– Я хотела на тебя обидеться, – шептала она ему на ухо она, – но не смогла. Ты проходимец. Не смогла. Мне казалось, что наше прошлое теперь никогда не вернется, Джон. Ты представляешь, дорогой, какая я дура! Такое подумать! Правда, я дура?
Джон легонько отстранил ее от себя и сказал с грустью:
– Милая, ты права. Прошлое теперь никогда не вернется.
Мона вдруг опомнилась, отпустила Джона. Помолчав, сказала растерянно:
– Я так и знала, что это произойдет.
– Ну да, это и должно было произойти, Мона. Разве непонятно?
Мона посмотрела в сторону окна пустыми глазами и проговорила отрешенно:
– Но я все равно тебя люблю, Джон. И всегда буду любить...
Джон развел руками и сказал с сожалением:
– В том-то и проблема, что и я тебя люблю. Так что ты уж извини, но придется нам это узаконить, дорогая.
Мона молча соображала. А Джон сдержанно ухмылялся и ждал. Тогда она сжала свои маленькие кулачки, подняла их над головой и закричала:
– Джон! Свинья ты такая! Ты опять со своими шуточками!
– Какие могут быть шуточки? Хорошие шуточки! Завтра же завершим это грязное дело. Завтра же!
Мона завизжала, как девочка, и снова повисла у него на шее. Эти его несерьезные игры в серьезных делах она тайно любила и легко поддавалась им, наивно веря в их реальность. На этот раз она знала – реальность была настоящей!
На шум к ним спешили по коридору работники отдела. Сообразив, что будет, застигнут на горячем, Джон освободился от объятий Моны и, показывая на нее прибежавшим коллегам, с возмущением жаловался:
– Ну, представляете, господа! Не хочет выходить за меня. Какая наглость, господа! Это за меня, за такого парня!
Иллюзия явления
Когда Джеймс Норрис в сопровождении двух полицейских входил в комнату опроса полицейского управления, Майкл в редакции дописывал на машинке последние строчки своего романа «Уникальное убийство». Что-то заставило его обернуться к входной двери, и он увидел направляющегося к нему высокого худощавого светловолосого мужчину. Первое, что пришло в голову, это – к нему в гости в редакцию пожаловал сам Джеймс Т. Норрис – осведомитель, самозванец, убийца.
В это же самое время Джеймсу-Тройду предложили сесть в удобное кресло перед столом, на котором, кроме напитков, минеральной воды и бокала, лежало несколько чистых стандартных листков бумаги и ручка. Вошли Джон Конрад и шеф полиции, Билли Гроунд. Гроунд сел в стороне у двери, Джон – напротив Тройда за стол.
Светловолосый человек подошел к Майклу, вежливо поклонился, сложив ладони, произнес:
– Мистер Майкл, к вашим услугам тот, кто вам звонил по телефону и обещал с вами встретиться.
Майкл приподнялся, протянул руку, пожал ее крепкий захват, жестом показал гостю на стул рядом. Человек сел и положил на стол перед Майклом визитку. На ней крупным полиграфическим шрифтом значилось: «Джеймс Т. Норрис, Вице-президент Международной Ассоциации Биоэнергетики». Ниже указан адрес и телефон фирмы.
Майкл оторвал взгляд от визитки и вопросительно посмотрел на пришельца.
– Мы с вами договаривались, мистер Майкл, что вы вовремя обеспечите меня вашим сюжетом. Иначе я использую свой, не так ли? – сказал гость.
Майкл утвердительно кивнул.
– Тогда, – гость протянул руку с раскрытой ладонью.
Майкл взял со стола лежащую рядом стопку машинописного текста, вынул из машинки последнюю страницу и отдал светловолосому.
– Пожалуйста. Извините только, что даю второй экземпляр. Первый мне нужен для верстки.
– Ради бога! Все правильно! – любезно воскликнул пришелец.
– Давайте договоримся, мистер Джеймс, о порядке нашей работы, – предложил Билли Гроунд. – Сначала мы вам зададим несколько вопросов, а затем вы, если сочтете нужным, дополните логической связью ваши объяснения.
– Не возражаю, – с охотой ответил Тройд, – пожалуй, это сэкономит нам немного времени.
– Очень хорошо, – согласился Джон, – начнем с Фан-клуба. О чем вы договорились с Клодом возле игрового столика, упоминая его способности?
– Я ему предлагал бросить рулетку и полностью отдать себя науке у нас в Ассоциации. Заняться практикой телекинеза. Обещал ему хороший заработок.
– Пожалуйста, – легко ответил Майкл, отдавая рукопись, – но только с условием. Вы мне в двух словах сейчас сделаете поправку в моем сюжете, иначе это будет неравноправно по отношению друг к другу.
– Безусловно. Отчасти и для этого я к вам пришел. Начнем с Фан-клуба. Клода я встретил совершенно случайно. Мне нетрудно было заметить его жульничество и гениальную способность останавливать диск рулетки в выгодном месте. Я понял, что это у Клода природный дар и подумал, неплохо бы использовать его в нашей научной работе. Понятно, что с рулеткой у него получалось спонтанно. Точнее, он не профессионал, а скорей посредственный невежественный ремесленник, как и все в нашем иллюзорном мире. Поэтому, испытывая необходимость самым безопасным путем получить инициации и практическое пособие по развитию у человека сверхспособностей, я решил попробовать Клода на практике с отбрасыванием дверной цепочки. Это было необходимо, чтобы создать иллюзию не только самоубийства свидетеля-Клода на почве любовно-сексуальных отношений с подругой Джона Конрада, но и в случае провала, использовать Мону, как подозреваемую в убийстве Клода.
– Но вы не знали о существовании любовницы Клода.
– Совершенно верно. И в этом не моя вина. В сюжете ее не было. Был Арчер, точнее, я сам допустил ошибку, отпустив Клоду свободный выбор женщин, и посоветовал ему использовать свою соседку Мону. Но он меня не послушал и молча воспользовался услугами своей любовницы.
– Свидетельница Мона говорила несколько иные вещи по этому поводу, – возразил Джон.
Тройд развел руками и с усмешкой спокойно заметил:
– Только голос вашего свидетеля в этой комнате что-то плохо слышен. Не так ли, мистер Конрад?
– Может быть. Тогда какое задание вы дали Клоду с участием Моны? Нам понятно, что вы хотели избавиться от свидетельницы, – Джон старался, как можно мягче задавать вопросы, понимая щекотливость положения полиции по отношению к такой личности, как Вице-президент Международной Ассоциации.
– Мои телохранители в свободное время занимаются своими проблемами.
– Для этого вы, кроме подставной Моны в виде вещественных лжедоказательств пустили в ход папку, где была документация господина Владимира Назарова? – дополнил Джон.
– И не только, Майкл. Эти бумаги... Я потом расскажу, зачем они мне. И не только мне, они нужны вам, Джону, президенту Америки, всему человечеству. Об этом я уже говорил Джону, когда мы с ним мило посидели
