы одно мгновение…
Я начала судорожно припоминать лицо посетителя в шляпе, но сколько ни пыталась вызвать в памяти его образ, передо мной вставало только расплывчатое пятно. Как же мне распознать этого человека, если он придет, скажем, завтра?.. Ведь совсем не факт, что он опять будет в шляпе, пиджаке и свитере…
Я задумалась.
В баре в основном, бывают одни и те же люди. У меня нет возможности особенно вглядываться в них – в зале я бываю нечасто, но, судя по их заказам, это завсегдатаи, которые почти всегда берут одно и тоже.
Мысли завертелись быстро-быстро, как шестеренки в часах. Когда бар закрывается, Таня не утруждает себя уборкой посуды и оставляет ее мне.
Я вспомнила, что с заднего столика в центре я всегда убираю чашки с недопитым зеленым чаем; с крайнего у двери, где частенько заседает девица в ботфортах (ее я, кстати, почему-то запомнила) – пару бутылок из-под пива «Рыжий мельник», со столика у окна – куски недоеденной пиццы с лососем и маслинами.
А что же заказывали те двое?..
Я напрягла память.
Самих заказанных ими блюд я не помню. На стол я не смотрела…
Но пахло, кажется, запеченной форелью.
Они ушли не перед самым закрытием, а раньше, поэтому Таня унесла посуду, и больше об их кулинарном выборе я ничего вспомнить не могу.
Докурив сигарету, я тут же достала следующую, поднесла ее к губам, пытаясь припомнить разговор в подробностях, и вдруг память выкинула, будто открытку из ящика, фразу, с которой он начался.
- Хорошо-то тут как! – внезапно прозвучал в моей голове голос мелкого мужичка. – В первый раз ем такой вкусный салат со шпинатом!..
Салат со шпинатом!
У меня даже ладони вспотели от волнения.
Я закурила так нервно и судорожно, как будто у меня вырывали сигарету.
Коль салат ему так понравился, не исключено, что он захочет полакомиться им и во второй раз. К тому же, и салат, и запеченную форель заказывают редко. Все это очень хорошо. Будем надеяться, что когда друзья посетят наше заведение в следующий раз, их вкусы не изменятся. А я буду следить за Таней, выглядывая время от времени из подсобок, ведь бегать то и дело в зал я не могу, да и свободный столик, за которым я могла бы устроиться, бывает нечасто. И если на ее подносе окажутся одновременно оба эти блюда, они почти наверняка будут их заказом.
Таким образом, в конце концов, я подкараулю их и тогда точно узнаю, кто есть кто.
Пока не приблизился срок.
Глава девятнадцатая
- Ну как ты себя чувствуешь?.. - едва я ступила на порог своей каморки, в дверь заглянула Полина.
- Привет, гораздо лучше!
Я поймала себя на мысли, что разглядываю каждую черточку ее лица.
- Ну вот и хорошо. Возьми скорее ключ, Лидия Никитична сказала, нечего тебе бегать лишний раз туда-сюда. От этого может голова закружиться.
Надо же, какие все заботливые!..
В душу прокралось тихое сомнение. Может, зря я?..
На ладонь лег ключ от кабинета.
- Спасибо.
- Приходи потом чай пить.
Доброжелательная черноокая Полина ушла, а я переоделась в синий рабочий халат, продолжая размышлять про себя.
Если они не люди, то кто?!.
Внезапно я разозлилась. Люди, не люди… Ходят тут всякие, заказывают форель, несут бред, а я расхлебывай!.. Между прочим, люди, те, что в культурном заведении, а именно, в библиотеке Панкратова, не относились ко мне так, как здесь относятся якобы не люди. А некоторым просто делать нечего, шляются ночами по сомнительным барам, едят салаты со шпинатом и чешут языками, тогда как люди или нелюди вокруг них вкалывают!
Мгновенно взвинтившись, я схватила ведро и со шваброй подмышкой двинулась к кабинету.
Всунула ключ в
