«Клона» (для женской половины). Телевизор становится для изгоев и другом, и братом, и собеседником. Они смотрят как развлекается артистический и литературный бомонд и после этого действа сплетничают целую неделю. Но хочется спросить: но какое вам дело, что там происходит у Аллы с Филей, если вы сами неудачники? У вас же нет денег, у вас нет машин и отдельных квартир, загородных домов, вилл и яхт. У вас нет ничего! Есть работа, которую вы ненавидите, но все равно ходите на нее, чтобы получить в конце месяца жалкие гроши. И так проходит жизнь. В конце концов и изгой, и небожитель могут оказаться на соседних столах местного морга. Смерть уравнивает двуногих, потому что по анатомическому строению физического тела и изгой, и небожитель одинаковы. Даже при рождении двуногие существа, пусть и в меньшей степени чем взрослые, испытывают на себе неравенство. Если родители богатые они обеспечивают своему чаду надлежащий уход, а если нет, то внимания к ребенку будет меньше и оно будет хуже. Но самое неприятное происходит когда дети подрастают. В младенчестве они еще не чувствуют неравенства, а в школе начинают приглядываться к нарядам сверстников. Многих одолевает зависть, потому что одежда у небожителей может стоить больше месячной зарплаты родителей – изгоев. Общество двуногих разбито на касты. И просто невозможно изгою выбиться в небожители. Иногда, правда, случается, что небожители превращаются в изгоев, но это происходит очень редко. Но нет и никогда не было общества с равными возможностями. Это сказка придумана небожителями для собственной безопасности. Был, есть и будет процветать бездушный культ денег. И еще неизвестно лучше ли он культа личности. Сталина теперь не ругает разве что ленивый. Но со Сталиным Советский народ выиграл тяжелейшую войну после которой прошло шестьдесят с лишним лет и поднял страну из руин за очень короткий срок. И тогда не было культа денег, но был культ личности. А через десяток с лишним лет Гагарин первым в мире полетел в космос. В стране изгоев и небожителей все по-другому. Здесь вор, убийца и насильник становится героем, а честный человек, работающий на предприятии – дураком и нищим. И к какому же тогда будущему стремятся двуногие существа? При культе денег у человечества нет будущего. И где же элементарная совесть у небожителей? Или они не знают, что это такое? Писатели, обивающие пороги коммерческих издательств – самые нищие из изгоев. И как можно что-то творить и создавать в нищете? Или, может быть, это нормальное состояние для писателя? Оставшиеся единицы некоммерческих издательств занимаются переизданиями старых книг. Вы не догадываетесь почему? На детской литературе тоже делаются неплохие деньги. Может быть, не все так плохо? Может быть. Но вы посмотрите вокруг. Много ли вы увидите радостных лиц? Вы их не видите и не увидите в ближайшее будущее. Правительство денег не любит ни изгоев, ни небожителей, но очень любит себя. * * * Размышляя о смысле бытия, о своей жизни и жизни общества, Великий фэнтэзи пытался заснуть. Но ему не спалось. Он думал о том, что принесет ему новый день. «Разберись в себе или новая встреча с волшебником» Много раз, чувствуя тоску и уныние, Великий фэнтэзи тянулся за зажигалкой Волшебника. Но он останавливал себя, решая, что еще не наступило время воспользоваться волшебным подарком. Он боялся разочароваться. А вдруг подарок этот окажется обычной зажигалкой, а человек ее подаривший – безумцем. И все же любопытство взяло верх над благоразумием. Великий фэнтэзи достал зажигалку из книжного шкафа, вышел на балкон и прикурил от нее сигарету. Он видел те же вечерние огни города. Дым от его сигареты медленно поднимался вверх. Ничего не происходило. Волшебник оказался обманщиком. Но нет, Белкин чувствовал, что что-то менялось в нем самом. Откуда-то из глубин подсознания поднималась уверенность в своих силах, прогоняя тоску и грусть. Он видел теперь не холодные морозные улицы, а зеленую траву и яркое, слепящее солнце. Александр словно вернулся в лето. Он с удивлением посмотрел на тлеющую сигарету. Может быть, он курит марихуану? На душе стало спокойно. Никаких тревог и переживаний. Он знал, что все изменится к лучшему. Не верил, а именно знал, что все его мечты сбудутся. Зажигалка оказалась действительно волшебной. Только волшебного газа в ней оставалось совсем немного. Когда Белкин прошел с балкона в комнату, жена, сидевшая за швейной машинкой, неодобрительно посмотрела на него. Опять ты куришь, - сказала она, - совсем не бережешь свое здоровье. «Не берегу, - подумал Великий фэнтэзи, - потому что незачем его беречь. Все равно проживешь только тот срок, который тебе намечен». Жена что-то шила и смотрела сериал, а он поспешил уединиться с книгой. Ни жена, ни дети его не понимали. Самое страшное, что их приучали к тому, что человека нужно мерить по деньгам. И они спокойно могли бы обойтись без него. Он был для них, как старый ненужный шкаф, который и хотелось бы выбросить, но жалко. Когда-нибудь они его все равно выбросят. От этих мыслей ему стало нехорошо. Он отложил книгу, буквы расплываясь перед его глазами, образуя черные пятна. Детям ведь не говорят, что их папа – хороший писатель и человек. Им твердят, что их папа – неудачник, не умеющий заработать деньги. Но их папа работает. Просто сейчас стало модным мало платить. А цены поднимаются все выше и выше и в них можно захлебнуться, как в океанских волнах. Государство делает людей несчастливыми, нервными и злыми. И во многом только поэтому рушатся семьи. Великому фэнтэзи захотелось еще раз прикурить от волшебной зажигалки, но он сдержался. Еще наступит тот критический момент когда ему придется ей воспользоваться. Писатель понимал, что остается в вакууме. Другу нужно было решать свои житейские проблемы, а философ больше говорил, но ничего не делал. Следующий день выдался для Белкина еще более неудачным. На работе на него накричал мастер и выставил перед всеми ничтожеством. Все проблемы сразу навалились на него и писатель решил броситься под поезд и больше не мучаться. Зачем влачить такое жалкое существование? Кому это нужно? Жена и дети спокойно обойдутся без него. Они даже не вспомнят о нем. Нет, вспомнят, когда его придется хоронить. Простите за последнее неудобство! Друзьям первое время будет плохо без него, но и они вскоре забудут о нем. Белкин кое-как дошел до станции, купил билет, вышел на первую платформу, ожидая поезда. Поезд показался вдали, поблескивая стеклами. Александру стало страшно. Впереди его ждала боль и темная
Вы читаете Великий фэнтези
×