- Как в конце девяностых прошлого века?
- Да. Тогда много агентов… Ладно, иди, работай.
- Всего доброго.
- Андрей, чуть не забыл, возьми эту коробку, в ней таблетки. Будешь давать жене по четвертушке.
Андрей простился с Борисом и направился в сторону машины, в которой сидела Глория.
- Привет. О! В машине тепло! Что будем делать? – спросил полусонную Глорию Андрей.
- Ах, никуда не хочется ехать. Ни домой, ни по магазинам, никуда.
- Уже два часа дня. Температура поднялась до двух градусов. Можно пройтись вдоль берега. Не этого ли ты хотела? Накинь на себя плед. Посмотрим на чаек. Через неделю наступит зима. В этом году холодная осень. Выходи, пройдёмся.
- Кто этот человек, с которым ты встречался?
- Друг, - ответил Андрей.
- С друзьями в таких местах не встречаются. Я не дура. У тебя нет таблетки, Андрей? Мы вчера (пауза), словом, меня трясёт. Не началась бы ломка, - сказала Глория, прижимаясь к любимому. – Почему ты меня не бросишь, Андре? У тебя началась серьёзная работа. С деньгами стало лучше. Разве не…
- Глория, тебя всю трясёт. Пора завязывать с этой канителью. Ты погубишь себя. И что прикажешь мне, после этого делать? Ты знаешь, как я тебя люблю. Как я жить буду после того?..
- Как я окажусь на Небесах? Найдёшь себе другую Глорию. Тебе всего тридцать лет. Я не ошиблась? Мне – девятнадцать, - засмеялась она.
- Не говори чушь. Мне не тридцать, а тебе…Но ты побледнела.
Он открыл термос и налил Глории чай в разовый стаканчик. Она протянула дрожащую руку к стакану, взяла его и уронила.
- Вот, до чего ты себя довела. Нюхаешь, пьёшь таблетки, колешься… Ты, не думаешь обо мне, о нашем будущем.
- Хватит! – крикнула Глория, закрывая ладонями уши.
Она поджала под себя ноги, накинула на плечи плед, сидела и дрожала. Но дрожала она не от того, что в машине стало холодно (Андрей открыл окно), а от того, что вчера на вечеринке вколола себе «крокодильчика», так называют наркоманы самый «грязный» укол и к тому же дешевый. Андрей вытащил её из этого притона, который находился на окраине станицы, около трассы. Привёз домой, раздел и поставил под тёплый душ. Тело Глории казалось ему таким тяжёлым, несмотря на то, что она весила всего шестьдесят два килограмма. Ему в одежде пришлось лезть в ванну и держать Глорию под напором воды, иначе она могла просто «рухнуть». Он привык к этому и делал всё автоматически.
Когда Глория начала приходить в себя, он помог ей выйти из душевой кабинки, и весь промокший под душем, донёс её до постели. Вытер её, закутал в одеяло и отнёс на диван, на котором она любила спать. В десять часов утра он разбудил её, она с большим трудом встала. Он одел её и сказал, что нужно ехать на море. «Ах, море, море», - кричала она, не отошедшая ещё от вчерашнего «праздника души». У Андрея была важная встреча. Ему нельзя было опоздать на неё, или не приехать вообще, что ещё хуже. Он знал, если оставить её дома, она обязательно позвонит... и кто-нибудь принесёт ей то, что её убивает, медленно, а однажды может убить и сразу – передозировка. Именно из этих соображений, он и взял её с собой. Эти подонки, как называл Андрей тех жалких придурков, боялись его. Но когда его не было дома, они всё же «выручали» Глорию, которую он так сильно любит и которая превращается на его глазах из нормальной девушки в обыкновенную наркоманку. Два курса лечения не помогли. Единственное, что его не беспокоило, это то, что Глория ему не изменяла. Он доверял ей. Они сидели в машине на берегу Чёрного моря, после встречи Андрея с Борисом. Глорию трясло, и он боялся, что может начаться ломка. Сколько она вчера «вкачала» в себя и что, он не знал. Поэтому он решил дать ей четвертую часть таблетки из пачки, из той пачки, которую ему передал Борис в машине, вместе с деньгами и инструкциями.
- Андрей, мне плохо.
- Вот чай. Пей. Пей, я тебе помогу. Убери руки. (Пауза.) Вот, хорошо. Пей. Смотри, сколько чаек! Море тихое. Сейчас прогуляемся, и тебе станет лучше.
- Нет! Чай не помогает! – закричала она.
Андрей вздохнул. Нахмурил брови и сказал:
- Не люблю тебя такой.
- Пристрели меня! Или утопи в море!
- Что ты молотишь?
- Или дай таблетку. Верни меня к жизни. Я знаю, у тебя есть, на всякий случай. Вот он и наступил. Андрей, слышишь? Я не хочу умирать! Я люблю тебя, люблю! Что ты будешь делать без меня? Разве я виновата в том, что сделали из меня эти?.. Дай мне таблетку, умоляю.
Андрей смотрел на неё, и сердце его обливалось кровью. Он гладил её, целовал, успокаивал. Думал, это поможет и всё пройдёт. Но Глорию трясло ещё сильнее. Стук её зубов, казалось, слышен по всему побережью, а её крик «Дай мне таблетку!» говорил о том, что старания, которые он прилагал - бесполезны. Он разделил белую таблетку на четыре части и сказал:
- Вот, выпей!
Глория взяла дрожащими руками часть таблетки и уронила её. Она стала искать её под сидением, теребила плед, заглядывала во все места, куда она могла упасть, но не найдя её, закричала:
- Найди! Где она? Куда упала?
Андрей нашёл четвертушку и на ладони протянул её Глории.
- Открой рот. Вот так. Теперь запей её. Убери руки. (Пауза). Проглотила?
- Да, спасибо.
Она укуталась в плед, закрыла глаза и молча стала ждать, когда же таблетка начнёт возвращать её к жизни.
Андрей смотрел на неё и думал: «Надо спрятать таблетки. Пачка большая. В ней шестьдесят таблеток». Он достал аннотацию и прочитал её: «С...», международное непатентованное название «К...». Показания: для лечения острых и хронических психозов, включая шизофрению. Для лечения маниакальных эпизодов в структуре биполярного расстройства».
Затем он прочитал разделы: «Противопоказания», «Способ применения и дозы», «Побочные действия», «Передозировка», «Особые указания». «Серьёзный препарат. Производится в Великобритании. Производитель: «Аст...», - прочитал он вслух. «Если мне его дал, вернее, передали через Бориса этот препарат, значит, они знают обо всём, и подобрали специальное средство. Хорошо. Это говорит о том, что они не станут
