Не было необходимости объяснять Лере, что ее кошке ни один ветеринар уже не поможет. Она сама все прекрасно понимала. Из подходящих предметов первым на глаза мне попался кухонный топорик. Я поймал Марту за «хвост» и бил ее до тех пор, пока она навсегда не умолкла. Затем с отвращением отбросил топорик в сторону и вышел из комнаты, чтобы смыть с себя кровь.
Смеркалось. Мы вдвоем сидели в кухне. Пили красное вино, курили «Космос», пуская дым в потолок. Сливались друг с другом взглядом.
Лера сразу догадалась, что превращение Марты в «безобразное нечто» связано с моим интересом к Оленьке. Лишние вопросы задавать не стала.
- Лучше забудь об этой маленькой сучке. Выбрось Оленьку из головы, пока мы либо же наши предки не вывернулись кишками наружу, - сказала она, допивая вино.
Со временем я понял, что это были золотые слова. Я пообещал Лере уничтожить досье на Оленьку. К полуночи с багажом на такси мы выехали за город. У реки похоронили Чаплина и Марту. Здесь же я сжег весь собранный на Оленьку компромат.
Спустя год мы с Лерой поженились. Через месяц после нашей свадьбы в школьной гардеробной сломались старые часы. Тетя Шура сразу же купила и повесила на их место новые, а эти выбросить не успела. Я помешал. Увидел их случайно на ее канцелярском столе и попросил, чтобы мне отдала.
- Бери, конечно, если хочешь, - не возражала тетушка. - Но зачем тебе этот хлам? Их ведь уже не починишь.
- На память о тайной работе сторожем, - подмигнул я ей, сам не зная истинный ответ на этот вопрос.
Тик-так. Жизнь пролетела. И вот уже меня - директора школы, под всплески оваций нескольких сотен рук по аллее цветов провожают на заслуженный отдых. Мы прожили с Лерой на двоих одну жизнь. Детей у нас не было. Жили друг для друга. Прошлой зимой не стало Леры. Она умерла во сне. Прилегла вздремнуть на часок после обеда и не проснулась. Ее похороны дались мне неизъяснимо сложно.
Но метель стихла и зазеленела листва. В мае я решил, что пора, наконец, выбраться на загородную дачу. Там, на чердаке, копаясь в одном из ящиков со старьем, я наткнулся на припавшие пылью часы. Те самые давно забытые часы Орловского завода «Янтарь». Рукавом я протер с них пыль, и что-то внутри меня екнуло, затряслось, перевернулось и взорвалось…
Я выполнил свое обещание перед Лерой – искоренил нечисть в мыслях. Перестал интересоваться дальнейшей судьбой Оленьки. Впрочем, через несколько лет Оленька сама дала о себе знать, со страниц передовых журналов и газет.
Она удачно вышла замуж. Спустя год овдовела. После развала СССР снова очень удачно зацепила за сердце одного состоятельного коммерсанта. Позже снова овдовела и прибрала к рукам контрольный пакет акций крупного консервного завода. Я не знаю, что за мясо они консервировали, но народу их тушенка определенно была по вкусу.
Сейчас Оленька дрейфует в большой политике, круша всех на своем пути. Впереди президентские выборы. В ее предвыборной программе особым пунктом стоит развитие ядерного потенциала страны. На первой странице агитационного буклета разноцветными переливами сияет радуга. Я же вижу там чернь. У Оленьки весьма серьезные оппоненты, но я почему-то уверен, что она обязательно победит-т.
Но что это? Кровь носом… кап…
Архх… ахр… да что за нах?
Достала-таки меня… хрр… кап-кап…
Отвали, нелюдь!
Ахррррр…
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/
