Потом закрыла ее поплотнее.
В кабинете было тихо и свежо – наверху, под потолком работала вентиляционная система.
Осторожно оглядевшись, будто кто-то невидимый мог наблюдать за мной из-за угла, я присела на корточки и залезла под стол.
Вот он, мой золотой ключик!
Я ковырнула его пальцем. Безрезультатно. Потом вынула из кармана предусмотрительно принесенную из дома отвертку и повторила свои действия.
Ключ, похоже, начал поддаваться… Сейчас еще разок…
Снаружи послышались неуверенные шаги.
Они медленно приближались к двери.
Я замерла с отверткой в руке. Кто там еще?..
Возникло странное ощущение, что за дверью кто-то стоит.
Не дай бог меня застигнут за этим занятием!.. Сейчас проверю, что там происходит.
Я вылезла из-под стола, отряхнулась и прислушалась.
Да вроде бы все тихо, но в душу просочилась какая-то тревога.
Я взяла с подоконника кувшин для цветов. Он был пуст.
Надо налить воды, а заодно…
Стараясь ступать бесшумно, я подошла к двери и резко распахнула ее.
И тут же от двери отскочила растрепанная Лилька, потирая ушибленный лоб.
Разбросанные мысли опять собрались вместе. Я настороженно прищурилась.
- Ты что тут делаешь? – голос, помимо воли, прозвучал слишком резко.
- Да покурить хотела тебя позвать, что же еще?.. – невинно произнесла певичка, не переставая тереть лоб. – А ты как двинешь меня дверью!..
Я секунду помедлила, сомневаясь.
Может, и правда…
- Мне воды набрать надо, - показала я на кувшин.
Улыбнулась и тут же будто споткнулась о Лилькин взгляд. Глаза у нее вдруг зло сощурились.
- Знаешь, как больно!.. – прошипела она.
- Ну извини, - миролюбиво произнесла я, чувствуя, как тело вновь охватывает дрожь. – Я же не нарочно.
Лилька опять посмотрела ласково.
- Пойдем?..
Я взглянула на часы.
- Давай попозже.
Та пожала плечами.
- Как знаешь.
И исчезла за поворотом.
А я побрела в кухню за водой.
Что она делала за дверью? Точно ли пришла, чтобы меня позвать?..
Мне невзначай показалось, что Лилька за мной шпионила.
Надо быть осторожнее.
С кувшином, полным воды, я вновь поднялась по лестнице к двери кабинета. Бар еще не начал работу, и Лилькиного пения не было слышно. Где она? Тут повсюду так темно, что то и дело натыкаешься на углы стен и край загадочной витой лестницы, которую я никак не осмотрю из-за каких-то внезапных недомоганий… А вдруг она прячется в тени где-нибудь неподалеку, а стоит мне зайти в кабинет, как она выйдет из укрытия и прильнет своим светлым оком к замочной скважине…
Я поежилась. О том, чтобы добыть маленький ключ, на сегодня нужно забыть. Подождем более удобного момента. Надеюсь, что срок это позволит…
Никуда не заглядывая, я полила цветы, вытерла чистой тряпочкой стол, стулья и шкаф, вымыла пол и едва успела выскользнуть за дверь, заслышав на лестнице басовитую речь Ивана Ильича.
Теперь можно и покурить.
Лилька была на сцене. Она деловито стучала ногтем по микрофону и раздраженно твердила в него: «Раз…раз…»
Может, напрасно я ее испугалась?..
Но чувство чрезвычайной осторожности убеждало, что вовсе нет.
Вовка, наклонившийся над темной фигурной бутылкой, поднял свои карие глаза.
- Привет, - и посмотрел вроде бы по-доброму, но как-то напряженно.
От одолевавших мыслей становилось тошно, и начинала болеть голова.
- Кофейку и покурить? – он улыбнулся, и напряженность исчезла.
- Пожалуй, - я тоже улыбнулась.
Лилька услышала нашу беседу, перестала бормотать в микрофон и обернулась.
