Кто-то нагло заманивал сюда жертв, и было наивно надеяться, что Ренд не попал в их число. Разумеется, он носил мощные амулеты, и я даже приблизительно не знала, сколько их, но ментальные чары всегда стояли особняком среди других направлений магического ремесла. Еще никто не выяснил до конца, почему у одних магистров они сильнее, а у других до конца жизни слабы, как у учеников, и почему хорошо обученный эмпат может легко взять власть над толпой магистров, но иногда не в силах справиться с неумелым юным учеником.
И хотя учитель не раз предупреждал, что гильдия не позволяет своим собратьям в одиночку приступать к разведке и изучению подобных мест, – и даже настрого запретил соваться туда в одиночку, – теперь ничто не заставило бы меня повернуть назад.
За стеной открылся старинный подвал.
Огромный, низкий, со сводчатыми потолками, опирающимися на ряды толстых каменных колонн. А еще очень мрачный, запущенный и словно сетями затянутый полотнищами плотной, липкой паутины.
Но середина была очищена – явно магией огня. А под темной, закопченной стеной сидел на каком-то обломке Ренд и смотрел на меня холодно и осуждающе, как наставник, обнаруживший целую кучу моих грубых ошибок.
– Ну и зачем ты сюда примчалась? – сквозь зубы цедя слова, грубо и зло осведомился он. – У тебя своя важная работа, нечего бегать за мной, как собачка! Там щитовики без сил падают, а ты тут играешь в сыщика!
Все это было правильно… надолго уходить мне никто не разрешал. Просто волновалась за него… и хотела посмотреть, по дружбе… К тому же у меня два часа отдыха… а я пока истратила только половину…
Но вот такого обращения не ждала… да и не заслужила. И теперь он может больше не заговаривать ни о каком ухаживании, даже слушать не стану! А сейчас уйду, пусть сидит тут, сколько пожелает!
В душе стремительно вскипела смертельная обида, выплеснулась, накрывая меня штормовой волной, и я, вмиг утратив всю выдержку, резко развернула сферу и ринулась прочь.
Подальше от этого мерзкого места и не менее гадкого, грубого, несправедливого напарника!
Сфера вмиг преодолела расстояние до пролома, нырнула внутрь… и словно завязла в темной пустоте, двигаясь неспешно, будто в густом, осевшем меду.
– Ну что ж ты остановилась? – как кнутом хлестнул полный ядовитого презрения голос Ренда. – Не насмотрелась на меня?
Откровенное оскорбление вонзилось в спину раскаленным копьем, заставило сжать кулаки и стиснуть зубы. И ринуться в тоннель так яростно, как прежде не стремилась никуда и никогда.
И сфера наконец пошла вперед.
Медленно, с напрягом, но двигалась, все больше вплывая во мглу подземного хода. Светлячок почему-то остался позади, но я о нем и не думала, страстно, до зубовного скрежета желая вырваться из этого проклятого подвала.
Минуты три сфера упорно втискивалась в пролом, и я уже почти поверила, что побег удался. Облегченно выдохнув, скосила взгляд в сторону, надеясь увидеть лишь замусоленные стенки тоннеля, но обнаружила невероятную картину.
Сфера едва заметно, но упорно вдавливалась в невидимое препятствие, а я оставалась на месте, как застрявшая в ячее сети рыба. И едва я это осознала и ослабила нажим, меня вместе со сферой резко отбросило назад, будто листок порывом буйного ветра.
– Не сработало… – устало и огорченно буркнул Ренд и смолк, не желая продолжать.
«Что там у него не сработало?» – с ненавистью фыркнула я и опять ринулась на незримую преграду. В злом отчаянии бросалась на нее сбоку и сверху, пыталась заострить нос сферы и протиснуться, раздвигая странную преграду, даже швырнула огнем, но все эти попытки не принесли ни малейшего успеха.
– Тут не пополняется резерв, – тихо предупредил Ренд, когда я замерла напротив пролома, раздумывая, каким еще способом можно пробить загадочную защиту.
Я непримиримо поджала губы, не желая с ним разговаривать. Однако на амулеты тайком взглянула и обнаружила, что они пусты более чем на две трети. И когда это я успела столько истратить?
– Этот щит собирает энергию на несколько шагов в обе стороны, – так же устало пояснил принц. – Нужно уйти от него подальше.
Зря старался, больше я ему не верила, и напарником считать отныне не собиралась. Напарники должны доверять друг другу как себе и вместе решать все проблемы, не оскорбляя друзей и не манипулируя ими!
Поэтому, убрав сферу, создала воздушный стул, намереваясь устроиться на нем и постараться рассудительно и спокойно обдумать свое положение. Спиной к принцу, разумеется.
И уже через мгновение осознала, как оплошала, глупо и наивно, словно сельская простушка. Ренд метнулся ко мне по обыкновению стремительно и бесшумно, сгреб в охапку и потащил куда-то, не обращая внимания на мое яростное сопротивление.
Я не сразу догадалась поднять щит, а когда создала, то даже застонала от обиды, слишком поздно сообразив, что во всех щитах, которые я творю в поле, предусмотрен свободный проход для напарников. Все подобные правила так прочно вбиты в мои мозги, что мне и в страшном сне не привиделось бы отгородиться от друзей или не впустить их под защитный купол.
И эта ошибка стала последней каплей, переполнившей чашу моих обид. Непрошеные горькие капли потекли по щекам тонкими ручейками, но я старательно делала вид, будто их не замечаю. И все сильнее стискивала зубы, чтобы не завыть от острой, как нож, обиды.
– Ну, тихо, тихо… – бормотал напарник, пробираясь меж колонн, а я ничего не видела от слез и вряд ли нашла бы дорогу назад, если бы он сейчас меня отпустил.
– Гина… Гина! – откуда-то словно издалека звал Ренд, потом вдруг рявкнул: – Элни! Убери этот проклятый стул!
– Зачем? – неуступчиво всхлипнула я, но стул все же убрала.
– Он тянет магию, – хмуро пояснил лучник, усаживаясь и устраивая меня на коленях. – А я почти пуст – тоже пытался уйти. Надеялся, тебе повезет больше…
– Почему? – не поверилось мне.
Я, конечно, маг третьей ступени, но Ренд, как выяснилось, уже мастер. Да и защитники всегда уступали по силе боевым магам, а наши амулеты – королевским артефактам.
– Эффект психического шока, – мрачнея еще сильнее, буркнул он.
Потом достал из кармана платок и начал неумело, но усердно вытирать мне щеки. Не выдержав этого издевательства, отобрала кусок вышитого батиста и, изредка всхлипывая, принялась сама уничтожать следы собственной слабости.
Постепенно успокаиваясь, я рассуждала все более связно и вскоре сообразила, как глубоко ошибалась еще несколько минут назад.
Вернее, как ловко этот интриган заставил меня поверить своим словам. Прямо талантливый столичный менестрель, по желанию которого публика то рыдает взахлеб, то так же безудержно смеется. Но мне-то от этого ни грана не легче, из сердца еще не ушла острая боль незаслуженной обиды.
И пусть, как выясняется, у него были самые лучшие намерения, простить такое обращение просто невозможно.
– Ты отправляла вестников? – прервал тишину вопрос принца.
– Да, – нехотя буркнула я и завозилась, пытаясь слезть с его колен.
– Сиди! Камни холодные, а магию нужно беречь.
– Ты же спокойно смотрел, как я ее трачу! – не сдержав обиду,
