рождения его друзья не перенесут, решил напиться. «Веселая попойка и философский диспут». Собирать своих друзей Белкину даже не пришлось. И Друг, и философ, почувствовав, что Великому фэнтэзи плохо, пришли в гости сами и каждый из них принес по бутылке эликсира забвения. Жена Белкина решив что ворчать бесполезно, лишь махнула рукой на это безобразие. Лучше было ей выйти замуж за лысого бизнесмена, который пытался ухаживать за ней. Но тогда, в дни ее молодости он был простым продавцом в овощной лавке, а теперь стал владельцем нескольких магазинов. А Белкин как был нищим, так им и остался. А чем же тогда он взял ее, что в нем ей тогда понравилось? Он хорошо, проникновенно читал стихи от которых у нее кровь приливала к голове. А потом, ей понравились его грустные, полные боли и любви глаза. Женщины любят грустные мужские глаза. Теперь она не помнила почему совершила эту глупость. Но она ее совершила и расплачивалась за это сполна. Жена ушла в свою комнату, хлопнув дверью, но никто не заметил ее ухода. Великий фэнтэзи, Друг и философ сели за стол. Пожалуй, не хватало за столом Волшебника. Но с некоторых пор Великий фэнтэзи считал его шарлатаном. Волшебная зажигалка не помогла. Как он мог поверить в такую глупость? Волшебных вещей не существует. И все эти амулеты – сплошное надувательство. Александр разлил водку в рюмки, тяжело поднялся со стула и сказал: Друзья мои, у меня опять плохая новость. Мне опять отказали. Он опрокинул содержимое рюмки в рот, поморщился, как полагается в таких случаях, и закусил горькую куском черного хлеба и селедкой. Дождавшись когда Великий фэнтэзи сядет, Друг пытался успокоить его. Тебе не в первый и не в последний раз в жизни придется получать отказы, - сказал он, - но ты крепнешь, закаляешься, получая их. Белкин с благодарностью посмотрел на Друга. Худенький, небольшого роста, этот человек казался молодым, жизнерадостным и подвижным. И только Александр и философ знали насколько ему тяжело дается эта жизнь и с каким огромным трудом он достает деньги на обучение дочери и сына. Но Друг не замыкался в себе, но еще старался помочь Великому фэнтэзи. Ну, что же, - вставил свое веское слово философ, закуривая свою знаменитую трубку, - отказ – это тоже Белкин кивнул головой. Редакторша – стерва обещала помочь, - проговорил он, - но, я думаю, она даже и не пыталась этого сделать. Вас писателей, много, - проговорил Друг, - а она одна. И, представь, что каждый считает свое произведение шедевром. Это верно, - согласился философ, пуская в потолок клубы сизого дыма, - каждый хочет быть успешным и популярным. Вторую выпили молча, как на похоронах. Но как-то мои рассказы нужно издать, - запаниковал Белкин, - не для стола же я их писал. А ты не пытался спросить у редактора, а нельзя ли книгу выпустить за свой счет? – поинтересовался философ. Это не пришло мне в голову, - признался Белкин, - да у меня и денег-то нет. У нас у всех нет денег, - произнес Друг, - но мы могли бы тебе помочь. Я сверстаю книгу, философ отредактирует. А деньги? – спросил Александр с надеждой глядя на друзей, - нужно платить за бумагу, за полиграфические услуги. Часть денег можно занять, а какую-то сумму мы сами соберем тебе, - объяснил Друг, все ниже и ниже опуская голову. Да у тебя у самого нет денег, - возмутился Великий фэнтэзи, наливая по третьей, - и философ с хлеба на квас перебивается. Я от вас денег не возьму! Пусть уж мои рассказы в виде рукописей пылятся в шкафу. Философ положил руку на плечо Белкина. Ты не паникуй, - просто сказал он, - деньги мы найдем. А ты пиши и наслаждайся жизнью. Они разошлись ближе к одиннадцати ночи, когда прикончили третью бутылку. Хорошо, что у меня есть такие друзья, - произнес последний тост Великий фэнтэзи, и, выпив, повалился на кровать. Он вообще очень быстро пьянел. Философ и Друг тихо вышли из комнаты, оберегая покой писателя. Жена Белкина уже стояла в коридоре, чтобы поскорее выпроводить засидевшихся гостей. Они хотели с ней попрощаться, но она отвернулась от них, делая вид, что чем-то очень занята. Она ненавидела этих двоих, потому что с ними ей приходилось делить своего мужа. И Александр всегда отдавал предпочтение своим друзьям. Философ и Друг вышли на улицу. Я думаю, что Саше повезет в две тысячи седьмом году, - сказал философ, - ему обязательно должно повезти. По крайней мере, на Новый год ему нужно сделать подарок, - проговорил Друг, - представляешь как он обрадуется, увидев свою книгу? И ты отдашь последние деньги? – удивился философ. Отдам, - признался Друг, - потому, что я не могу видеть, как он мучается. Но ведь тебе еще нужно платить за обучение дочери в институте, - осторожно напомнил философ. Ничего, как-нибудь выкручусь, - проговорил Друг, стиснув зубы, - ради такого дела стоит напрячься. Я, думаю, что ты прав, - произнес философ, - я тут потихоньку начал копить себе на похороны. Ну что ж, эти деньги я готов выложить в наше общее дело. Как похоронят тебе – это неважно, важно то, как ты жил! Друг крепко пожал руку философу. Пути их временно разошлись. Друг пошел к своему дому, а философ – к своему. «Неожиданные посетители». Галина Владимировна не ожидала увидеть у себя в кабинете двух таких разных людей (скорее по внешнему виду), к тому же, не писателей. Один был пожилой и высокий, с задумчивым, почти угрюмым выражением лица, а другой – небольшого роста, худенький, с немного удивленными голубыми глазами. Они стояли перед редакторским столом и не знали с чего начать разговор. Я вас слушаю, господа, - взяла инициативу в свои руки редактор. Дело в том, - произнес философ, что мы являемся друзьями писателя Белкина. Галина Владимировна поправила очки, сползающие на кончик носа и постучала длинными пальцами по столу. Он приходил ко мне, - сказала редактор, - и я хотела издать его рассказы, но не все, поверьте, зависит от меня. Мы понимаем, - проговорил философ, - но человек хотел покончить с собой. Вы понимаете, что литература для него – это больше чем увлечение. Это его жизнь и судьба. И вы, наверное, представляете как в наше время несладко живется писателям. Понимаю, - согласилась Галина Владимировна, - но помочь, к
Вы читаете Великий фэнтези
