– Но лабораторию, видимо, не затопило… – заметил Сунцов.
– Похоже на то, – Овсянников тоже осушил стакан минералки. – А вот когда строили Дом Советов, также обнаружили подземный кирпичный лаз, но, чтобы он не мешал стройке, решили его замуровать. А потом провалилась свая почти на двенадцать метров! Собрали совещание с участием отдела строительства горисполкома. Решили отступить при забивке свай на несколько метров в сторону, а изучение подземелья оставить потомкам. Так и написано в стенограмме этого совещания: «Обследование подземелья оставить потомкам».
– И, похоже, наше время пришло, – вздохнул Арсентий Александрович.
– К большому сожалению, у нас существует какая-то не совсем понятная тенденция к засекречиванию подобных объектов, – посетовал Бударин. – Поисковиков буквально связывают по рукам и ногам разного рода инструкциями и запретами…
– Очень важно при расследовании особенностей нашего подземного города отличать правду от вымысла. Легенды хороши для привлечения туристов, но меня интересует правда… – закончил свою речь Авенир Петрович.
Возникшая на некоторое время в кабинете тишина была прервана быстрыми уверенными шагами, доносящимися из коридора. Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился молодой, пышущий здоровьем парень лет тридцати, в густой шевелюре которого поблёскивали тающие снежинки.
– Позвольте представить, это и есть Андрон, – радостно воскликнул Ледовской, вскочив со стула. – Мой названный брат, человек… с выдающимися способностями!
Вслед за профессором вскочил Бондарев и кинулся пожимать Андрону руку.
– Так вы и есть тот самый истребитель гомункулов? – подошёл к «синтетическому человеку» Александр Валерьевич. – Приятно познакомиться. Бударин.
– Мне брат много о вас говорил, – ответил с дружеской улыбкой Андрон. – Ведь из-за вашей находки и заварилась вся эта каша…
– Да уж, никогда не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь, – немного смутился «начальник поисковиков».
– Не расстраивайся, – хлопнул по плечу Бударина Николай Бондарев. – Ты – молодец: нашёл поистине драгоценные документы! А с гомункулами мы непременно справимся. Правда, Андрон?
– Вне всяких сомнений!
– Я не верю своим глазам, – произнёс потрясённый Сунцов. – Вы и впрямь… человек… из «синтетики»?
– Да, – кивнул головой Андрон. – Но, заметьте, – он поднял палец вверх, – из высококачественной органической синтетики!
– Подумать только, – произнёс озадаченный Авенир Петрович. – Я уже начал думать, что меня невозможно чем-либо удивить… Проходите, молодой человек! – пригласил он к столу вошедшего. – Мы как раз рассуждаем о поиске таинственной лаборатории.
Видя умоляющую гримасу Ледовского, Андрон коротко ему ответил:
– Правильно. Она как раз в подземелье…
– Как ты узнал? – живо заинтересовался профессор.
– Гомункулы поведали, – ответил ему «брат». – Найти их не составило труда. Я знал, что они следят за тобой. Над некоторыми из них, как выяснилось, я имею власть. Те же, кто не захотел сотрудничать… восстановлению не подлежат!
В кабинете тотчас сменилась «атмосфера»: вместо напряжённой, тревожной и тягучей она сделалась дружественной и непринужденной.
– Вы, я вижу, изучаете подземные ходы, – склонился над картой Андрон.
– Да, но эта карта не даёт исчерпывающей для поисков информации…
– Конечно, но если её немножко дополнить, – Андрон взял со стола чью-то авторучку и аккуратно пририсовал на карте небольшой квадратик.
– Что это? – спросил Овсянников.
– Это дом, расположенный по улице Сергеева 2. Бывший «Гранд Отель». Он находится на берегу Нижнего пруда…
– Да, нам известно, что на его фасаде долгое время висела табличка, утверждавшая, что в нём якобы останавливался Маяковский, когда бывал в Кёнигсберге. Но потом выяснилось, что дом построен только в 1929 году, а Маяковский приезжал раньше.
– Что в нём находится сейчас? – спросил Андрон.
– Куча мала из всяких фирм и фирмочек, включая магазин «Рыболовные товары» и краеведческий кружок… – ответил Бударин.
– Вы видите, – продолжил Андрон, – что дом расположен как раз над подземным ходом, ведущим из северного крыла Замка. Так вот, в подвале этого дома есть дверь с надписью: «Электрощитовая. Вход строго воспрещён!»…
– Неужели… – пробормотал побледневший Ледовской.
– Да. Это – замаскированный вход в подземный тоннель. Он тщательно охраняется гомункулами. Вот это и есть ворота в интересующее нас подземелье! Что нам предстоит проверить в самое ближайшее время.
В кабинете наступила тишина. Длилась она ровно минуту.
– Я дам любые санкции на вторжение в это… змеиное гнездо, – отчётливо произнёс Сунцов. – Потребуются они или нет, но всё будет проделано на законных основаниях!
Охранник на первом этаже отметил, что приутихшая было за последнюю четверть часа обстановка наверху вновь заметно оживилась. «И чего только людям дома не сидится! Ладно у меня служба такая… А им-то что? Шумят, бузят… Краеведы, называется… Поди, выпивают?..»
Когда совещание закончилось, и был выработан план дальнейших действий, Авенир Петрович подошёл к Ледовскому, пожал ему руку, потом обнял и, покосившись в сторону Андрона, тихо сказал Арсентию:
– Профессор, а ведь вы – умница!
«Для каждого человека или животного существует определённое пространство, в котором он чувствует себя безопасно и комфортно. Если это жизненное пространство расширяется, появляется ощущение потерянности, неуверенности и даже страха. Если же оно сужается, то возникает раздражение, беспокойство и тревога, перерастающая опять же в страх…
Мне иногда кажется, что это чувство – главный признак того, что ты живёшь»…
Глава 4. Спуск в подземелье
После совещания Андрон выразил желание отправиться в подземелье.
– Когда?.. – спросил Сунцов.
– Немедленно. Гомункулы там прячут женщину… Нельзя терять ни минуты!
Сунцов предложил для спасательной операции привлечь и своих оперативников.
– Вы что, Николай! – воспротивился Андрон. – Гомункулы будут стоять насмерть! В любой момент вход в подземелье может быть взорван или затоплен! Нет уж, позвольте мне действовать одному!
– Он прав, – поддержал «брата» Арсентий. – У него это лучше получится.
– Я буду действовать осторожно. Единственное, что мне понадобится, так это – кинжал.
– Какой кинжал? – не понял Сунцов.
– Мой, – ответил Бондарев. – Поехали, друзья. Я передам Андрону нашу фамильную реликвию, пусть через столетия она вновь послужит доброму делу. Мой далёкий предок был бы очень рад, узнай он, что его подарок нашёл в наше время достойное применение!
Ксения очнулась от холода. Всё её тело ныло, скованное ледяными тисками, а голова гудела, словно колокол после тяжёлого удара. Сразу возникло тревожное, щемящее чувство: «Где я? Что со мной?..»
Память «предоставила»
