Это меня разозлило особенно. Я, конечно, знала, что при всей присущей нежности и заботе мой муж по-прежнему остается жестким расчетливым человеком, привыкшим командовать большим количеством людей. Однако в отношении себя любимой бескомпромиссные заявления Дерека мне совершенно не нравились. Извини, милый муж, мне указывать не нужно — я, слава богу, сама являюсь начальником, со мной можно только договариваться. А договариваться в этот раз Хозер почему-то не хотел.
Причину этого странного поведения я объяснить не могла. То ли его всерьез обидело мое нежелание следовать за ним туда, куда ему надо, то ли захотелось показать жене, кто в доме хозяин, то ли здесь было что-то еще, находящееся за гранью моего понимания.
Наш разговор закончился тем, что мы, так ни о чем не договорившись, сквозь зубы пожелали друг другу спокойной ночи и практически бросили трубки. Прямо как пятнадцатилетние подростки-максималисты.
Полночи я провела, тупо глядя в потолок, обдумывая нашу дурацкую беседу и поздравляя себя с первой семейной ссорой.
Утром позвонила Дереку снова и спросила, могу ли проводить его до телепорта. Хозер в ответ буркнул, что беспокоиться по поводу его отъезда мне не нужно, а потом поинтересовался, не решила ли я все-таки уехать вместе с ним.
— Нет, — ответила я. — К тому же такие дела быстро не делаются.
— Хорошо, — сказал муж. — Думай, решай. Когда что-нибудь надумаешь, сообщи.
Как выяснилось потом, это был последний наш разговор на много недель вперед.
Я надеялась, что, добравшись до дома, Дерек позвонит и расскажет, как прошел его магический переход, ведь они всегда давались ему очень непросто. Однако Хозер мой номер так и не набрал. Сама я звонить тоже не стала, очень уж не хотелось снова услышать в голосе, ставшем за эти месяцы родным, неприятную холодную интонацию.
Молчание длилось день, два, три, неделю… Было в нем что-то подчеркнуто обиженное и обидное, будто каждый из нас ждал, чтобы другой вышел на связь первым.
В какой-то момент мне в голову пришла мысль, что Хозера попросту захватила череда неотложных дел и он банально не успевает или не желает звонить своей далекой жене.
Что ж, у меня дел тоже было с избытком.
Зато теперь всякий мой день начинался и заканчивался тоской и тупой ноющей душевной болью, от которой единственным лекарством была усиленная трудотерапия.
В пятницу, когда я собиралась на работу, утро оказалось скрашено неожиданной встречей.
Я как раз высушила волосы и принялась укладывать их в аккуратную прическу, когда в дверь кто-то позвонил. Собственно, примерно в это время мне обычно доставляли булочки из пекарни Ларена Шета. Однако, открыв дверь, на ее пороге я обнаружила не конопатого паренька-курьера, а главу теневого дома собственной персоной. Причем в руках в него была знакомая коробочка, от которой исходил божественный запах свежей выпечки.
— Доброе утро, Вифания, — улыбнулся Шет.
— Здравствуйте, Ларен. Вы сегодня вместо курьера?
— Да. Решил занести булочки и лично поинтересоваться, как они вам нравятся.
— Понятно, — кивнула я, пропуская его в дом. — Заходите, Ларен.
Он переступил порог осторожно, даже как-то нерешительно. Молча прошел вслед за мной на кухню, присел на один из стоявших у стола стульев.
— Хотите чаю?
— Если угостите.
— Угощу. Так зачем вы пришли, Ларен?
Он принялся неторопливо развязывать ажурные тесемки на крышке коробки.
— Чтобы узнать, как у вас дела.
— С моими делами все в порядке. Я жива, здорова, продолжаю работать. А вот у вас наверняка многое изменилось.
Он принял из моих рук чашку с чаем. Усмехнулся.
— Ну да, изменилось. После ареста Орли в наших рядах произошли некоторые волнения. К счастью, эти волнения были сугубо внутренними. Господин Зорак выполнил условия нашего договора, и королевские сыскари не стали проводить чистку теневых домов.
Я мысленно усмехнулась. А вы, Ларен, хитрец. Сказал, что голова Лоу-Орли теперь принадлежит мне, а сам между тем достал ее для Дориана Зорака.
— Вифания, — осторожно начал Шет, — вы уже знаете, что с Дерека Хозера официально сняты все обвинения?
Вот как!
— Теперь знаю. В том, что это случится, я никогда не сомневалась.
— Его доброе имя полностью восстановлено, ссылка отменена. Вифания, — взгляд Шета стал очень серьезным, — почему вы не уехали в Лиару вместе с ним?
Я удивленно приподняла бровь.
— Дерек наверняка звал вас с собой, — продолжал кондитер. — Почему вы не поехали?
— Потому что не захотела.
— И все?
— Ларен, ваше ли это дело? Простите за грубость, но это касается только меня и моего мужа.
— Конечно, — кивнул он. — Не сердитесь, пожалуйста. Просто нам с вами нужно поговорить по душам. И прояснить кое-какие личные моменты.
— Мне скоро надо будет ехать на работу. Может, мы побеседуем позже? Вечером, например.
— Я надолго вас не задержу, — грустно улыбнулся он. — А вечером у меня на встречи не будет времени.
— У вас что-то случилось?
— В некотором роде. Видите ли, мои вышестоящие друзья выразили мне сердечную благодарность за столь удачное сотрудничество со стражами и Тайной канцелярией. И настоятельно предложили повышение по службе.
Понятно. У Хозера ссылка закончилась, у Шета вот-вот начнется. Из-за меня.
— Ларен…
— В этом нет ничего страшного, Ви. Правда. Могло быть хуже. У ривского теневого дома появится новый глава, уверен, что вы и с ним прекрасно сработаетесь. Однако есть обстоятельство, которое меня очень беспокоит. Король и Тайная канцелярия могут сколько угодно закрывать глаза на истинного следователя, который раскрыл обстоятельства заговора, однако мои коллеги этого делать не будут. Пока здесь я или Дерек Хозер, вас никто не тронет. Не посмеет тронуть. Другое дело, что совсем скоро вы останетесь без защиты. Я жутко боюсь, что тут же найдутся люди, пожелающие прострелить вашу умную сообразительную голову.
— Ларен, я страж, — ответила ему, — и найду способ защитить свою жизнь. У
