Эдгар вспомнил про письмо, которое ему передал Юра. Он нашёл его, вскрыл конверт. Письмо было от Татьяны, и пришло оно три дня тому назад, судя по печати дня получения. «Три дня! Письмо пролежало три дня, и они мне его не доставили!» – возмущался Эдгар. Но вспомнив, как чутко и по-человечески с ним обошлись, когда он «пропал» на целых десять дней, работники пансионата, он сменил гнев на милость. «Надо будет отблагодарить их за понимание и участие, - подумал он. – Удивляясь тому, что я весь в работе, они стали приносить обеды в мой номер. А Света!.. Принесла ужин. Вот не думал, что они всё знают обо мне, о Камилле, о книге... Выходит, я только один не знал, что все знают… Скрывал...»
* * *
РАЗДАЛСЯ ЗВОНОК ТЕЛЕФОНА «для избранных».
- Эдгар, ты совсем рехнулся там? Все телефоны отключил. Снова взялся за своё! Как ты там отдыхаешь? Как книга? Письмо моё получил?
- Да вот только открыл и хотел прочитать... Книгу, слава Богу, начал. Долго не мог приступить. Это меня «съедало». Но вот ,то ли Олеся, то ли Камилла вдохновили.
- Олеся! О!..
- Татьяна, это не то, о чём ты думаешь!..
- Это всегда не то, Эдгар! Всегда...
- Перестань! С Олесей я познакомился на пляже. Она автор сайта Стихи.ру. Можешь прочитать её стихи. Она из Владивостока. Я рассказал ей о книге. Да, видимо, так подробно, что она сказала: «Теперь напиши её, Эдгар! Ты только что пересказал её…» Вечером, лёжа в номере, я заснул, и мне приснилась моя любовь. Камилла подошла, присела на край кровати и сказала: «Эдгар, я прочитала твою книгу. Она мне очень понравилась!» Ты поняла? Я скоро наизусть выучу эти слова. Всем рассказываю…
- Это знак, Эдгар! Видя, как ты страдаешь от того, что не можешь, как ты говоришь, «найти дверь в произведение», она и явилась к тебе во сне. И смотри же, сказала: «Я прочитала книгу…» Это знак. Хороший знак. Насчёт того, что ты многим рассказываешь про сон и, вообще, о том как ты работаешь, нам это интересно. Словом, как рождается роман. Придёт время – и мы прочитаем его.
- Хорошо, но ещё нужно написать вторую часть.
- Эдгар, пришло письмо в нашу прокуратуру из краевой прокуратуры. Помнишь, они отсылали несколько номеров альманаха и наши стихи к ним на какую-то экспертизу?
- Помню. И что, они забуксовали? На каких весах они взвешивали наше творчество? Они закрывают литературное объединение? Прислали по этому поводу документ?
- Ты что, не читал письма?
- Нет. Только открыл, я тебе уже говорил.
- У тебя копия заключения.
- Да. Ну скажи своими словами, читать не хочется.
- Они считают деятельность литературного объединения «Горячий Ключ» законной, а стихи – непротиворечащие законам жанра…
- Жанра! – перебил Эдгар.
- Дослушай. Регистрацию нам проходить не нужно. Что касается твоих публицистических статей в альманахах, в пяти номерах, их считают актуальными и расценивают как помощь со стороны творческих людей в борьбе с коррупцией, к чему призывает общество президент. Вот так, если коротко. У тебя есть копия, найдёшь время – прочитай.
- Вот, Татьяна, я всегда на заседаниях говорил всем авторам: «Не бойтесь, пишите правду, кто, если не мы, поэты, поведаем её всем».
- На этот раз всё обошлось. Видимо, ты прав, времена меняются. А я думала - всё!
- Так что, лучше сосредоточься на следующем номере. Я думаю, числу к пятнадцатому закончу книгу. Затем оставшиеся дни буду читать, править, дополнять. Ну, ты поняла.
- Ждем. Пиши. И помни, что я тебе говорила: больше света, Камилла была ангелом. Если выберемся, то на следующие выходные приедем. Покупаемся, отдохнём. Там и покажешь черновой вариант. Отключаюсь, муж зовёт. Мы собрались в Краснодар к зятьям. Да, Эдгар, чуть не забыла. Тут Нина Логвинова приехала из отпуска и привезла стихи подруги. Стихов хватит на два сборника, и деньги уже заплатила.
- Хорошие стихи?
- О любви. Есть интересные работы.
- О любви. Что мы без любви, Татьяна?! Пустые души. Печатай. Ты же директор «Печатного дома Татьяны Плешаковой». Сколько мы уже опубликовали индивидуальных сборников?
- Восемьдесят. Может больше. Надо сосчитать. И подшить их для архива.
- Хорошо. Привет Юре. Да, сегодня брат приезжал. Разорался…
- А что ты думаешь? Они волнуются. Я рада, что ты наконец нашёл эту «дверь» - дверь в книгу.
* * *
22.00. ЭДГАР СИДЕЛ НА ПОСТЕЛИ и смотрел на первую часть, лежавшую на столе и уже пронумерованную. «Надо с утра встать пораньше и начать, пока есть вдохновение. Сесть и всё закончить. Дописать. Потом прочитать и дать почитать, пусть в черновом варианте, Олесе. Для творческих людей это не так уж важно, они могут определить картину и на стадии её завершения, как говорил Джон Рёскин. Если она к тому времени не уедет. Прочитает за ночь. Третью часть она уже прочитала…» - так, лёжа на постели, планировал Эдгар.
***
ОН ПРОСНУЛСЯ В СЕМЬ ЧАСОВ утра. Умылся. Взял стопку бумаги из пачки, ручку, положил десять новых стержней рядом и начал работать. И снова пошли слова, предложения… Работа, работа, работа…
Диалоги, воспоминания, справочный материал, орфографический словарь… «Я так рада, Эдгар, что у нас всё получилось!» - «Эдгар, ты снова забываешь обо мне, не звонишь…» - «Как я люблю тебя, милый!»
И снова разлетались по комнате исписанные листы, стержни, снова он в запале отключил телефоны. Снова спал по три-четыре часа. День сменялся ночью, а ночь днём. Ему приносили в номер обед. Света, когда дежурила, приносила писателю ужин и забирала поднос с обедом, к которому Эдгар даже не прикасался. Она вздыхала и тихо уходила.
Снова Юра психовал и раздражённо говорил жене: «Больной. Они все больные, эти творческие люди. Думают только о себе. Эгоисты. Я его просил: не отключайся!»