- Наконец-то! – надула она губки, увидев меня.
Вовка ловко налил три стаканчика черного кофе.
Из-за поворота вырулила громила Таня. Увидев Вовкины приготовления, официантка нахмурилась.
- Побыстрее с перекурами, - заявила она, - через пять минут открываемся!
- Мы мигом! – птичкой вспорхнув со сцены, прощебетала ей в ухо Лилька.
Бармен взял стаканы, и мы прошествовали в подсобку под лестницей.
Сжиравшая меня безумная тревога была столь велика, что я испугалась, что не смогу общаться с коллегами, ничем не выдав своего волнения. К счастью, закурив свою тонкую сигарету и вальяжно развалившись на диванчике, Лилька сама завела беседу.
- Ну-с, дорогие мои, что по поводу Нового года? – бросила она в пустоту.
- Что ты имеешь в виду? – уточнил Вовка, прихлебывая горький кофе.
- Ну что же мы, не отметим в коллективе такой праздник? Надо непременно устроить вечеринку. Вот-вот стукнет двадцать восьмое! Предлагаю обсудить со всеми, скинуться и оттянуться с двадцать девятого на тридцатое. Кто за?
«Скинуться… рассуждает совсем по-человечески», - против воли подумала я.
Вовка пожал плечами.
- Почему бы и нет! – и опять отхлебнул горячий напиток из стаканчика.
- А ты, Арина? – обратилась ко мне певичка, вырывая сознание из пучины размышлений.
Лицо ее в свете лампы дневного света, гудящей под потолком, показалось мертвенно-белым.
«Мертвые живы, а живые будто спят…» - вдруг птицей вылетело откуда-то изречение Аркадия.
Я вздрогнула.
Лилька это заметила.
- Ты чего? Ну давай отметим! Посидим по-родственному, тетя Лида стол накроет, скинемся рублей по триста… К тому же, Иван Ильич завтра наверняка деньги выдаст.
Я вспомнила, что завтра заканчиваются две недели, которые директор уже оплатил.
Лилька, наверно, подумала, что я вздрогнула оттого, что мне жалко трехсот рублей.
- Я тоже не против, - наконец, ответила я и повернулась к Вовке. Он быстро и резко взглянул на меня и тут же отвел глаза и принялся изучать стену, - совсем не против.
Мысли опять завертелись в голове.
Значит, с двадцать девятого на тридцатое, судя по всему, состоится вечеринка, и, стало быть, обшарить лестницу в эту ночь не удастся. А потом наступят выходные… А срок близко.
Но насколько близко?..
Когда он наступит, этот срок?..
- …Я думаю, Ивана Ильича мы уломаем, и он сделает сокращенную ночь, - воодушевилась Лилька, - ну что ж, решено. Сегодня же объявлю всем.
Три окурка отправились в банку, и мы, проведя экспресс-совещание, разбрелись по рабочим местам.
Глава двадцатая
…Если людей здесь всего двое, - рассуждала я, с трудом дотягиваясь до высоких полок шкафа с тряпьем в одной из комнат, - это значит, что мне нужно найти одного.
Ведь первый-то человек – это я сама.
И это однозначная, непререкаемая истина.
Остается еще один.
Кто же он? Как вычислить его среди прочих?
Я достала свежую тряпку и окунула ее в ведро, задумчиво глядя, как она темнеет, намокая.
Тряпка медленно набухла и начала опускаться на дно, вода сомкнулась над ней, а я продолжала тупо смотреть в одну точку.
И вновь, как тогда, у кабинета, увидела в воде свое отражение.
И опять мне показалось, что оно с рожками. Только теперь, кажется, они чуть больше, чем в прошлый раз!..
Я рывком приблизила лицо к рогатому отражению.
Из ведра смотрело темное пятно. Без всяких рогов.
Шумно выдохнув, я нырнула рукой в ведро и вытащила тряпку.
Нас семеро. Себя я с уверенностью могу исключить, значит, остаются шестеро. Это Лилька, Полина, Вовка, Таня, Лидия
