Порой сюрпризы подстерегают нас на самом обыденном пути. Судьбе всегда есть чем нас удивить, если вдруг мы случайно дадим ей понять, что заскучали. Новое - там, где мы его совсем не ждали, может взбудоражить сознание на некоторое время, стряхнув с души коросту обыденности, а кого-то и побудит взять в руки печатную машинку, чтобы запечатлеть недавнее приключение.
В далёкий, затерянный на бескрайних просторах сибирской тайги, посёлок Овсянка меня отправили дела компании. Необходимо было договориться с овсянкинским лесхозом о поставке в близлежащий Дивногорск партии смолы сосны, из которой на одном из наших предприятий производят канифоль, сургуч, олифу, мази и ещё массу всякого нужного и полезного - того, что, несомненно, поразило бы обывателя, узнай он, что это сделано из обычного дерева.
Дела были успешно улажены, а договорённости скреплены рыбалкой и баней. Мне оставалось только вернуться в родной Красноярск, но, сидя в резной беседке, стоящей на живописном высоком берегу Енисея в окружении тишины и благоухающего хвойного леса, невольно поморщившись, я вспомнил, что на фабрике меня ждут рутина бумажной работы и монотонный, никогда не затихающий шум работающих без устали станков... Нет, сегодня я туда не вернусь. И завтра. Пожалуй, стоит наведаться в Дивногорск - осмотреться и узнать, чем обязан этот город своему звучному имени.
Утро следующего дня выдалось как нельзя более удачным. Бесконечно глубокое голубое небо без единого пятнышка, штиль и нежное тепло, не переходящее в жар. Митрич, хозяин лесхоза, главный лесничий, узнав, что я намерен сегодня отправиться в Дивногорск, от души, а вовсе не следуя сухим правилам гостеприимства, предложил меня подвезти. Но я вежливо и с благодарностью отказался, поскольку не хотел лишний раз доставлять ему неудобств - эти десять километров туда и столько же обратно будут настоящим приключением даже для его потасканного "Патриота", пропустившего под своими колёсами добрую сотню тысяч километров ухабов и грязи. Однако, мне всё же пришлось уступить его настойчивости и дать подвезти себя хотя бы до железнодорожной станции.
Станция - это, пожалуй, чересчур громко сказано. Платформа - кусок старого развалившегося асфальта, будто его жевали и выплюнули, не особенно заботясь о том, ровно ли он при этом ляжет. Потемневшая от старости одноколейка на насыпи из местами поросшего травой щебня, тянулась тонкой нитью за горизонт. Несмотря на то, что поезд должен был подойти с минуты на минуту, я был единственным свидетелем окружавшего меня унылого запустения. Но едва из-за горизонта показался пронзительно яркий прожектор тепловоза, на станцию вдруг со всех сторон высыпали люди. Они живо и весело общались в ожидании поезда, все местные и знакомые друг с другом, как казалось, всю жизнь. Глядя на них, я в который раз утверждался в мысли, что человеку для счастья нужно самое малое - друзья, семья и, похоже, вовремя подошедший поезд.
Мне следовало ограничиться этим незамысловатым размышлением, но мой взгляд вдруг устремился вдаль, на уходившую полосу железнодорожного пути и на окружавший её ландшафт. Дремучий лес, нависший над насыпью зелёными и кое-где уже жёлтыми космами, сквозь которые нехотя пробивались лучи солнца, звенящая тишина, которую нарушало ласковое пение птиц, река, размеренное течение которой отсюда и не видать, зато видно мост, возвышавшийся над ней - природа манила меня к себе и я, испытывая острую жажду общения с ней, тотчас забыл о людях, которые секунду назад занимали мои мысли, забыл о Дивногорске и о себе самом...
Нахлынувшие чувства вскоре покинули меня, но породили желание, которое толкало меня к неявному в тот восторженный момент безрассудству - преодолеть расстояние, разделявшее меня с Дивногорском, не на поезде, а пешком. А почему бы и нет - трудно было вообразить более благоприятные погодные условия для такой прогулки. Пройти налегке десять километров по насыпи не составляло для меня, физически подготовленного здорового человека, никакой сложности. В Дивногорске я буду примерно через три часа, то есть около полудня - весь день будет ещё впереди и я смогу отправиться в Красноярск поздним вечером. Решено - этот поезд уйдёт без меня. И он ушёл, опустошив ещё минуту назад оживлённую платформу и оставив меня одного в этой глуши. Я смотрел в след неторопливо удаляющемуся составу, и в моей душе мелькнула искра тревоги, вызванная внезапным осознанием того, что теперь я предоставлен самому себе и могу полагаться лишь на свои силы...
Прошло полтора часа с момента, когда я сделал свой первый шаг вдогонку уходящему поезду. Позади остались пять километров лёгкого, бодрого пути, на протяжении которого я наслаждался уединением и общением с лесом. Воздух, напоённый ароматом цветов, хвои и травы, тихий шум ветерка, гулявшего по верхушкам деревьев, царящие всюду покой и безмятежность, обволакивали меня и погружали в неизмеримо радостное состояние духа.
Так я шёл, стараясь впитать в себя всё великолепие окружавшей меня природы. Вдруг впереди, метрах в трёхстах, как мне показалось, рельсы на миг ожили - что-то длинное, бесформенное, неопределённого цвета, семенящее многочисленными ногами, быстро пересекло их. Как если бы какая-нибудь гигантская сороконожка спешила по делам из одной части леса, разделяемой насыпью, в другую. Я толком не разглядел промелькнувшее нечто и поначалу решил, что мои глаза устроили со мной шутку. Но тут же вспомнил мудрое правило, гласящее, что если что-то кажется, то это нужно проверить или, по меньшей мере, к этому следует отнестись настороженно, и уж точно не стоит отмахиваться, опрометчиво убедив себя в том, что этого в действительности не было.
Я ещё более замедлил свой неспешный шаг, почти остановившись, и пристально и с тревогой вглядывался туда, где загадочное существо проложило свой маршрут, опасаясь снова увидеть что-нибудь необычное. Мысли мои лихорадочно блуждали в поисках разумного объяснения увиденного. Тем временем, продолжая идти вперёд и даже не допуская мысли о том, чтобы вернуться - в конце концов, чтобы это ни было, оно едва ли успело меня заметить и наверняка уже достаточно отдалилось от меня в чаще леса, я вплотную приблизился к тому самому месту. Стояла привычная уже тишина, и только сердце беспокойно колотило внутри, отдаваясь эхом в ушах и готовя меня к незамедлительному бегству или отчаянному сражению. Однако, ничто не указывало на произошедшее здесь недавно волнующее событие. Постояв немного, успокоившись и оглядевшись, я мысленно пожал плечами и тронулся дальше.
Продолжив путь и пройдя некоторое расстояние, я обнаружил, что мой восторженный пыл, рождённый долгожданным сближением с природой, поутих, и меня больше занимало оставшееся позади происшествие. Инстинктивно обернувшись, чтобы удостовериться, что неведомое чудовище не гонится за мной, исторгая из огромной клыкастой пасти сопровождаемое истошным рёвом пламя, я вдруг увидел резко остановившегося
