плохое настроение, высказывал писателю все, что о нем думал. Это были дни глубокого разочарования для Великого фэнтэзи. Весь понедельник, после встречи с Другом, он ходил словно побитая собака, проклиная и эту жизнь, и свое творчество. Во вторник, Друг, находясь в более хорошем расположении духа, иногда даже хвалил писателя, то и не позволял себе колких высказываний в его адрес. Нужно сказать, что Великий фэнтэзи и Друг работали в одной конторе и потому виделись довольно часто. Друг очень нежно и бережно относился к писателю-самородку, но иногда считал нужным опускать его с небес на грешную землю, и, странное дело, Великий фэнтэзи, порой обиженный на целый свет: на жену, которая не понимала его, неблагодарных детей, на издательства и издателей, к критике Друга относился спокойно, находя его слова в свой адрес правильными и справедливыми. Философ, работающий сантехником и по совместительству грузчиком, был совсем другим человеком. Попыхивая трубкой, он толковал о возвышенных материях. Его слова о том, что «он – последний сын неба» и что «с его смертью закончится жизнь на земле», Великий фэнтэзи встречал с некоторым недоверием. Ему казалось, что философ переоценивал роль своей личности в мировой истории. Но философ настаивал на том, что «знает чем все закончится»! Великий фэнтэзи которого назвал так именно философ, предполагал, что его собеседник лукавил. Но иногда философ, опираясь на свой богатый жизненный опыт, говорил очень правильные вещи, созвучные настроению писателя. В Мещанске к Великому фэнтэзи относились, как к Великому сумасшедшему, а к философу, как к Великому пьянице. И хотя Александр Белкин жил и творил в таком маленьком городке как Мещанск (в котором ничего не происходило кроме выдуманных событий, рассказанных в романе Кирилла Алмазова «Камни могущества») никому из жителей не нужна была его писанина. Город был захолустный и скучный и было непонятно почему Алмазов выбрал именно его для места повествования своего романа. Люди Мещанска жили своей серой, неторопливой, проторенной жизнью. А тратить время на писательство вместо того, чтобы зарабатывать деньги на хлеб насущный, они считали занятием для бездельников. Каждый из них считал, что стоит им сесть за стол, взять ручку и бумагу и они смогут что-нибудь написать не хуже Белкина. Многие пробовали, но у них ничего не получалось кроме отдельных предложений. В писательстве, как и в другом ремесле, нужно «набить руку». Великий фэнтэзи писал уже более пятнадцати лет и некоторые рассказы ему действительно удавались. В Мещанске, как и везде в России любили давно умерших классиков: Гоголя, Тургенева, Толстого, Чехова, Достоевского. Но самое интересное заключалось в том, что почти никто из жителей этих авторов не читал и не мог ответить о чем они писали. Великий фэнтэзи и сам имел смутное и поверхностное представление о произведениях классиков. И это было для него непростительно. Но зато он перечитал почти все произведения Стивена Кинга и Говарда. Кстати, Говард жил и творил в таком же захудалом городишке, как и Мещанск, но только в американском штате Техас. И творчество Гаварда так же, как и творчество Белкина никто не понимал и не принимал. Но кто теперь не знает героя его книг Конана-варвара? Иногда судьбы писателей бывают очень схожи между собой. А кто действительно неплохо разбирался в литературе, особенно детективной, так это философ. Великий фэнтэзи мог часами говорить с ним о литературе будущего. Но философ, чувствуя, что проигрывает спор, обрывал разговор на самом интересном месте и многозначительно молчал. Писателю нравились эти диспуты, когда он мог выкладывать все свои мысли оппоненту. Но говорил он далеко не все. Все он мог выложить только Другу. Жил в их городке человек, которого все называли фантаст. Он возмутил литературное болото Мещанска, занявшись выпуском литературного журнала «Фантастика и жизнь». В этом издании да еще иногда в «Мещанских ведомостях» Великий фэнтэзи видел свои рассказы, ощущая себя настоящим писателем. Некоторые из его рассказов было по-настоящему удачны и вызывали некоторый интерес у жителей городка и у руководителя литературного кружка Точкина. Он неоднократно выступал на страницах «Мещанских ведомостей с критикой на так называемую «литературу Великого фэнтэзи». Но этими критическими выступлениями лишь подогревал интерес читателей газеты к рассказам Белкина. И все было бы, неплохо, но Александр мечтал вырваться на общероссийский простор, а как раз это у него никак не получалось. А оставаться навсегда «местным писателем» ему не хотелось. Однако издательства столицы печатать его произведения отказывались. Великий фэнтэзи понимал, что бежит по кругу, повторяя каждый раз одни и те же ошибки. Он пытался пробить лбом стену, которую лучше было обойти. Но Белкин не знал, как обойти стену и каждый раз тыкался носом в ее шероховатую поверхность. Иногда ему хотелось умереть, а иногда все его существо охватывали апатия и уныние и он прятался от враждебного мира, слушая через наушники тяжелую музыку. И находил в ней гармонию и умиротворение. Эта музыкальная терапия помогала ему не сорваться. И он думал, что без этого лечения не смог бы и выжить. К жене, несмотря на все ее оправданные упреки, относился хорошо, а детей старался любить. Но с каждым прошедшим годом его покидали силы. Новой работ он не находил, а без творчества, наверное, не смог бы жить. И это не громкие слова. Попробуйте оставить человека без мечты и посмотрите, что с ним станет. Возможно, он пристрастится к алкоголю, а может быть, станет больше увлекаться женщинами. Никто не знает как отреагирует каждый конкретный человек на потерю своей мечты. Некоторые люди воспринимают это как должное и предают свою мечту. Они считают, что верить в сорок лет в мечту – это безумие. А разве потеря мечты – это не безумие? Размышляя, Великий фэнтэзи пришел к выводу, что жизнь – это испытание человеческих сил, возможностей и нервов. Вероятно, в чем-то он был прав. И об этом-то как раз ему и говорил философ, сантехник с неизменной трубкой в зубах. По утрам, по дороге на работу Великий фэнтэзи не раз встречал пожилого человека с бледным, осунувшимся лицом, с кустистыми седыми бровями нависающими над добрыми, задумчивыми и печальными глазами. Великий фэнтэзи знал, что проходит мимо Волшебника. Остановившись, Белкин долго смотрел ему в спину. Нескладная, даже немного долговязая фигура в потертой куртке медленно таяла в предрассветной мгле, но еще некоторое время оставалось ощущение встречи с чем-то противоестественным и аномальным. Волшебники давно уже вымерли, как динозавры. А современный мир практичен и жесток. Великий фэнтэзи знал, что есть только два пути в этой жизни – остаться
Вы читаете Великий фэнтези
