Мне в тот момент хотелось смеяться в голос над откровенной глупостью этих суждений. Ведь наставница именно этого и добивалась: сделать амулеты неинтересными для воришек и действенными при настоящей угрозе. Но я сумела смолчать и вскоре сбежала с посиделок, придумав какую-то вежливую причину.
– Подождем Райвенда, – неожиданно остановил меня учитель. – На его покои придворный маг сегодня намотал целую сеть дополнительных щитов. Не менее десятка амулетов активировал. Принц, конечно, мог бы их снять, но я отсоветовал. Хочу взглянуть, какой новый трюк они придумали.
– А мне и смотреть не нужно, – развеселилась я, вспомнив подслушанные днем шепотки, – и так знаю. Они считают, что по ночам он ходит ко мне.
– И ты говоришь об этом так спокойно? – Магистр заинтересованно приподнял бровь.
– А я должна кричать? Топать ногами, биться головой о стену? Признавайся, Стай, сейчас ты меня проверял? Тебе ведь прекрасно известно, что в этих слухах нет ни грана правды. И самому Ренду тоже это известно. Еще Эсту, Альми, бабушке, леди Калиане и моим родителям. В общем, всем самым близким и дорогим мне людям. А мнение сплетниц, считающих поделки Фугниса лучше творений леди Модены, волновать меня не может.
– Совсем? – В его голосе было сомнение, но в глазах таился смех.
– Да. Я сегодня, пока слушала, как они с огнем в глазах обсуждали, какого цвета наряды будут модны этой осенью, приняла решение. Как только выпихну бедную Савиллу с этого проклятого отбора, сразу уйду жить на Харгедор.
– И оставишь принца на растерзание кандидаткам?
– Претенденткам. И не пытайся запутать меня, Стай. Ты и сам сегодня слышал, как Ренд при всех им отказал, лично меня после таких слов через минуту во дворце не было бы. И никакие щиты не смогли удержать. А они рады, что вы продлили им агонию, и каждая строит хитроумный план, как поймать принца в свои объятия.
– А я счастлив, – серьезно, торжественно и чуточку грустно возвестил наставник, – что ты все понимаешь, правильно рассуждаешь и не поддаешься влиянию чужих авторитетов. И значит, я не ошибся, рекомендовав совету перевести тебя в штатные спасатели цитадели. Работа обычным свободным наемником для твоего уровня уже мелковата.
– Но я ведь не могу уйти от напарников, – предупреждающе заявила я, не спеша радоваться этой, несомненно, замечательной новости.
– Эстен получит такое же предложение. – Учитель помолчал и суше закончил: – А вот принцу придется сначала уладить свои личные дела. Спасатели должны приходить на дежурство хорошо отдохнувшими и спокойными, полными сил и энергии. А у него пока вся жизнь – испытание. Похлеще, чем у претенденток.
– Стай, это неправильное решение. И я никогда на него не соглашусь. Во-первых, бросить Ренда одного в такой момент – не просто жестоко, это подлость. А во-вторых, разбить сложившуюся тройку – большая глупость, и ты не можешь этого не понимать. Спасатели должны быть сильнее тех, кто не справился с заданием.
– Значит, пока остаетесь в наемниках, – безразлично пожал плечами наставник и вдруг замолчал, прислушиваясь к чему-то, недоступному мне. – В спальню! Раздевайся и в постель. Живо! К тебе идет проверка. Походные вещи сложи сюда…
Он выхватил из кармана редчайшую вещицу – безразмерный кошель – сунул в руки и почти силой выставил меня из будуара.
– Я поставлю тут защиту, но задержит она их минуты на две, поспеши! – донеслось из-за закрывающейся дверцы.
Исполнять его приказ мне не хотелось. Более того, просто противно было хитрить и прятаться, подобно мелкому воришке. Но привычка сначала повиноваться учителю, а потом начинать сомневаться и возмущаться взяла, как обычно, верх. Ибо не раз была проверена делом.
И через две минуты я уже лежала в постели в самой закрытой и целомудренной из своих сорочек, а все вещи, какие можно было принять за броню или неподобающие скромной леди одеяния, прятались в кошеле.
Короткий, вкрадчивый стук раздался как раз в тот момент, когда мне удалось распустить косу и бросить шпильки на столик трюмо.
Я еще раздумывала, пора мне «просыпаться» или рано, как грохот вылетевшей двери решил этот вопрос за меня.
– Кто там? – с нарочитым испугом вскрикнула, вскочив с постели, и бросилась в будуар. – Что тут происходит?!
И замерла, пораженная представшим передо мной зрелищем. Ну и глубиной неприятия наставником подобных выпадов королевы. Иначе он не стал бы закрывать вход в мои покои смоляной сетью такой мощности, какую обычно ставят на самых неуловимых воров и бандитов.
Невидимые нити магической паутинки становятся черными и липкими, как свежая смола, едва в них попадется добыча. И чем больше пойманная жертва сопротивляется и машет руками, тем сильнее запутывается в тянущихся за пальцами жидких нитях, прилипающих ко всему, чего коснутся.
Сбросить эту пакость не так-то просто, она держится на коже и одежде еще с час после отмены заклинания. Но что смешнее всего – снимать сеть должен тот, кто ее поставил.
– Немедленно… – ее величество взмахнула руками, и через ее лицо протянулось несколько новых клейких полос, – уберите эту гадость! Какое вы имели право притащить ее в мой дом?!
Мне еще не удалось открыть рот, чтобы ответить королеве, а разум уже уловил в ее словах по меньшей мере два нарушения общепринятых правил проведения смотрин. И гостеприимства заодно.
Желание немедленно ринуться на помощь делегации, с упорством самоубийц запутывающихся в паутине, исчезло так же мгновенно, как и возникло. Я повернулась к ним спиной, накинула прихваченный по пути капот, прошла к креслу и спокойно в нем устроилась.
– Элгиния! – воззвала ко мне леди Оттавия, первой сообразившая, что руганью меня не пронять. – Вы поступаете неэтично по отношению к ее величеству… и к нам!
– В чем вы видите неэтичность? – учтиво осведомилась я, показывая готовность побеседовать с ней на эту тему.
В моей душа крепла уверенность, что Стай откуда-то присматривает за происходящим и не придет на помощь дамам и стоящему за их спинами придворному магу до тех пор, пока сам не сочтет нужным.
Тлибер зло скривился и поспешил ответить за фрейлину:
– В том! Вы живете во дворце, а не в харчевне, и должны вести себя учтиво, а не как последняя распутница!
Я изумленно глядела на низенького, толстого мужчину с комично поджатыми, пухлыми, как переваренные вареники, губами и пыталась сообразить, какой из моих поступков можно назвать развратным.
– Доказательства! – Голос Стайна обрушился на мага, как шквалистый ледяной ливень – на пышный куст черемухи.
Всего мгновение, и вместо гордо задравшего голову откормленного боевого индюка передо мной оказался трусливо дрожащий ощипанный цыпленок.
– Н-но в-вот… – начал заикаться Тлибер, выпучил от натуги глаза и смолк.
– Вас давно приглашали, – с ядовитой любезностью сообщил ему учитель, – в гости. Невежливо так долго игнорировать просьбу человека, который за вас поручился.
Магистр открыл портал и как пушинку зашвырнул туда толстячка. И почему-то я не сомневалась, что с этого момента должность придворного мага можно считать свободной.
– Но он мой маг! – забыв про смолу, негодующе уставилась на Стайна королева. – Вы не имеете права куда-то
