*
От резкого телефонного звонка Томас дернулся, скинул с головы одеяло и повернулся на краю постели. В последнюю минуту, чтобы не свалиться на пол, уперся рукой в бинокль, валяющийся на полу. Сочно выругавшись, он взял трубку, и тот час услышал знакомый голос. Между тем голос принадлежал Тэду.
– Томас, как твое самочувствие? – не без издевки спросил Тэд. – После вчерашнего.
– Голова гудит. Какой-то тип приходил во сне и всю погоду испортил.
– Как это?
– Пистолетом тыкал мне в шею.
– Что он хотел от тебя?
– Ничего. Молчал. Эму нужен был мой телефон.
– Я надеюсь, ты выполняешь наши условия? Еще раз напоминаю: малейшее отклонение от намеченного плана и ты труп. В полном смысле этого слова. Самое грубое нарушение следует считать уход из дома более чем на полчаса. Кстати, тебя, наверное, кто-то ждет? Смотри, не пропусти встречу! Изнасилую. Или повешу за... ну сам понимаешь за что.
– За что? – девственно не понял Томас.
– Наш договор остается в силе. Пока что. Если ты его не нарушишь.
– Договор? Какой договор? – не понял Томас. – А собственно, кто это говорит?
На этот вопрос ему никто не ответил, послышались гудки отбоя.
Томас беспокойно сосредотачивался, напрягал остатки своей истощенной памяти, но все напрасно: кроме непрерывного гула и знакомого голоса в голове, оставленного телефонным разговором, ничего. Знакомый голос сказал «после вчерашнего»... Томас стал припоминать, что было вчера. Да, вот! У него на руке ручкой значились почти стертые кривые цифры ее телефона. Это у него хорошая привычка. Иначе бы никогда не вспомнил. Вчера... а может сегодня рано утром, он ей звонил. Это она... говорила, что будет ждать его. Нет, уже ждет. Раздетая! Томас попытался разобрать цифры на руке, хотелось освежить в памяти номер ее дома. Все бесполезно. Видно, вчера не слабо провел вечер и остаток ночи. Но раз он ей звонил, значит, в памяти телефона остался ее номер. Дрожащим пальцем он нервно нажал кнопку повтора. На табло высветились цифры...
Томас поставил палец на первую цифру и снова вспомнил зловещий голос только что звонившего ему человека. Голос был властным настолько, что возможно из-за него у Томаса все вышибло из памяти. И если это так, то по опыту он твердо знал, что последующие свои шаги должен делать крайне осторожно пока не выяснится, насколько опасен этот тип. Страшнее всего то, что голос был головокружительно знаком. А это уже смертельно. Подумав так, он нервно отдернул руку от номеронабирателя и вскочил на ноги. Настроение заниматься сексом само по себе отпало. Он подошел к окну и, успокаиваясь, положил привычный взгляд на пустынный прибой, как всегда имел привычку делать по утрам. Заброшенная бухта была пуста, только размытые тихой волной как всегда на песке остались после ночных оргий влюбленных парочек канавки и следы от ног и случайных мелких предметов, вынесенных водой. Но сегодня на значительном расстоянии от воды валялись ящики...
Томас кинулся к постели и поднял с пола бинокль. Теперь он вспомнил. Приложив бинокль к глазам, он удостоверился окончательно – это были те ящики! Теперь без сомнения его заметили и, наверное, кому-то он не нужен был живым. Может быть это кто-то, кто звонил по телефону. Нужно было срочно сматываться. Мысли, получив первую разминку, напомнили назначенное ему время одной прелестной девочки, первую сексуальную встречу с которой он провел вчера.
Непослушными руками он не сразу смог попасть ногой в штанину брюк. Схватил валяющуюся на полу возле тахты ветровку, плетеную шляпу и уже на ходу сунул ступни в свои красные босоножки.
Каждому свое
Нужно было спешить вдогонку Коренастому и Тощему. Без груза это не проблема. Их шаг равнялся его двум. На подъеме, уже приближаясь к ним, он почувствовал какую-то силу, подталкиваемую в спину. Похоже, наступало второе дыхание. Заметно похолодало. Незримая тропа шла вдоль края ущелья. У самых ног в глубине каньона многозвучно грохотала река, стремительным потоком пробивала ложе, вгрызаясь все глубже в скалу. Несколько сот миль вниз стремительно сменяли один другого времена года, подобно падению в иное измерение. Да, это тебе не дикий берег под бархатным солнцем с голой бабой, которая может дать тебе все, что захочешь! И ты, одетый не больше чем она, в экстазе выделываешь с ней такие позы, какие не приснятся даже самому сексуально развратному демону. Что можно было бы придумать с сумасбродной девственницей на лоне этих диких покрывал, трудно описать всю фантазию способов, поз и любовных истязаний. Высокий даже невольно попридержал шаг, представив себе эту картину. И почувствовал лавинно нарастающий сладкий напор своего члена. Сексуальная фантазия его неожиданно стала проявлять невиданные доселе способности творческих экспромтов. Обычно, это кончалось традиционным финалом полного изнеможения партнерши, когда с ней можно было, как с выжатой тряпкой, сделать все, что угодно, даже удавить – ей было бы все равно. А это, как известно, неинтересно – когда нет в ее глазах страстного огня, ужаса или, на худой конец, беспомощного хватания за жизнь, исцарапывания белья постели и обламывания ногтей. Высокий отдал бы все за это, сводящее с ума бесконечное наслаждение прекрасным упругим юным телом с неистощимой энергией. Он был убежден – это сильнее денег и золота. В запале своих грез он так увлекся, что вдруг обнаружил себя на краю обрыва. Внизу дымился бездонный мир, и жутко грохотала река.
Тропы – даже признака не существовало. Вокруг хаотическое нагромождение камня и леса. Щебень, по которому Высокий опасно шел по краю пропасти уперся в серую каменистую стену, обросшую лишайником. Культовые обелиски, высеченные на ней и каменная ограда, выложенная из черного плитообразного камня, как естественное продолжение скалы, тянулась в обхват усадьбы и терялась в синеватом мареве, свисая над пропастью в зарослях. Строение
