– Похоже, ты настойчиво пытаешься удрать от меня, – словно змея, прошипел Антонио Мистраль, – Возможно, думаешь, что тебе это удастся.
– А почему бы и нет, – внешне спокойно заявил Жуан Гонсалеш. – Или ты хочешь мне в этом помешать?
Испанец часто-часто закивал головой, это и послужило ответом.
– И в чём же причина такого удержания? Ну уж конечно же не страстная любовь ко мне, – риторически произнёс Ду Силва. – Скорее всего это деньги.
– Да, именно так. Они мне очень нужны, хотя бы половина того, что у тебя есть.
– А почему ты думаешь, что я стану с тобой делиться?
– Куда же тебе деваться? Без помощника ты не сможешь вывезти отсюда столько золота. И когда только тебе удалось его спрятать после кораблекрушения?
Последнюю фразу Мистраля португалец словно бы не услышал. Он внезапно остановился, будто о чём-то натужно размышлял, но после сделал шаг в обратную сторону.
– Возвращаться надо, англичане, верно, заждались.
Жуан не стал смотреть на злобное лицо Антонио, который чуть ли не взорвался от нетерпения.
– А как же корабельные деньги?! – воскликнул он.
– Никаких денег у меня не было и нет, – отрывисто отпарировал португалец нападки Мистраля. – И не вздумай при ком-либо даже намекнуть о них. В любом случае я стану всё отрицать, будто впервые слышу…
– При последних словах лицо Ду Силвы выражало такое отрешение, что испанец убедился в твёрдости характера своего спутника.
Возвращение назад оказалось более быстрым.
VI
Гонсалеш сразу увидел полные страстного ожидания глаза шотландца, который к этому времени почистил найденное оружие, зарядил его и надёжно спрятал за спину, опасаясь подвоха со стороны испанца и его друга. Роберт и Дункан сидели возле костра, в золе которого пекли пойманную рыбу.
– Бьюсь об заклад, пока нас здесь не было, вы тут придумали, как нам выбраться отсюда в старушку Европу, – с плохо скрытым сарказмом осведомился
Мистраль.
Ду Силва правильно оценил всю меру его ненависти к англичанам и решил хоть как-то смягчить её.
– Сеньор Антонио просто уверен, будто ваши способности к логическим заключениям поистине невероятны, – дипломатично изрёк португалец.
Мак-Лин понял его старания и экспромтом предложил:
– Мы считаем, что только с морского побережья можно отправиться домой.
Наивность выданной мысли была до очевидного смешной, поэтому Гонсалеш пропустил это мимо ушей.
– А с чего вы взяли, что мы с сеньором Жуаном хотим вернуться именно туда? – с явным раздражением, но не злобно, заявил Мистраль.
– Да, – подтвердил Ду Силва. – Речь идёт о конкретном или некоем уголке Старого Света?
– Это ваше право, – наконец вмешался Джиллан после переведённых ему шотландцем слов португальца. – Мы обговаривали вопрос отъезда из Америки и…
– …и, – подозрительно и почти угрожающе подхватил испанец.
– И пришли к единственно правильному решению идти к любому порту на морском побережье, а уже оттуда возвращаться в Европу, – развил приоритетную основу Дункан, ибо понял, что вмешательство Роберта оказалось неудачным.
– Вот именно, теперь пришло время обговорить: из порта какого государства нам безопаснее всего это сделать, – уточняюще заметил Джиллан с чувством явного удовольствия, ибо теперь его вступление в разговор было просто необходимо.
– Насколько мне известно, – бесцеремонно начал Антонио Мистраль. – Впереди по побережью самыми первыми окажутся английские поселения, но мне лучше там не появляться. Безразлично это лишь сеньору Жуану, не так ли дружище?
Упомянутый молчаливым кивком подтвердил слова испанца.
– Естественно, что и для нас встреча с подданными династии Стюартов явно не желательна, – ответно доложил Мак-Лин. – Поэтому предлагаю обойти английскую территорию, и пусть лучше будут французы или другие, с ними мы быстрее договоримся.
– Я тоже такого мнения. По-моему, ближе к делу станет виднее, из какого порта бежать, – подытожил короткое совещание Джиллан. – Не стоит сильно затягивать время.
– Вот сейчас перекусим и тронемся в путь, миролюбиво сообщил Мак-Лин, но в его голосе чувствовалось огромное душевное напряжение.
Джиллан тогда поразился альтруистским способностям эбердинского бакалавра. Понимал ли он, что в их положении иного и быть не могло? За время обеда никто из четверых не проронил и слова. Возможно, каждый думал о чём-то своём, сокровенном. А может быть, мучительно выверял предполагаемые способы борьбы за существование.
Долго собираться не пришлось. Поднялись быстро и после буквально нескольких шагов уже ступили под зелёные своды тропического леса. Дункан шагал позади всех. В глаза бросилось буйное неистовство зелени, неукротимых ветвей, листьев, лиан, колючек, среди которых трудно ступить шаг, где всё сковывает человека, гнетёт его тело и даже мысль его и душу. На первый взгляд безумный, ошеломляющий хаос, но стоит опытному человеку всмотреться пристальней, и в кажущемся беспорядке он начинает примечать мудрости природы, разумные закономерности её бытия, начинает постигать её дикую красу, и более того – находить в ней пленительную терпкую прелесть.
– Отродясь не видел ничего более прекрасного и впечатляющего – шёпотом сообщил Джиллан.
Он, словно боялся каких-то местных лесных духов, которые могли тотчас же услышать и покарать тех, кто посмел вторгнуться в их заветные пределы.
– Мне почему-то кажется, – так же осторожно, не повышая голоса, продолжил теперь уже Мак-Лин, – что где-то здесь, в этих девственных лесах, мы обретём свою свободу.
– Это ты хватил через край, – иронично заметил англичанин, – но я почему-то верю тебе. Вы – кельты, очень древний народ, в ваших жилах течёт кровь Прародителей человечества. И я считаю, что представителям таких народов стоит верить, а особенно прислушиваться к их ненадуманным пророчествам. Теперь уже и Роберт обратил своё внимание на красоту сельвы. Лес был до чрезвычайности пёстрый. Некоторые деревья – куполоверхие гиганты – возносили свои вершины много выше средней высоты зелёных стен. Среди остальных деревьев было рассеяно некоторое число венерных пальм. Несколько одиноких экземпляров вздымали свои гладкие, как колонны, стволы над прочими деревьями. Изящные пальмы росли небольшими группами, образуя перистые узоры посреди округлённой листвы основного древесного массива. Иные были низкие, показывали лишь свои воланообразные кроны из отдельных громадных листьев, которые ярким светло-зелёным оттенком представляли контраст с сумеречными тонами окружающей листвы. Неизвестно чем руководствовался испанец, но он шёл впереди всех довольно уверенно, а, возможно, это просто казалось со стороны. Мистраль иногда о чём-то тихо переговаривался с Ду Силвой.
– Тебе не кажется, что у них есть общая тайна?
Роберт повернулся к Дункану и последний увидел в глазах Джиллана затаившийся страх.
– Даже если таковая у них и имеется, нашей жизни, думаю, это не угрожает. Ты просто мнительный…
«А хотелось бы узнать, что
