- Доброе утро, писательница. Вижу, ты плодотворно поработала. Впечатляет и успокаивает.
Она встала из-за стола, поцеловала мужа и спросила:
- Который час?
- Десять часов утра. Оденься. Ты почти голая.
Глория посмотрела на Андрея своими большими зелёными глазами, которые спрашивали его: «Не хочешь сбросить халат?» Андрей улыбнулся, поняв её намёк, и через минуту они лежали в постели и наслаждались друг другом. Молодость, пора, которую нельзя пропустить, проспать, не заметить. Весна, о которой мы вспоминаем всю оставшуюся жизнь. Лучшие годы нашей жизни - время друзей, роз и чистой любви. Те, кто её не пропустил, поймут, о чём я. И когда влюблённые понимают это, они стараются не растерять её, ни одной минуты, ни одного часа, ни одного дня. Это – счастье. Достаточно одного взгляда, одного движения, одной фразы и сердца воспламеняются, чтобы доказать друг другу свою любовь. И особенно неповторимо и божественно – это доказательство, когда оно проявляется утром. Утро – свежесть, сила, желание, трели птиц.
- Нет, рай на земле, - сказал Андрей. - Вот оно – счастье, Глория. Твои нежные руки, длинные пальцы, сочные губы, гладкие волосы, упругие груди, белое тело, манящие глаза, неповторимые звуки – это всё моё счастье. Ты – моя молодость!
- Какие слова, Андре! Они меня возбуждают. Посмотрим, как у нас… И сейчас я чувствую, что они подкреплены твоими чувствами ко мне, - вынимая руку из-под одеяла, сказала «весна». - Повторим?! - скинув одеяло на пол, и покрывая поцелуями его грудь, спросила она…
Они лежали и отдыхали. Глория тихо сказала:
- Андре, я выучила тебя, как азбуку. Знаю, что тебе нравится и как тебе приятней. Ты любишь мои губы и мои длинные, тонкие пальцы и то, когда они медленно спускаются…
- Это – поэзия. Поэзия чувств, Глория. Утром это… всё более чувствительнее, нежнее, сильнее.
- Блестящее сравнение! Возьму в книгу, твои слова. Тем более, они рождены нашей любовью.
Они провели четыре дня в станице Саратовской. Глория днём писала, ночью набирала написанный текст на компьютере: корректировала его, добавляла, исправляла, вносила в него правки. Утром, выпив кофе, об этом заботился Андрей, чтобы писательница не отвлекалась от работы, ложилась спать. В полдень она просыпалась и продолжала работать – писать свою книгу. И начало Андрею нравилось…
- Значит, так работают писатели? Должен признать, это заслуживает уважения. Глория, прошло четыре дня. Мы хотели ехать в бухту Инал, помнишь? По твоим делам.
Глория набирала текст. Она остановилась, откинулась на спинку стула, положила руки на голову и ответила:
- Как быстро! Я и не заметила. Завтра в десять часов утра и поедем. Нам обязательно нужно побывать в том месте, мой герой! Оно манит меня. К утру я допишу главу.
- Там подруги к тебе пришли. Стоят на улице. Выйди к ним, а то будут кричать. Всех духов распугают. Иди и разгони этих ворон.
Глория вздохнула, словно не хотела встречи с подругами, с которыми ещё недавно была в хороших отношениях. Встала, надела халат и вышла к ним.
Андрей смотрел Глории вослед и думал: «Вот он – соблазн. Вот она внутренняя борьба. Вот то, чего я ждал. Жизнь сейчас проверит Глорию. Что окажется сильней – сила воли Глории, или уговоры подруг пойти с ними? Ведь, если Глория захочет, если в ней проснётся былая жизнь – её не остановить». Андрей с трепетом в сердце наблюдал из окна за женой. «Это, Глория, только первое испытание. Проверка твоей силы воли на прочность. Посмотрим, кто победит?» - размышлял про себя Андрей. И ему так хотелось выйти и самому разогнать этих птиц, но он не стал этого делать. «Пусть Глория решает сама. Сама…»
- Нет, девчата. Определённо – нет. Я начала писать книгу. Это, конечно, соблазнительно, но…
- Книгу? Если честно, Глория, ты другая, и мы всегда думали: как ты могла «сесть» на таблетки, а порой и «попудрить» носик? Ты – другая. Не станем тебе мешать. Пиши свою книгу. Идёмте, оставьте её в покое. Идёмте! – сказала Галя.
- Кажется, ты в Сочи говорила о том, что хочешь написать книгу, - уточнила Света.
- Я и начала.
- Видно, у тебя «мешки» под глазами, можно подумать, что ты вчера оттянулась по полной… Много работаешь? – спросила Аня.
- Приходится.
Только Глория знала, и не подавала виду, какая жестокая борьба идёт в её сердце, в душе, во всём её существе – между прошлой её жизнью и новой, в которой больше света, жизни и радости, которую она только начала…
- Тогда мы пошли, - сказали подруги. - Ты знаешь, где нас найти. Но… лучше будет, если ты забудешь туда дорогу, а я этому только была бы рада, - добавила Света. – Ты работай, а мы будем ждать. И, как напишешь книгу, дай нам её прочитать, договорились?
Они попрощались, и Глория вернулась в дом. Она была похожа на выжатый лимон, словно чьи-то сильные руки взяли её и выжали из неё все жизненные силы. Глория тихо села на стул. У неё дрожали пальцы – знак того, что ей пришлось пережить одну из самых трудных минут в своей жизни. Она побледнела. Андрей смотрел на неё и радовался: «Жизнь – победила!» Он подошёл к Глории, поцеловал её и сказал:
- Ты сильная, любовь моя. После удара ты не оказалась на полу. Устояла. Первый раунд ты выдержала.
- Обними меня, Андре. Мой, Андре. Крепче обними и никогда не выпускай из своих рук, слышишь? Никогда.
- Обещаю, любовь моя. Обещаю. Мы – одно целое. Начинай печатать. Не теряй времени. «Время – главное…» - твои слова? Приступай к работе. Я заварю твой любимый кофе.
Он пошёл в свой кабинет, решив не продолжать дальше разговор, чтобы Глория поскорее забыла о прошлой жизни, если это конечно – возможно, но Андрей был рад: «Она выстояла!»
Глория, тем временем, начала приходить в себя и глубоко дыша, продолжила набирать текст.
* * *
УТРОМ ВСЁ ВЫГЛЯДЕЛО по-другому. На то оно и утро. И оно всегда мудренее вечера. Наши герои хорошо выспались, отдохнули и выглядели бодрыми и готовыми ехать собирать материал для книги Глории... В три часа дня они закрыли дом, погрузили в багажник вещи, книги, одежду, сели в машину и
