Утром после удачной охоты, казаки привезли нам пол туши молодого буйвола. На два дня свежиной обеспечены. Впереди нас ждёт Севастополь. Да, да Севастополь в Крыму. После обработки карт, составленных в нескольких экспедициях вдоль побережья, мы на совете рассматривали свои «владения», ведь до сих пор следов пребывания людей мы нигде не обнаружили. Я и обратил внимание на полуостров, своими очертаниями очень похожий на Крым. За исключением отсутствия Керченского полуострова, и Сиваша. По первым прикидкам, он раза в полтора был больше «нашего». Соединялся полуостров не узким перешейком, а широкой перемычкой в сто километров. Сразу же предложил назвать полуостров Крымом, тщательней обследовать бухту, не очень подробно нанесённую на карту, но находящуюся на месте «того» Севастополя. Уговорил сходить в короткую экспедицию, на уточнение местности. По приходу в бухту, всё оказалось даже лучше, чем я предполагал. Хорошая закрытая бухта, разделяющая на Северную и Южную, на месте и Артиллерийская бухта. Есть Камышовая и Стрелецкая. Мыс Херсонес на месте, побольше оригинала. Мыс Фиолент, а потом узкая, длинная бухта Балаклава. А ещё, Чёрная речка, гораздо более полноводная, чем «там». Горы вдоль южного побережья гораздо выше и круче. По северной стороне полуострова есть гряда больших сопок. По всему, горы здесь молодые. Посредине полуострова равнина, пересекаемая двумя реками, на одной из рек пресноводное озеро. Вторая река впадает в озеро Донузлав, соеденяющийся с морем из за чего, вода в нём полу-солёная. У перешейка, большое солёное озеро, с красной рапой. Это хорошо, своя соль нам нужна. Тут уж я приложил максимум усилий, для заселения Крыма, хотя это не совсем так. Мы ищем удобные места для строительства наших новых поселений. А тут такое место, грех не использовать. Вот, почти уже два года строится Севастополь. Народу конечно маловато, сто пятьдесят пленных, пилят ракушечник, переселенцы строят крепость и жилые дома. Вот и везём им снабжение и вооружение. К осени ожидается пополнение переселенцами. Хотя те не очень охотно стремятся туда. Агитируют на работу их же сородичи, правдиво рассказывая об условиях работы и жизни. Большая часть переселенцев хотят уйти в свободное плавание, на свободные земли, и чуть повыше к горам. Климат там более прохладный. Вот такая неполная информация на сегодняшний день по пленным и переселенцам.
Утром, забрав у казаков пол туши молодого буйвола, отдав швартовы, мы пошли в Крым. Пройдя пролив Длинный, около ста миль, вышли в открытый океан. И хотя шли, имея слева по курсу, гористые берега Крыма, чувствовалось дыхание большого океана. Волны пошли длинные. Погода тихая, море спокойное, всё это позволяло любоваться красотой северо-западных склонов гор. У «нас, там» северо-западный берег Крыма равнинный, здесь же невысокие горы. За мысом Поворотным, береговая черта резко ушла на юго-восток, перед нами раскинулась Крымская равнина, озеро Донузлав, с впадающей в него рекой, ещё ближе к Севастополю, на месте небольшой реки Качи, достаточно полноводная река. Думаю, проблем с водой в нашем Крыму не будет. Севастополь встретил выстрелом из сторожевой пушки, и большим простором ещё пустых бухт. Всё население, вместе с пленными, чуть больше 550 человек. Да и пленные, только название, а так они работники. Охраны у них нет, казаков то здесь всего тридцать человек. Десяток несут караульную службу в уже построенном небольшом форте, на месте Адмиральского пляжа, два десятка в поисковых экспедициях. Пленные пилят ракушечник и подвозят к строящему городку, выше Графской пристани. Не хватает рабочих рук, не хватает тягла. И т.д. и т.п. Выгрузили из трюма 10 тягловых волов, бочки с керосином и солярой, у них здесь три дизеля рабочих. Продукты и пушки с боезапасом. И кое -что из строительных материалов, много стекла. Радист ушёл к коллеге с ЗИПом к рации. Артиллеристы, вместе с местными пушкарями занялись установкой и пристрелкой вновь устанавливаемых пушек. Казаки разминали свои ноги и лошадей, отправились на охоту.
А пока всё это крутилось, я вместе с юнгами, с Аркадием и Петром, и тремя штурманами на ялике, через южную бухту отправились на (корабельную сторону), поднялись на Малахов курган. Стоит. Повыше чем «там». Сосны, кажется кедр Ливанский у нас называется, цветущие кусты бугенвилий, желтая акация. Климат благодатный, нет изнуряющей влажности Вьетнама и Филипин. Вид потрясающий. Тут уж я поработал экскурсоводом. И хотя кругового обзора не было, мешали деревья и кусты, но увидели и вход в бухту, мыс где должен стоять Константиновский равелин, и кусочек Северной стороны с бухтой Северной, за ней Инкерман с его пещерами в склонах, и подвалами полными вина до Великой Войны. Когда этим вином стирали бинты для раненных, из-за отсутствия воды. И вдали Сапун гору. И самый кончик Южной бухты и над ней Матросский клуб, чуть левее и выше Панорама. А там вон были казармы Экипажа. Где стены казарм для матросов, проходящих обучение, были сложены из ракушечника, почти метровой толщины. Корпуса в три этажа, а потолки под четыре метра. Палуба из дубового бруса, которую еженедельно натирали восковой мастикой. Окна высокие, литые рамы из металла. Рамы, открывающиеся для проветривания. Всё это было построено после Крымской войны 1855-1856 годов. Берёг царь своих матросов. Дорого они ему обходились. А здесь батареи стояли. Здесь вот кажется, Корнилов был ранен. Конечно, всего этого здесь не было, но «Будет». Не просто же так нас сюда забросили. Кому-то это надо. Что-бы мы всё это построили. Построим.
Через день, курс 180 градусов, идём на юг, на юг. Два дня, и Чёрное море прошли. Шторм, крепим всё по штормовому. Даже лошадей подвесили, дав им чуть опоры под ногами. Пришлось искать защиты в бухте ближайшего островка. Два дня пережидали непогоду, рыбная ловля и охота на коз, которые в изобилие водились здесь. Ещё
