Подумаешь – странноватая девочка, подросток, одетая в темно-синие потертые джинсы в яркой салатовой толстовке и новых зеленых кедах, пляшет в центре торгового ряда «Fresh City». Притом движения разлапистые, что-то среднее между хип-хопом и балетом. Ну, не дано мне быть богиней танца, что поделать.
Мне ничего не оставалось, как только страдать надлежащей фигней. Я уже сделала все свои дела, оббегала все магазины по несколько раз, а папа до сих пор шатался по супермаркету в поисках особенного сыра. Как-никак наша бабушка гурман, ей подавай Горгонзолу.1
Ко всему списку папа выискивал мед. Желательно жидкий, не кристаллизованный, из отборных трав, хорошо бы майского сбора.
По всей видимости, мы с папой застрянем здесь надолго, – подумала я.
Вдоволь натанцевавшись, я побрела вдоль сверкающих витрин, наполненных изобилием одежды, а также ярких аксессуаров. Повсюду виднелись вывески с манящими скидками. Стенды и экраны плазменных телевизоров пестрили брендами косметических средств, а также марками знаменитых дизайнеров.
Чтобы не поддаваться соблазнам, я побрела на третий этаж и уселась на один из свободных диванчиков вблизи кинотеатра. Тут пахло попкорном, карамелью, смесью духов и прочих ароматов. Несмотря на будний день, в торговом центре бурлил ажиотаж.
Люди шатались туда-обратно по широким глянцевым коридорам. Голоса (а изредка и громкий смех) доносились почти со всех сторон. Натянув на голову капюшон, я старательно наблюдала за людьми, изучала их повадки, стиль одежды, манеру общения. Даже нашла забавным складывать оригами из флаеров. Затем, когда мне это надоело, я встала и медленно побрела вдоль стены с афишами. Я еще долго теребила в руках позолоченный пакет, пока, наконец, на горизонте не показался папа.
Я выдохнула и быстро зашагала ему навстречу.
– Ну, что, – улыбаясь, спросил он, – купила?
Я кивнула, протягивая папе пакет.
Отец с корявой ухмылкой покосился на мои ноги.
– Понятно.
Все-таки заметил, что я купила себе новые кеды.
– Удобно? – переспросил отец.
Я широко улыбнулась, притворяясь, что не понимаю, о чем идет речь.
– Я про обувь!
Пожимая плечами, я скрутила грустную мину, спрятав за спину руки. Выглядела я как провинившийся ребенок, который непреднамеренно разбил любимую бабушкину вазу.
Вдруг меня пробрал словесный понос.
– Пап, ну они такие милые, – оправдывалась я. – Удобные. А главное – стильные и подходят к толстовке. Ну, ты же не будешь меня ругать за то, что я их купила? Не будешь? Правда?
Папа, оторопев, вытаращил на меня глаза. Спустя мгновение он расслабился и даже позволил себе немного посмеяться с происходящего.
– Купила? Молодец! Главное, что тебе нравится. А теперь давай посмотрим, что ты купила бабушке.
Меня порадовало то, что папа не стал меня ругать. Он заглянул в пакет и вытянул оттуда широкий вязаный шарф яркого бирюзового цвета. По случайности зацепившись о край шарфа, из пакета вывалилась рамка для фото. Я лишь успела вовремя подхватить ее, не то бы она разбилась. Было бы обидно, потому как я даже распечатала наше семейное фото и уже воткнула его внутрь рамки.
Папа и я замерли.
Протолкнув по горлу испуг, папа неожиданно заявил:
– Во избежание подобного случая предлагаю купить еще один пакет!
***
Мы обогнули весь торговый ряд и, пройдя через весь этаж, оказались в маленьком помещении, из которого вела еще одна дверь с большой табличкой «Выход».
Так мы попали на парковку.
Всю дорогу я думала о том, понравится ли бабушке мой подарок. Ведь, насколько мне известно, она любит недорогие, но приятные мелочи: различные фарфоровые статуэтки, картины, чайные сервизы и многое другое, чего у нее предостаточно. Я бы даже сказала валом. Поэтому я не стала опять покупать ей безделушки, а решила подарить что-то полезное, потому как есть вероятность, что после очередного такого бесполезного подарка шкафчик, в котором она все это хранит, треснет, а все то, что в нем хранится, разлетится вдребезги. Поэтому альтернативная замена такой бестолковой вещицы меня вполне устраивала. Я надеялась, что такой вариант порадует и бабушку. Ведь главное – не подарок, а то, как ты его преподнесешь. Пусть он даже будет сделан собственными руками.
Отсеяв все негативные мысли, я украдкой взглянула на папу. Он поставил пакеты с продуктами у багажника, а сам стал копошиться в карманах куртки, выискивая ключи от автомобиля. Он что-то бормотал себе под нос. Я не стала прислушиваться, да и не особо старалась, так как все мое внимание было направленно на изучение места, где мы сейчас находились.
Лучи заходящего солнца мягко пробивались сквозь огромные окна. Впереди я заметила какое-то странное движение, будто бы что-то крупное мимолетом прошмыгнуло между массивными авто и спряталось в их тени. Силуэт был настолько расплывчатым и нечетким, что я еще долго сомневалась, реален ли он. Может это был призрак?
По телу мельком пробежала дрожь.
Вот выдумщица! Тебе просто показалось! Призраков не существует! – Мой злобный гений внутренне насмехался надо мной. – Еще скажи, что тебя преследует монстр, который жаждет тебя убить!
Я покривлялась и, отмахнувшись, поскорее примкнула к отцу. Он как раз грузил пакеты в багажник.
– Может, уже поедем? – обратилась я к нему, теребя в руках тканевую ручку пакета. Казалось, еще немного – и я оторву ее.
– Что такое? – переспросил отец. – Уже не терпится отведать бабушкиного пирога?
Я качнула головой и еще раз для полной уверенности оглянулась назад. Никого.
Видишь. Все верно. Тебе показалось! – возрадовалось подсознание, как вдруг в помещении стало резко холодать. Со рта хлынул пар.
Папа перестал улыбаться. Кажется, он тоже это почувствовал.
– Ты что-то увидела? – его голос стал ледяным.
Я покачала головой.
– Нет, с чего ты взял? – мне не хотелось его пугать, так как я сама достоверно не знала, что именно я видела.
– Просто предположил, – проговорил он почти по слогам и добавил, – на тебе лица нет.
И тут я заметила в его глазах волнение. Он задергался, оглянулся, а после предложил:
– Давай в машину. Нам следует поторопиться, не то пирог без нас есть начнут.
Я кивнула и послушно двинулась вперед.
Уже в самом автомобиле, когда, казалось бы, я должна была почувствовать себя в полной безопасности, сидя на пассажирском кресле, меня обуяло необъяснимое чувство страха. В ушах вновь раздался этот отвратительный звон или голос, я так и не разобрала. Следом за ним пришла и головная боль. Пульсируя, она растекалась от висков к затылку. Земля стала уходить из-под ног. Я запаниковала.
– Что с тобой, моя девочка? Тебе нехорошо?
– Голова побаливает. Наверное, на погоду. Ничего. Пройдет.
Как и в прошлый раз, боль стала быстро стихать. Уже через минуту я уже вовсю жмурилась и разминала челюсти, приводя себя в сознание.
– Уже лучше, – успокоила я папу, но, судя по его выражению лица, он мне не
